На стороне бога - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 19

– Нужно было еще раз поискать вокруг дома, – вставил Олег Шарай. – Может быть, убийца все еще здесь.

– Какой убийца? – спросил Усманов. – Я думаю, что если убийца и был, то он давно уже сбежал.

– Никуда он не сбежал, – мрачно выдавил Алтынбай. – Вполне вероятно, что убийца находится среди нас.

– У тебя всегда самые мрачные предположения, – сказал на фарси Усманов.

– Я просто подхожу к любому вопросу рационально, – ответил также на фарси Алтынбай.

– Нужно достать все свечи, – предложил Вейдеманис. – Сейчас второй час ночи. Через несколько часов начнет светать, и нам они уже не понадобятся.

– Думаете, что завтра придет помощь? – уточнил Погорельский. – Мне кажется, что нас отрезало надолго. Может быть, мы просидим здесь еще одну ночь или даже несколько дней.

– Думаю, до этого не дойдет, – сказал Дронго. – Кажется, ветер уже не такой сильный. И дождь не напоминает тропический ливень. Думаю, что завтра к нам приедут люди.

– Надеюсь, – пробормотал Погорельский, – иначе было бы слишком глупо – остаться здесь еще на одну ночь и снова пережить все эти кошмары.

– Убийца не трогает мужчин, – сказал Алтынбай, – он охотится за женщинами. У нас осталось их только две. Надеюсь, что они под надежным присмотром.

– Людмила сейчас у Гасана, но затем пойдет в комнату, где сидит ее муж, – сообщил Дронго. – Он сможет обеспечить ее безопасность. А Наталья Толдина сидит с Буяновым.

– Вы им доверяете? – спросил Погорельский. – Ведь вполне возможно, что убийца – один из них.

– Сначала Мамука выдвигал свои версии, а теперь вы, – вздохнул Дронго. – Я ведь не могу всю ночь дежурить около каждой женщины.

– Хочется верить, что больше ничего не случится, – согласился Погорельский, – хотя Сергей в ужасном состоянии. Ему, кажется, нравилась Катя. Можете себе представить, как он переживает.

– А вам?

– Что? – не понял Погорельский. Он уже был сильно пьян и поэтому не выговаривал некоторые слова до конца. – Почему она мне должна была нравиться?

– Она вам не нравилась?

– А вам может понравиться женщина, которая дважды срывает съемки фильмов? И плюс еще эта турецкая история. Я ведь не хотел ее брать с собой, но меня Наташа уговорила. И вот видите, что случилось.

– Как вы думаете, почему именно ее убили?

– А разве маньяк выбирает, кого убивать? – удивился Погорельский. Он слабо икнул. Несмотря на свое состояние, он сохранял способность осмысленно рассуждать.

– Что вы теперь будете делать? Снова переснимать свой фильм?

– Не знаю, – зло ответил Погорельский, – и думать не хочу. Зачем я только согласился взять ее с собой в эту поездку!

Алтынбай шумно поднялся и пошел в сторону бильярдной комнаты. Он уселся там перед камином, давая понять, что не собирается больше слушать бесполезные разговоры.

– Нужно достать все свечи, – еще раз предложил Вейдеманис.

– Я думаю, что нужно экономить, – возразил Усманов, – мало ли что может произойти.

– Правильно, – сказал Олег. – Нам и так света хватает.

– Эдгар, – попросил Дронго, – поднимись наверх и посмотри, как там наши женщины. И проверь заодно все окна и двери.

Вейдеманис уже вставал, когда Шарай неожиданно спросил:

– А если опять кого-нибудь убьют?

– Надеюсь, что не убьют, – сказал Эдгар, направляясь к лестнице.

Усманов встал и пошел в бильярдную, чтобы устроиться перед камином. За столом остались сидеть только режиссер и Олег Шарай.

– Вы давно живете в Таджикистане? – спросил Дронго.

– Не очень, – признался Шарай, – несколько лет.

– Раньше жили на Украине?

– Да. В Львовской области. Но потом решил, что лучше переехать.

– Странно, – пробормотал Дронго.

– Почему странно? – не понял Шарай.

– В последние годы все бегут из Таджикистана, а вы, наоборот, решили туда переехать.

– Ничего странного. На Украине у меня не было ни работы, ни конкретного дела. А здесь Рахман-ака меня к делу пристроил, ну, я и остался. У меня брат жил в Таджикистане, вот и я решил переехать.

– В каком году?

– Кажется, в девяносто шестом. Вы меня подозреваете? – криво усмехнулся Шарай.

– Нет, не подозреваю. Просто уточняю. Значит, во время войны вас не было в Таджикистане?

– Там все время война, – ответил Олег, – никогда не прекращается. Но во время гражданской войны меня там не было.

Усманов вернулся обратно к столу и сел на свое место.

– Неуютно там, – буркнул он. – Один Алтынбай сидит и все время молчит.

– Значит, вы переехали к брату? – уточнил Дронго.

– Ты еще брата вспомнил, – засмеялся Усманов.

– Переехал, – кивнул Олег, – и теперь живу в Душанбе.

– Храбрый вы человек, Шарай. Все оттуда бегут, а вы, наоборот, решили ехать в самое пекло.

– У нас не так страшно, как вы думаете, – добродушно вставил Усманов, – жить можно. А Олег – хороший специалист. Кстати, специалист, принеси мне еще стакан чаю. Только осторожно поднимайся и спускайся. И возьми одну свечу.

Шарай поднялся и взял свечу. Он осторожно двинулся к лестнице, стараясь идти так, чтобы свеча не погасла. Дронго, проводив его взглядом, встал и вышел в бильярдную комнату, где перед камином сидел молчаливый Алтынбай.

– Скучно с ними, – кивнул он на гостиную, где за столом остались сидеть Погорельский и Усманов.

– Сегодня ночью нельзя пожаловаться на скуку, – заметил Дронго, усаживаясь рядом со своим собеседником перед камином.

– Да, – вздохнул Алтынбай, – сумасшедшая ночь. Надеюсь, что к утру все будет нормально. Нужно вызвать сотрудников милиции и прокуратуры, провести экспертизу. На ноже могут быть отпечатки пальцев убийцы. И тогда все выяснится.

– Откуда вы знаете, что Нани Сахвадзе убили ножом? – сразу спросил Дронго.

– Заметил, когда мы ее перетаскивали в спальню, – пояснил Алтынбай. – Я ведь говорил вам, что был на двух войнах. И знаю, как убивают человека ножом. Все знаю.

– Ее убили с одного удара, – вставил Дронго.

– Тогда, – сказал Алтынбай, – убивал наверняка человек опытный. Обратили внимание, как он ударил ножом? Точно под лопатку. Прямо в сердце.

– Кто это мог быть?

– Тот, кто умеет убивать, – ответил Алтынбай. – Среди присутствующих два таких человека. Вы и я. И еще мне кажется, что ваш друг Эдгар Вейдеманис тоже человек довольно опытный. Мне так показалось по некоторым деталям его поведения.

– Он бывший офицер КГБ, – пояснил Дронго.

– Ну вот видите! Тем более. Значит, уже три человека. Достаточно много.

– Вейдеманис только недавно перенес тяжелую операцию. У него вырезали правое легкое. Он не в состоянии задушить женщину или, тем более, ударить ножом так сильно.

– Вы думаете, для этого нужна сила? – спросил Алтынбай. – Для этого нужна только ловкость.

– И тем не менее я в нем уверен.

– Тогда получается, что я – единственный подозреваемый. Если, конечно, женщин убили не вы, – усмехнулся Алтынбай.

– В каком смысле?

– Оба раза вы первым находили убитых. Согласитесь, что у сотрудников прокуратуры такое совпадение может вызвать подозрение. А учитывая профиль вашей работы, вас вполне можно подозревать в совершении этих преступлений.

– Получается, что я – главный подозреваемый, – невесело заметил Дронго.

– Возможно, что и так, – ответил Алтынбай. – Во всяком случае, именно вам придется объясняться с их сотрудниками.

– Значит, мне нужно до утра найти убийцу, – сказал Дронго.

– Да, – согласился Алтынбай, – если сможете, конечно.

– Вы принимали участие в боевых действиях во время гражданской войны?

– Я же вам говорил, что принимал. Или вы хотите поймать меня на неточностях?

– Не хочу. Вы сражались на севере или на юге?

– Это имеет отношение к нашему расследованию?

– Может быть, – уклонился от ответа Дронго. – Так где вы воевали?

– Где только не воевал. Повсюду.

– На Алайском хребте вы были?

– Я не понимаю ваших вопросов. Что значит был? Я везде был в нашей республике.