Раса хищников - Лем Станислав. Страница 20
О самом Папе вообще трудно говорить. Это была сильная личность, которая со временем становилась все сильнее. Не надо ходить за оценкой к теологам — самым главным, несомненно, была реакция людей. А люди — не важно, поляки, австралийские аборигены или эскимосы — одним лишь присутствием на встречах с Ним демонстрировали свои чувства, а теперь, устраивая разные марши, выражают свою скорбь.
И еще только одно: едва ли не самое сильное впечатление произвела на меня сцена последнего Пасхального Воскресенья, когда Папа, уже тяжело больной, сидел у окна и боролся с собственным телом, поскольку очень хотел произнести слова благословения urbi et orbi{56} — но уже не смог и лишь молча благословил всех собравшихся на площади Святого Петра. Некоторым показалось слишком жестоким novum{57} то, что он умирает не в уединении, а на глазах у всех; но ведь именно так умирал Христос.
Кто теперь станет Папой? Не думаю, что кардинал из Африки, скорее уж кто-нибудь из Латинской Америки. Не верю, однако, чтобы скоро нашелся человек такого масштаба, как Кароль Войтыла.
Апрель 2005
Газ и Рапалльский договор{58}
Я не вчера пришел к выводу, что наше политико-географическое положение между Германией и Россией весьма неблагоприятно. Интимное сближение двух этих государств всякий раз оказывается болезненным для Польши.
В «Геральд трибьюн» я видел на схеме расположение новой газовой магистрали, которая должна соединить Калининградскую область в России с Грейфсвальдом в Германии. По подсчетам немецких специалистов, прокладка такого трубопровода по дну Балтийского моря займет около шести лет. Подсчеты эти приблизительные, так как работа может затянуться из-за обломков, залегающих на дне со времен Второй мировой войны.
В этом чувствуется давление Путина не только на Польшу, но также на прибалтийские государства и Украину. Нас еще не шантажируют, но пальцем уже погрозили. В то же время я не видел в польской прессе сообщений о явных признаках принятия каких-либо мер правящими кругами перечисленных государств по предотвращению удушения наших стран дефицитом газа. По-моему, все это похоже на новый Рапалльский договор[225], только на этот раз — экономический. Военная агрессия со стороны России нам не грозит, ведь мы входим в НАТО; впрочем, Польша ведет себя вовсе не так вызывающе, как балтийские государства. Между Латвией и Россией, например, продолжается обмен резкими заявлениями: госпожа премьер-министр Латвии говорила ужасные вещи о советской оккупации, мы же выступаем гораздо сдержаннее.
Владислав Бартошевский[226], и не он один, полагает, что президенту Квасьневскому незачем отправляться в Москву на торжества по случаю окончания войны, что поехать вместо него может премьер-министр Белька. Я не нахожу это мнение разумным. По-моему, главы государств не должны произносить там политических речей, а понижение ранга представителя Польши — идея неудачная.
У государств есть интересы, но нет друзей. Для канцлера Шредера российские нефть и газ важнее добрых отношений с Польшей. Путин зол на нас за украинскую «оранжевую революцию». В своем недавнем агрессивном выступлении он говорил о страшной участи Советского Союза, назвав его распад величайшей катастрофой прошлого века, а также сказал, что пакт Молотова — Риббентропа был, собственно, превосходен, и что русские сделали все возможное, дабы скрасить жизнь полякам: продвинули, как-никак, границу Польши на пару сотен километров на Запад! Злобу его понять можно, но политик не должен поддаваться эмоциям, и Путину, вместо того чтобы высказывать подобные горькие сожаления, следовало бы заняться выработкой более взвешенной стратегии. Политика должна быть долгосрочной и выходить за рамки сроков полномочий отдельных правительств.
Я только что получил очередной том энциклопедии «Газеты выборчей» с обширной статьей «Россия», которую просмотрел не без интереса. Мы редко осознаем, какой же это географический колосс, одних часовых поясов сколько!.. Я читаю об огромном разрыве между уровнем жизни в Москве и в российской провинции, о сепаратистском движении, особенно на Дальнем Востоке. А в Азии постепенно крепнет имперская мощь Китая, стремясь сравняться с американской. Вот что должно заботить президента России больше, чем споры с Польшей или Латвией.
Чего бы плохого еще ни сделал президент Буш, Америка была и останется могучей державой. Что же касается будущего России под властью клики Путина, то тут аналогичной уверенности нет. А Путин уже оговаривается, что хотел бы быть избранным на следующий срок. Не о пожизненном ли президентстве речь? Однако его команда не вполне владеет ситуацией. Приговор Ходорковскому был отложен. Этот миллионер, по всеобщему мнению, скорее политзаключенный, чем экономический преступник, а власти хотят подождать, пока разъедутся гости, приглашенные на празднование юбилея Победы, чтобы избежать скандала. Сеть железных внутренних общественных связей в России ослабла, и мы должны этим воспользоваться. Каким образом? Очень просто: не призывать к антипутинскому крестовому походу, а действовать более тактично.
У нас есть козырь в лице Ющенко, который через премьер-министра Юлию Тимошенко, а также лично во время визита в Варшаву заявил, что он хочет, чтобы линия каспийского нефтепровода прошла через Броды. А ведь оттуда до Польши рукой подать. Проблема в том, что у украинцев нет газа. До сих пор они его получали из России по бартеру. Теперь же Ющенко исходит из предположения, что обмен товара на товар — не самый лучший способ оплаты, а разумнее платить обычным способом, в долларах, чтобы установить нормальные взаимоотношения. Мы вступили в переходный период. Неизвестно, где мы будем брать нефть и газ в ближайшие пять-шесть лет, но нефть и газ у нас быть должны! Украина дает нам шанс, но на каспийских месторождениях господствуют российские нефтяные компании. Переплетение политических, экономических и финансовых интересов требует новых решений.
Германии выпала роль довольно двусмысленная: с одной стороны, она должна мириться с нашим присутствием в объединенной Европе, а с другой — уже не только в журнале «Шпигель», но и в ежедневной германской прессе появляются статьи, где выражается недовольство тем, что поляки толпами едут на Запад собирать клубнику, спаржу или укладывать каменные плиты лишь за часть вознаграждения, каковое получают немцы за ту же работу. Последние статистические данные показывают, что благодаря нашему членству в Евросоюзе мы многое приобрели. Это огорчает Леппера[227], который предпочел бы, чтобы умирающие от голода польские крестьяне побежали вступать в партию «Самооборона». Между тем крестьяне выглядят вполне довольными. Впрочем, боюсь, что политический капитал, который Леппер сумел сколотить до сих пор, настолько велик, что лидера «Самообороны» в глазах его сторонников не смогло бы скомпрометировать даже признание в безумной любви к Путину.
Май 2005
Россия Путина{59}
Сейчас все пишут о Путине, награждая его весьма нелестными эпитетами, поскольку он противится всеобщему мнению, приравнивающему гитлеровскую оккупацию к освобождению (вернее — к захвату) Восточной Европы Советами. Слова из недавнего выступления Путина о том, что крах СССР был крупнейшей геополитической катастрофой века, относятся не столько к тому, что было, но скорее к тому, что еще только произойдет. Медленно тают ледники в результате потепления климата, зато быстро тает население России. По статистическим данным ООН, российское народонаселение за сорок пять лет уменьшилось на одну треть. Россия, которая была шестым по численности населения государством мира, стала семнадцатым.
Тому есть немало причин. Во-первых, это кризис семейного уклада жизни и, соответственно, сокращение рождаемости. С 1981 по 2001 год частота заключения браков в России снизилась на одну треть, а частота разводов в то же время на одну треть возросла. По подсчетам статистиков в, России на четыре вступления в брак приходятся три развода, что свидетельствует о распаде семьи. Когда рухнула советская система, рождаемость уменьшилась с 2,19 родов на одну женщину до 1,17 в 1999 году. На сто рождений в России приходится сто шестьдесят смертей.