Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых - Волынская Людмила Борисовна. Страница 21

Эти подспудные опасения перед новым, неизвестным могут проявиться в том, что в решающий момент мы вдруг неожиданно заболеем или «забудем» позвонить, прийти, напомнить о себе. А то и просто не вовремя отведенный взгляд или дрогнувший голос покажет тем, от кого это зависит, что нас продвигать не стоит. И как бы мы ни расстраивались или негодовали в дальнейшем, возможный поворот судьбы остался позади и, увы, остался неиспользованным. А каждый день фортуна такие шансы не предоставляет. Новый шанс может появиться только через много-много лет или не появиться вообще. И так же как страх (даже неосознанный) перед изменением социального положения часто обрекает человека на прозябание и рутину, так и страх перед яркими, обжигающими красками – символами ярких миров – толкает человека в тусклые миры уже за пределами этой жизни. «Там» мы сможем вести себя только так, как научились «здесь».

Что касается общения с неординарными людьми, то и в этой сфере дело обстоит сходным образом. Сколько людей ощущает свою неполноценность перед ними и испытывает обиду на жизнь за то, что им самим дано гораздо меньше. И они бегут от ярких личностей, чтобы не обжечь о них свое самолюбие, и укрываются в тени малозаметных «обыкновенных» людей. Только с ними уязвленной душе удается почувствовать себя «в своей тарелке» и считать собственное несовершенство вполне «нормальным». Свое бегство они могут объяснять какими угодно причинами, но все мы знаем, что именно среди малоразвитых и слабых людей легко ощутить свою компетентность и силу. И на место болезненной ущемленности приходит сладкое чувство превосходства.

Проявив подобный тип поведения несколько раз, человек, независимо от своего желания создает себе вполне определенную среду общения. Вокруг него собираются люди робкие, покорные, неуверенные в себе. И хотя на их фоне он чувствует себя молодцом, все же его постоянно грызет червячок глубинной неудовлетворенности. Он презирает этих людей, ему скучно с ними и кажется, что этой беспросветной серости не будет конца. Он может считать, что ему фатально «не везет» с окружением, не понимая, что он сам постоянно совершает такие выборы. Только что означает слово «сам»? Выбор делала лишь одна часть его личности – уязвленное самолюбие, но именно она захватывала власть во всех подобных случаях. И эта часть получала удовлетворение за счет подавления другой части, которой необходимо полноценное интересное общение при взаимном уважении. Человек в целом остался в проигрыше, хотя никто посторонний не навязывал ему такого выбора. Так почему же не поверить в то, что в трансформированном виде подобный психологический эффект может иметь место и в Бардо? «Как вверху, так и внизу», – говорил великий Гермес Трисмегист.

Особенно часто и болезненно неправильный выбор проявляется в любви, в отношениях между мужчиной и женщиной. Мы часто влюбляемся не в самого человека, а только во внешний эффект, который он производит. Его глубинной сущности мы не знаем, да и не хотим знать, поскольку нас в нем интересует совсем другое. Нас может привлекать его внешность, манеры, походка, умение красиво улыбаться, даже одежда. Последнее, как это ни покажется абсурдным, тоже оказывается способным возбудить наши эмоции. Об этом говорится в одной популярной песне прошлых лет:

Да и многими любимая песня «Вот кто-то с горочки спустился», по сути дела, отражает ту же причину страсти:

Когда костюмчик и ботиночки зажигают костер в душе, а гимнастерка сводит с ума, то вполне закономерной становится итоговая неудовлетворенность лирической героини своими отношениями: «Зачем, зачем я повстречала его на жизненном пути?» При таком способе влюбляться ничего другого ожидать было нельзя.

В одном психологическом исследовании маленьких мальчиков спрашивали, почему им нравится та или иная девочка.

Очень часто они наивно и откровенно отвечали: «Потому что на ней красивое платье» или «Потому что у нее красивая прическа». Взрослые гораздо реже так откровенно признаются в этом даже самим себе, но, по существу, они недалеко ушли от такого подхода. Редакции популярных журналов завалены отчаянными письмами. Например: «SOS! Помогите! Хочу любить! Мне уже 22 года, а я еще ни разу не встречался со сногсшибательными девушками».

Требование «сногсшибательности» почти наверняка приведет к глубочайшим разочарованиям в будущем. Ведь чисто внешнее обаяние, умение произвести впечатление совсем не обязательно сочетается с искренностью чувств, верностью и порядочностью. Скорее даже наоборот. Люди, бьющие на внешний эффект, тратят на его создание много сил и хотят получить за это компенсацию. Компенсацию – в виде материальных или социальных благ, но если это невозможно, то хотя бы в виде чувств и страданий партнера для повышения своей самооценки. Очень часто они оказываются несостоятельными в других сферах жизни, поскольку значительная часть их энергии уходит на создание иллюзорного образа себя и управления чувствами других. На что-либо другое у них уже не остается ни времени, ни желания.

Такой тип людей оказывается очень притягательным для представителей противоположного пола, особенно в молодом возрасте. Всем известно, каким потрясающим успехом пользовался знаменитый литературный персонаж Дон-Жуан. Те, кто хоть отчасти похож на него, без поклонниц (или поклонников) никогда не останутся – ведь людей, жаждущих быть очарованными, гораздо больше, чем тех, кто умеет очаровывать, является «специалистом» в этом деле.

Итак, стремясь к захватывающим любовным переживаниям, очень легко оказаться жертвой «специалиста по чувствам». Но когда мы стремимся влюбиться, мы с удовольствием поддаемся иллюзиям очарования и далеко не всегда думаем о том, что же это за человек, которому мы дарим свои чувства. А вот когда чувства уже разыгрались, их, оказывается, не так-то легко угомонить, забрать обратно. Другой человек в это время может стать в большей мере хозяином наших переживаний, чем мы сами. И постепенно мы обнаруживаем, что слишком сильное стремление к любви и счастью привело нас совсем не туда, куда мы хотели. Мы оказались в мире, состоящем как бы из сплава рая и ада, но с преобладанием адских элементов.

Хорошо еще, если такое происходит с нами один-два раза в ранние периоды жизни. Но ведь есть люди, у которых подобный сценарий повторяется много раз подряд, на протяжении десятилетий, и они все равно не делают из этого никаких выводов. Просто говорят, что им «не везет» или «попадаются только такие». В этом случае доля адских состояний в нашем внутреннем мире становится все больше и больше, расширяясь и захватывая новые участки нашей души. А ведь нас как будто никто не заставлял влюбляться – что-то внутри нас делает такой губительный выбор. Мы как бы вольны и не вольны в своих чувствах одновременно. Не умея создать собственный яркий мир в своей душе, мы притягиваемся к фальшивой яркости другого человека-обманщика. А на поверку тот иллюзорно яркий мир оказывается очень даже тусклым, но, втянувшись в его орбиту, сойти с нее оказывается нелегко. И если на Земле наше бессознательное так часто работает против нас, то вряд ли особенно удивительным покажется, что оно работает против нас и в посмертье. Слишком многие мучаются от собственных выборов в любом мире, где бы ни находились.

Много еще разных выборов делаем мы на Земле. Мы выбираем, какую музыку слушать, какие книги и журналы читать, какие фильмы и телепередачи смотреть. Мы живем не только в реальном мире нашего окружения, но и в виртуальном мире литературы и искусства, а также в мире собственных размышлений и переживаний по поводу воспринятого. Мы мысленно соглашаемся или спорим с авторами произведений, мы подражаем или противопоставляем себя их персонажам. И этот виртуальный мир также оказывает огромное влияние на нашу личность. Иногда наш выбор способствует нашему развитию и доставляет эстетическое удовольствие. Но не всегда. Некоторые люди читают только низкопробную литературу и любят смотреть фильмы, в которых много жестокости и насилия. Все остальное кажется им скучным, не будоражащим нервы. Здесь, как и в других случаях, одна часть личности этих людей (не самая лучшая) делает выбор за всю личность в целом. В результате их эстетический вкус не развивается, а жестокость и пошлость представляются обыденными и потому «нормальными» явлениями.