Книга Небытия (СИ) - Филатов Вадим Валентинович. Страница 37

Напрасно предполагаемый Горгий не ограничился гениальным предположением о том, что ничего нет, а стал зачем-то рассуждать в сослагательном наклонении: «но если даже что-то есть…» Он всё сказал своим первым тезисом. После его утверждения, что ничего не существует, философию можно было бы радостно закрыть. Но этого, к сожалению, не произошло и большинство людей до сих пор пребывают в устойчивом заблуждении, что они сами и окружающий мир представляют собой некую реальную действительность. А ведь с позиции вечности, или, если угодно, Божественной святости, действительно ничего нет.

Как учат нас Библия и космология, до возникновения вселенной не было ничего. Не исключено, что когда-нибудь от неё ничего не останется. То же самое, но с ещё большими основаниями, можно отнести и к реальной истории каждой конкретной человеческой жизни. Таким образом, развитие человека, человечества и вселенной – это путь от нуля к нулю. 00 – так в универсальной десятичной классификации текстов обозначают раздел «Общие вопросы науки и культуры». А в гостиницах это обозначение туалета. Или, допустим,

00

, что может символизировать некое философское удивление.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на жизнь. Так почему же люди упорно живут ошибочными представлениями о некоем мифическом прогрессе, приумножая в течение своей короткой жизни совершенно бессмысленные сущности? Всему виной является стремление уже родившихся собрать вокруг себя как можно большее количество предметов и других людей, для того, чтобы таким путём иллюзорно продлить своё существование в вечность. Так формируется порочный круг производства и воспроизводства, который обладает обоюдоострым свойством и ничего не может изменить. Потому что ничего на самом деле нет.

А теперь обратимся к святости. Попытаемся среди всего многообразия сакральных доктрин отыскать хотя бы что-нибудь общее. Какой образ жизни считался чаще всего свидетельством святости? Отказ от производства и воспроизводства сущностей – отшельничество(подразумевающее отказ от «общественно-полезного труда»), целомудрие, безмолвие (отказ от умножения лишних слов, ведь «вначале было Слово…»). «Так же как человек достигает истины через смерть, язык достигает истины через безмолвие. Язык – это жертвоприношение, в котором сжигаются, приносятся в жертву слова как тюрьмы для смысла», – говорил Жорж Батай.

Что касается труда, то он в течение всей известной нам «цивилизованной» истории человечества являлся родовым проклятием и основной формой взаимного порабощения человечества. Как и любое зло, с древности до наших дней его старались взвалить на кого-нибудь другого, то есть перераспределить. А если это не получалось, то стремились выполнять трудовую повинность украдкой, вдали от нескромных взглядов посторонних свидетелей. Работающий человек в чём-то подобен человеку совокупляющемуся, но ведь и процессы совокупления, как и любое зло, обычно стыдливо скрывают от окружающих. Человек подсознательно ощущает бессмысленность приумножения сущностей, а согласно принципу «бритва Оккама» лишённые смысла сущности необходимо безжалостно удалять. Думается, что в наше время Оккам, подобно заправскому маньяку, неустанно работал бы своей бритвой. Совершал бы, так сказать, деконструкцию с целью извлечения смысла. Ведь в процессе истории возникают извращённые цивилизации, бесстыдно демонстрирующие труд (СССР) и секс (современный Запад). Но они неизбежно кончают тотальной импотенцией. И приходят к тому, что ничего нет.

Лишь абсолютно разрушительные или, по крайней мере, принципиально непроизводственные траты отвечают смыслу всеобщего несуществования.

0-0 это короткая рокировка, на языке шахматистов она означает «уйти в два нуля».

Забыть родиться (Космическая антиутопия «Библии Пустоты»).

Ничто есть заблуждение, если оно не Ничто к Власти!

Абсолютно Нет Ничего существующего, кроме Ничто к Власти.

Ничто есть Ничто Иное как Ничто к Власти.

Абсолютная Мощь неразрывна: Господство как Пустота к Власти есть

Власть как Ничто к Господству.

(azSacra zaRathustra)

«Нет ни одного нигилиста, которого не снедала бы жажда какого-нибудь катастрофическуого «да», – утверждал Эмиль Чоран.

История – это шествие призраков, мёртвая петля, которая ведёт из Небытия в Небытие. Оно, Небытие, это и есть подлинный Абсолют, бесконечность Духа при нулевой материи. Всё мы представляем собою замаскированное Небытие. В один прекрасный день человечество сбросит маску.

Каждую цивилизацию ждёт свой апокалипсис. И человечество, взятое в целом – не исключение. Конец света не обязательно придёт, когда вострубит ангел, прилетит астероид, произойдёт глобальный ядерный взрыв или ещё каким-нибудь эффектным путём. На самом деле он уже наступает. А начался он, когда первые люди сорвали плоды с древа познания, то есть, обрели разум. Где неведение благо, там безумно быть мудрецом. Всякий умственный прогресс сопровождается эмоциональной потерей. Разум противоестественен – это болезнь вселенной, так же как сама вселенная – это болезнь Небытия. Смотреть, но не понимать – в этом заключается рай. Покинувшее рай человечество изначально было обречено на ад. Его уделом стали труд, смерть и разум.

Всё есть боль. «Почему бы не допустить существование такого Бога, который питается нашей болью?» – спрашивал Унамуно. Бодряческие иллюзии тех, кого пока не коснулась лотерея ужаса – это насмешка над трагедиями, которые разворачиватюся непрерывно в различных уголках земного ада. Вульгарный оптимизм по принципу: «умри ты сегодня, я завтра, но покуда попорхаю». Дж. Стюарт Милль видел в этой связи только одну альтернативу: «лучше быть недовольным человеком, чем довольной свиньёй». Даже сбежав из ада, люди воссоздают его в другом месте, ибо хорошо там, где нас нет. Хуже всего то, что большая часть человечества уже не страшится религиозного ада, который бледнеет перед ужасами ада земного. Скоро придётся и тот и другой закрыть за ненадобностью.

Рождение мира, как и человека, есть результат слепого акта безумия. «Не родиться – вот что разумнее всего», – говорил персонаж трагедии Софокла Эдип. Деятельная активность и самообман нуждаются в существовании друг друга. «Всё живое антирационально, а всё рациональное – антижизненно. Это и есть основа трагического чувства жизни», – писал Унамуно. В таком случае, не лучше ли будет попытаться создать что-нибудь получше бытия?

Постепенно становится всё меньше простых людей. Простым является то что лишено частей. Простой человек мыслит себя как ходячий инстинкт. Остальные периодически задумываются. «Самоубийство – это экзистенциальный вывод чистого мышления», – говорил Кьеркегор.

Всякий прогресс как увеличение интеллектуального развития ведёт к увеличению страдания, связанног с осознанием бессмысленности жизни. Одновременно происходит освобождение интеллекта из под власти инстинкта. Мы любим мир не потому, что он прекрасен, а потому что мы обязаны его любить. Так велит нам инстинкт.

Основные мотивы самосохранительного поведения таковы:

1) Инстинкт.

2) Следование традиции.