Психологические аспекты буддизма - Лепехов С. Ю.. Страница 9
Соблюдающий предписания не должен убивать, воровать, совершать прелюбодеяние, произносить сомнительные (двусмысленные) речи, злословить, лгать, злоупотреблять красноречием. Он должен полностью освободиться от жадности, ревности, обмана, хитрости, лести, криводушия, гнева, ненависти и неправильных взглядов [4, с. 60].
Культивирующему терпение необходимо терпеливо относиться к раздражительности и вспыльчивости других людей и не быть мстительным, спокойно относиться к приобретениям или утратам, славе или бесчестью, хвале или хуле, страданию или радости и т. д. [4, с. 60].
Культивирующий усердие не должен проявлять леность, нерадивость или небрежность в совершении различных добрых деяний, обязан быть твердым в своей решимости достичь просветления, отбросить прочь страх и малодушие. Ему нужно всегда помнить, что в течение многих прошлых перерождений напрасно претерпел все великие страдания тела и сознания, от которых не было никакой пользы. Поэтому теперь ему необходимо усердно культивировать различные "заслуги-добродетели", чтобы, помогая себе, помочь и другим людям быстро освободиться от страданий [4, с. 60–61].
В свете рассмотрения психологических аспектов буддизма особый интерес представляет пятый вид практических методов достижения "просветления", выделяемый и описываемый в шастре, — "прекращение [иллюзий] и [чистое] созерцание" (чжи-гуань). Под этим видом практики здесь фактически подразумеваются два метода психической саморегуляции, широко известные в буддологической литературе под их санскритскими названиями "шаматха" и "випашьяна". Характеризуя эти методы, шастра поясняет:
"То, что называется "прекращением" (чжи), означает пресечение всех признаков внешних объектов и соответствует значению [санскритского термина] медитация [методом] шаматха. То, что называется "[чистым] созерцанием" (гуань), означает [ясный] анализ признаков причинно-обусловленных смертей-и-рождений (т. е. сансарического бытия. — Н.А.) и соответствует значению [санскритского термина] медитация [методом] випашьяна" [4, с. 62].
Санскритский термин "шаматха" в контексте буддийской психологии означает спокойствие, душевный покой, успокоение сознания, а термин "випашьяна" — трансцендентальный анализ, интуитивное созерцание, правильное знание. В китайском переводе термина "шаматха" (прекращение, остановка), который употребляется в шастре, передано не буквальное его значение, а основной смысл, который заключается в прекращении воздействия на психику человека всех возбуждающих и "омрачающих" факторов, в результате чего достигается спокойно-умиротворенное состояние сознания. Поясняя, что "чжи" означает пресечение, прекращение "признаков внешних объектов", автор шастры, по-видимому, подразумевает под этим нейтрализацию вообще всех негативных факторов, возбуждающих и "омрачающих" психику человека, т. е. прежде всего "неведения", которое является основным препятствием к реализации изначальной чистоты и спокойствия сознания и из-за которого сознание человека различает признаки внешних объектов.
Для перевода термина "випашьяна" в шастре употребляется традиционный термин китайской психологии и философии "гуань", задолго до проникновения буддизма широко употреблявшийся в китайских учениях для обозначения процесса интроспективной медитации и концентрации, интуитивного созерцания. В приведенном выше пояснении к этому термину под анализом "признаков причинно-обусловленных смертей-и-рождений" подразумеваются интроспективное созерцание и интуитивный анализ всех аспектов эмпирической реальности, но из дальнейших пояснений следует, что при этом необходимо интуитивно исследовать и непосредственно созерцать отраженную в ней абсолютную реальность, трансцендентальную обусловленному миру "смертей-и-рождений". Таким образом, исходя из значения указанных терминов и пояснений к ним в шастре, сочетание "чжи-гуань" можно перевести как "успокоение сознания через прекращение неведения и трансцендентальный анализ с помощью непосредственного интуитивного созерцания" (ср. [15, с. 165]).
Шастра описывает процесс практической реализации метода шаматха следующим образом:
"Если кто-то хочет практиковать шаматху, он должен обитать в спокойном месте, сидеть прямо, упорядочив мысли (т. е. сконцентрировав их в одной точке. — Н.А.). [Его внимание] не должно задерживаться ни на дыхании, ни на образах или формах, ни на пустоте или [четырех первоэлементах] — земле, воде, огне и ветре. Оно не должно задерживаться даже на том, что он видит, слышит, ощущает или знает. Все мысли, как только они возникают, должны быть отброшены, и даже сама мысль об искоренении мыслей тоже должна быть изгнана, ибо изначально все дхармы не имеют признаков и последовательный поток мыслей [никогда] не рождается и не исчезает" [4, с. 62].
Если сосредоточенность сознания нарушается и мысли начинают "разбегаться в разные стороны", шастра рекомендует "поймать и вернуть" их в прежнее состояние концентрации, зафиксировав их на "правильной мысли" (чжэн нянь), т. е. мысли о том, что все есть "только сознание", что внешнего мира объектов нет и что даже его сознание тоже лишено собственных признаков, поэтому его "нельзя схватить ни одной мыслью".
При этом в шастре подчеркивается, что процесс медитации не должен прерываться и тогда, когда человек находится не в статическом положении (т. е. в сидячей позе), а занят какой-либо активной деятельностью:
"Если даже он встанет с того места, где сидел, будет уходить, приходить, двигаться вперед, стоять или же заниматься какой-либо другой деятельностью, он должен всегда непрестанно думать о [реализации] методов спасения (упайя) и должен находиться в соответствии с [истинной природой дхарм], непрерывно созерцая и интуитивно анализируя" [4, с. 63].
В то же время шастра предостерегает от одностороннего увлечения этим методом, ибо,
"если человек практикует только "прекращение", его сознание погрузится в [самодовольство] или же он погрязнет в лености и не будет радоваться различным добрым деяниям, отринув прочь великое сострадание [к живым существам]" [4, с. 67].
Поэтому наряду с методом "прекращения" он должен также параллельно практиковать "ясное созерцание", которое не только дополняет и углубляет процесс постижения интуитивной мудрости, но и является более существенной частью, основой всего процесса интуитивного созерцания.
"Нужно постепенно, шаг за шагом культивировать эти два аспекта, но не отделять их друг от друга, ибо они должны проявляться вместе. Если же они не практикуются совместно, в нераздельном единстве, то нельзя вступить на путь просветления", — указывается в шастре [4, с. 62, 70].
Практикующий випашьяну должен, согласно шастре, созерцать все "мирские активно-деятельные дхармы" [14], в результате чего он обнаруживает, что они не могут долго находиться в постоянстве и мгновенно изменяются и разрушаются, что все движения возникают и исчезают в каждое мгновение мысли и что из-за всего этого существует страдание [4, с. 68]. Он должен также созерцать, что все дхармы, о которых он думал в прошлом, туманны и неясны, как сон; что все дхармы, о которых он думает сейчас, подобны вспышке молнии; что все дхармы, о которых он будет думать в будущем, подобны внезапно появляющимся облакам; что все живые существа этого мира, имеющие физическое тело, нечисты, замараны грязью и среди них нет ни одного, которому можно радоваться [4, с. 69].
На основании этого анализа практикующий должен прийти к выводу, что все "великие страдания тела и сознания", которые претерпевают живые существа в мире сансары из-за своего неведения, могут продолжаться вечно, если не избавиться от мрака неведения, обретя "просветление". В шастре признается, что освободиться от страданий очень трудно и что в массе своей эти существа даже не осознают своих страданий и, следовательно, не могут сами избавиться от них. Поэтому практикующий випашьяну, рассматривая помощь другим существам как необходимое условие своего собственного "освобождения", должен приложить все усилия, чтобы помочь им обрести спасение. В связи с этим шастра рекомендует практикующему "набраться мужества и отваги" и принять следующие "великие обеты":