Плотин. Единое: творящая сила Созерцания - Султанов Шамиль Загитович. Страница 81

— Приведу такой пример: во время хирургической операции подвергается разрезанию телесная масса. Неприятное чувство испытывает не только тело, но и душа, которая ощущает телесный аффект и локализирует его. Но сама душа аффицированию не подвергается. Иначе, поскольку она целостна, она не могла бы конкретно выделить место боли, обстоятельства и т. д. Следовательно, необходимо различать саму боль и ощущения в смысле познания боли.

— То есть различать некое впечатление и сознание этого впечатления, боль и познание боли. Первое, то есть впечатление, сам аффект, боль — физиологический факт, а вот второе, познание аффекта, — феномен душевной жизни. Бледнеет, дрожит и краснеет тело, а душа лишь сознает эти состояния тела, лишь узнает стыд и страх. Аффекты — это физиологические состояния тела, которые душа должна сознавать не как ее собственное состояние, а именно как телесные явления. Душа по своей глубинной сути бесстрастна и лишена каких-либо аффектов.

— Наши желания возникают из чувства недовольства и недостатка. Следовательно, и телесные желания имеют своим началом антропологическое единство человека как живого существа; ни тело, само по себе, ни чистая душа чувственными желаниями не обладают. Они присущи и тому и другому вместе: из боли следует осознание ее душой. Именно душа вызывает стремление избавиться от предмета, причиняющего боль. А затем уже следует бегство от этого предмета.

— Таким образом, и по отношению к чувственным желаниям необходимо признать то, что признано по отношению к аффектам. С одной стороны, боль, бегство от данного предмета и стремление к противоположному принадлежат телу. С другой стороны, сознание боли, возбуждение соответствующих стремлений и их удовлетворение принадлежат душе.

— В наших рассуждениях явно и неявно присутствуют не две стороны, а три — живое тело, природа и душа. Желания стимулируются телом, которое, испытывая боль, стремится к удовольствию как противоположности страдания и к полноте как противоположности недостатка. Но любое тело в каждый данный момент находится в определенной пространственной нише природы. Эта природа и является как бы матерью желаний аффилированного тела, старающейся правильно направлять его. Наконец, душа удовлетворяет или отвергает, независимо от тела, телесные желания.

— Терпит боль, испытывает недостаток и движется от них к противоположному телу. Этим телом движет и управляет более сложное тело, более сложная система — природа. Утверждает же или отрицает желание тела душа. И нельзя забывать, что желания локализуются в области печени, которая в человеческом теле и есть начало желания.

— Желания связаны со страстями…

— Да, и то обстоятельство, что склонность к страстям зависит от телесных свойств, например холодной или горячей крови, указывает, что они имеют отношение к организму. Тело является главным источником страсти. Это видно хотя бы из того, что люди, презирающие тело, с гораздо большим трудом поддаются той или иной страсти.

— Но, однако, с другой стороны, источником страсти является и душа.

— Действительно, ведь мы возбуждаемся не только по поводу нас самих, но и по поводу наших друзей, воспринимая соответствующим образом какой-либо противозаконный или противонравственный поступок. Таким образом, гнев, например, предполагает восприятие и понимание. Происхождение гнева, следовательно, двойственно. И потому он, как и всякая другая аналогичная страсть, относится не к телу, не к душе, но к тому и другому вместе, то есть принадлежит человеку как антропологическому существу.

Ощущение чувственных предметов является для души восприятием. Причем душа сознает привходящие в тела качества и как бы отпечатывает в себе их логосы. Такое восприятие может быть или чисто психологическим процессом, или же психофизиологическим.

— Но восприятие, как чисто психический процесс, невозможно…

— Конечно, ибо тогда душа воспринимала бы только то, что находится в ней самой. И это было бы уже не восприятием, не ощущением, а интеллектуальным процессом.

— С другой стороны, если бы душа воспринимала непосредственно внешнее, то она должна была бы так или иначе стать похожей на это внешнее, что недопустимо…

— Поэтому для получения ощущения недостаточно, чтобы были лишь душа и внешний предмет. Необходимо еще и третье, именно то, что могло бы аффицироваться.

— Это третье, с одной стороны, должно подлежать таким же аффекциям, как и внешние предметы, и быть из той же самой материи, а с другой стороны, необходимо, чтобы его аффекция познавалась чем-то другим. Между аффинирующим предметом и душой, то есть между чувственным и умственным, должно быть нечто третье, которое может уподобляться каждой из обеих крайностей, — орган познания.

— Действительно, с одной стороны, он сходен с внешним материальным предметом, поскольку так же аффинируется. С другой стороны, он подобен душе, так как его аффекция становится его формой.

— Итак, ощущения возникают благодаря физиологическим органам: ощущение присуще душе в теле и благодаря телу. Органом ощущения может быть или все тело, например, при осязании, или какая-либо отдельная часть его, или даже искусственные аппараты.

— Ощущения извещают душу о полезном для организма и предохраняют от вредного. Это первоначальное значение ощущений.

— Какую роль, например, при зрении играют свет и воздух?

— Орган зрения скорее всего аффицируется тогда, когда нет посредствующей среды. Ведь ясно, что непрозрачная среда мешает зрению, а прозрачная — не имеет значения. Иначе говоря, суть зрения в устанавливающейся между органом и предметом «симпатии». И нужна не промежуточная среда, нужен только контакт между органом и предметом, осуществляемый при помощи света. И действительно, ведь разные люди в одной и той же ситуации видят разные предметы, обращают внимание на различные вещи. Скажи мне, что ты видишь, и я скажу тебе, кто ты — потенциально или актуально — есть. Зрение нуждается не в воздухе, как промежуточной среде, а в свете, который является сущностью и действием ощущаемого тела. И свет, как деятельность или активность тела, нетелесен.

— Таким образом, реальная причина зрительных ощущений — световая энергия. А смешение этой энергии с темной материей дает различные виды цветов, то есть является причиной цветовых ощущений людей.

— Ощущения являются видом симпатии, соаффекции. Но это возможно лишь у однородных предметов. Потому чувственные ощущения не могут быть присущи чистой душе. Но, с другой стороны, люди не могут ощущать явлений другого, абсолютного мира. Это уже дело ума.

— Ну а что по поводу той теории, что ощущения — это впечатления или отпечатки в душе, а память есть не что иное, как сохранение этих отпечатков в душе?

— Это совершенно неверно. Во-первых, ощущая что-либо посредством, например, глаз, мы стоим на месте и обращаем лишь глаза в ту сторону, где прямо перед нами находится видимый предмет. Кажется, что как раз там возникает восприятие, и душа смотрит на внешний предмет. Но именно этот факт и доказывает, что в душе не возникает никакого отпечатка, вроде того, который получается на воске от перстня… Ведь в таком случае, душе не нужно было бы обращаться зрением к внешнему миру, так как впечатление находилось бы уже в ней самой. Далее, так называемая теория впечатлений не в силах объяснить, как же душа воспринимает расстояние. Ведь понятно, что отпечатки вещей в душе не могут находиться на известном расстоянии от нее.

— Пожалуй, так…

— Кроме того, душа в этом случае не могла бы оценить и величины, так как, например, отпечаток неба в душе не может быть столь же большим, как само небо. Наконец, самое главное, если мы ощущаем только отпечатки вещей, то получается, что сами внешние вещи совершенно не то, что мы видим. Поэтому эта теория впечатлений и не дает объяснения восприятию видимого протяженного чувственного мира.

— Понятно, что точно так же и при слуховых ощущениях: звучащее тело как бы пишет в воздухе буквы, которые читаются душой.