Эпикур - Шакир-заде Аддин Садриддинович. Страница 11

По существу Эпикур атеист: он считает почитаемых народом богов вымышленными существами, а религиозные представления — мифами. В письме к своему ученику Менекею, полемизируя с фаталистическим учением естественников-детерминистов и стоиков, он пишет: «В самом деле, лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков [естествоиспытателей]» (15, 134). Отмечая, что «миф дает намек на надежду умилостивления богов посредством почитания их» (15, 134), Эпикур высмеивает попытки верующих добиться такого умилостивления.

Он указывает, что люди, связывая свою жизнь с непререкаемой и священной волей богов, ставят себя в полную зависимость от желаний и побуждений последних. Между тем «глупо просить у богов то, что человек способен сам себе доставить» (17, LXV). К тому же боги совершенно безучастны к людским делам. По его словам, «если бы бог внимал молитвам людей, то скоро все люди погибли бы, постоянно моля много зла друг другу» (20, 58).

Боги Эпикура существуют не внутри отдельных миров: это обременяло бы их заботами о судьбе последних и противоречило бы сущности этих беззаботных и блаженных существ. Они живут в пространствах между мирами, т. е. интермундиях.

Признание существования богов носило у Эпикура чисто формальный характер, оно было продиктовано его нежеланием выступать против установившихся в народе религиозных обычаев. Из высказывания, сохраненного его известным последователем Филодемом из Гадара, явствует, что он рекомендовал своим ученикам исполнять общепринятые религиозные обычаи, чтобы избежать обвинений в безбожии и преследований. «Мы, по крайней мере, будем приносить жертвы благочестиво и правильно там, где подобает, — наставлял Эпикур своих друзей, — и будем исполнять все правильно, по законам, нисколько не тревожа себя (обычными) мнениями относительно существ самых лучших и самых уважаемых (т. е. богов). Кроме того, будем свободны от всякого обвинения по отношению к высказанному ими мнению: ведь так можно жить согласно с природой» (20, 57. Курсив мой. — А. Ш.).

Не сомневаясь в атеистическом характере воззрений Эпикура, Гегель с большой досадой писал, что «Эпикур сразу же объявляет себя противником предположения о существовании всеобщей конечной цели вселенной… противником телеологических представлений о проявляющейся во вселенной премудрости ее творца и его мироправства…» (57, 374). Конспектируя это место из лекции Гегеля, Ленин замечает по адресу немецкого идеалиста: «бога жалко!! сволочь идеалистическая!!» (12, 290.)

Эпикур, формально отдававший дань почитания богам, в действительности был величайшим атеистом. Недаром Лукреций в прекрасных стихах восхвалял его как человека, впервые осмелившегося выступить против религии и низвергнувшего богов с их небесного трона. Именно поэтому Маркс так высоко ценил Эпикура, считая его величайшим греческим просветителем.

7. О ДУШЕ

Проблема души, ее отношения к телу занимает одно из важнейших мест в древнегреческой философии, и в частности в учении Эпикура.

Эпикур считает, что душа материальна и подобно телу состоит из атомов, причем ее атомы более тонки и подвижны, чем атомы тела. По его словам, «…душа есть состоящее из тонких частиц тело, рассеянное по всему организму, очень похожее на ретер (так понимает Кирилл Бели слово „πνευματι“; другие переводят его как „дыхание“. — А. Ш.) с какой-то примесью теплоты, и в одних отношениях похожее на первое (т. е. на ветер), в других — на второе (т. е. на теплоту)» (13, 63).

Эпикур доказывает телесность души следующим образом. Кроме пустоты, нет ничего самостоятельного бестелесного, но пустота как нечто самостоятельное и бестелесное не способна ни действовать, ни подвергаться воздействию — она служит лишь условием движения атомов. Поэтому бестелесная душа не могла бы ни действовать, ни испытывать воздействие (см. 13, 67).

Эпикур полагает, что душа, будучи материальной, чувствует с помощью тела и в согласии с ним, о чем «…свидетельствуют силы души, чувства, легкая возбудимость [способность к возбуждению], процессы мышления и все то, лишаясь чего мы умираем» (13, 63). Он прямо заявляет, что душа без тела ни на что не способна, полностью зависит от тела и «…не получила бы его (т. е. чувствование. — если бы не была прикрыта остальным организмом» (13, 64).

Поскольку душа существует во взаимодействии с телом, она не способна противостоять его естественным потребностям. Отрывок из писем Эпикура, приведенный Порфирием («К Марцелле»), гласит: «Не считай нисколько не согласным с учением о природе [т. е. неестественным] то, что, когда кричит плоть, кричит душа. Голос плоти: не голодать, не жаждать, не зябнуть. Душе трудно помешать этому и опасно не внимать природе, повелевшей ей вследствие присущего ей ежедневного довольства своим» (19, 44).

В то же время при удалении души из тела последнее лишается чувств, теряет способность действовать. Сущность души заключается в движении атомов в теле, а тело есть живой организм постольку, поскольку оно обладает душой. Тело и душа, будучи материальными и составленными из атомов, взаимообусловлены, органически взаимосвязаны и определяют существование друг друга.

Ленин высоко ценил материалистическое учение Эпикура о душе. Он обращает внимание на идеалистическое извращение Гегелем сущности этого учения, конспектируя его лекции по истории философии: «Душа-де. по Эпикуру, „известное“ собрание атомов. „Это сказал тоже (!!!) Локк… Все это — пустые слова“». Возражая Гегелю, Ленин указывал: «…((нет, это гениальные догадки и указания пути науке, а не поповщине))». Тут же он отмечал: «…это auch (тоже. — Ред.) чудесно!!!! Эпикур (341–270 до P. X.). Локк (1632–1704) Differenz (разница. — Ред.) = 2000 лет» (12, 289–290).

С учением Эпикура о соотношении души и тела связаны и его представления о смерти. По его мнению, смерть представляется людям величайшим страданием, а мысль о ней постоянно заставляет их беспокоиться лишь потому, что «…люди всегда ожидают или воображают какое-то вечное страдание, как оно описано в мифах, может быть, боясь и самого бесчувствия в смерти, как будто оно имеет отношение к ним» (13, 81).

Эпикур решительно выступает против учения о бессмертии души и ее загробном существовании. Поскольку без тела деятельность души немыслима, гибель тела означает и гибель души, их смерть наступает одновременно (см. 13, 65–66).

По словам Эпикура, людям совершенно не следует бояться смерти (см. 15, 125). Именно потому, что жизнь и смерть не могут быть чьим-то уделом одновременно, человеку нечего страшиться смерти, пока он живет. Ему также нечего опасаться после смерти, так как тогда его самого уже нет (см. 16, II). Эпикур признает одинаковую необходимость как жизни, так и смерти.

Смерти не может избежать ничто живое: «против всего можно добыть себе безопасность, а что касается смерти, мы, все люди, живем в неукрепленном городе» (17, XXXI). Поэтому, с точки зрения Эпикура, пренебрежение жизнью столь же глупо, как и жажда бессмертия.

Постоянное рождение и смерть, возникновение и уничтожение, непрекращающиеся изменения присущи органическому миру. Поэтому, по Эпикуру, «кто советует юноше прекрасно жить, а старцу прекрасно кончить жизнь, тот глуп — не только вследствие привлекательности жизни, но также и потому, что забота о прекрасной жизни есть та же самая, что и забота о прекрасной смерти» (15, 126).

Итак, материалистически решив вопрос о первичности тела и вторичности зависящей от него души, определив душу как телесное и поэтому смертное существо, умирающее одновременно с телом, Эпикур пришел к правильному диалектическому пониманию, согласно которому жизнь и смерть взаимообусловлены, все живое проходит ступени своего детства, юности, зрелости и старости и с течением времени неизбежно должно умереть.

Своим учением о душе величайший греческий просветитель наносил еще один удар ненавистным ему религиозным суевериям. Если душа телесна и смертна, если смерть означает не что иное, как совершенно новое, бесчувственное состояние тела, стало быть, не существует никакого загробного мира. Мир не является божественным творением, и человек не подчинен божественной воле.