Николай Александрович Добролюбов - Никоненко Виталий Сергеевич. Страница 7

Однако не следует расценивать отмеченную особенность понимания Добролюбовым и Чернышевским основных философских положений как переход их на позиции исторического материализма. Плеханов, отождествляя теоретические позиции Фейеобаха и Чернышевского, приводит слова К. Маркса: «Фейербах хочет иметь дело с конкретными объектами, действительно отличными от объектов, существующих лишь в наших мыслях. Но он не доходит до взгляда на человеческую деятельность, как на предметную деятельность» (70, 4, 333). В. И. Ленин, тоже обратив внимание на стремление Фейербаха рассматривать не абстракцию, а конкретное, поставив на место бытия природу, на место мышления — человека, замечает: «Вот почему узок термин Фейербаха и Чернышевского „антропологический принцип“ в философии. И антропологический принцип и натурализм суть лишь неточные, слабые описания материализма» (2, 29. 64). Ленин имел здесь в виду то обстоятельство, что попытка материалистически объяснить жизнь общества на основе «конкретного», исходя из жизнедеятельности, потребностей и интересов отдельных индивидов, не может привести мыслителя, как бы ни были значительны у него зачатки исторического материализма, к выработке научной теории развития общества, так как вне поля зрения остается подлинная основа истории, т. е. действие не подчиненных контролю человека сил экономического развития Только материалистическое понимание истории К. Маркса и Ф. Энгельса является наукой о «действительных людях» и их историческом развитии. Маркс выразил это принципиальное различие двух точек зрения в одном из тезисов о Фейербахе. «Точка зрения старого материализма, — писал Маркс, — есть „гражданское“ общество; точка зрения нового материализма есть человеческое общество, или обобществившееся человечество» (1, 3,4).

Приведенные выше слова Ленина об антропологическом принципе выражают общую оценку воззрений и Фейербаха и Чернышевского, а вместе с ними и Добролюбова. Все они в конечном счете представители антропологического материализма, так как в центр их философской системы был поставлен человек как единое материальное существо; доводы антропологии и других естественных наук рассматривались в качестве решающих при доказательстве этого единства. В то же время Ленин обращал внимание на необходимость подходить исторически к философской позиции Чернышевского и Добролюбова, учитывать связи их материализма с революционным демократизмом, ориентацию философии на решение практических задач освободительного движения и т. п. Например, подчеркнув в книге Плеханова о Чернышевском слова: «Подобно своему учителю (Фейербаху. — В. Н.), Чернышевский тоже сосредоточивает свое внимание почти исключительно на „теоретической“ деятельности человечества», — Ленин замечает: «Таков же недостаток книги Плеханова о Чернышевском» (2, 29, 550).

Утверждение материалистической философии как учения об объективной реальности, существующей независимо от нашего сознания и вне его, предполагало принципиально новый подход к построению философских знаний. До сих пор, отмечал Добролюбов, везде господствует синтез. В противовес этому в философии, да и вообще в науке, критике, должен утвердиться аналитический способ суждений: вот какое дело, вот его последствия, вот его выгоды и невыгоды (см. 3, 6, 303). Принятие «аналитического способа суждения» совершенно несовместимо с пустой отвлеченностью!мысли. «Пора бы отстать и от отвлеченных идей, по которым будто бы образуется жизнь, — призывал Добролюбов, — точно так, как отстали наконец от телеологических мечтаний…» (3, 2, 222). В этом случае примером может служить естествознание, где давно оставлены все аллегории. Пора и философии, и литературе осознать, что «нужно сказать, да и доказать. А на слово нынче уже не верят» (3, 4. 259). Доказательство же можно дать, убеждал Добролюбов, только одним способом: опираясь на факты. И здесь он высказывал глубоко верное материалистическое положение, содержащее в себе возможность развития всего богатства материалистической диалектики. Он писал: «Не факты нужно приноровлять к заранее придуманному закону, а самый закон выводить из фактов, не насилуя их произвольно…» (3, 4, 258). В другом месте, а именно в статье «Луч света в темном царстве», Добролюбов еще раз выделил и конкретизировал эту мысль. «…Она (истина. — В. Н.), — писал он, — не в диалектических тонкостях, не в верности отдельных умозаключений, а в живой правде того, о чем рассуждаете. Дайте мне понять характер явления, — продолжал Добролюбов, — его место в ряду других, его смысл и значение в общем ходе жизни, и поверьте, что этим путем вы приведете меня к правильному суждению о деле гораздо вернее, чем посредством всевозможных силлогизмов, подобранных для доказательства вашей мысли» (3, 6, 303).

Примечательно, что идея связи эмпирии и теории и выведения теории из фактов была уже широко известна в то время. Действительно, об этом много говорили философы и естествоиспытатели. Однако дело не только в том, отмечал Добролюбов, чтобы соглашаться с этой истиной, а в том, чтобы проводить ее на деле. «А между тем чаще всего встречаешь противоречие этой истине, и, что всего досаднее, противоречащие нередко сами торжественно проповедуют ее… А посмотришь— вывод давно уже готов у них, а факты-то так себе, ради единой только формальности выставляются напоказ» (3, 4, 258). Стремление выводить теорию из фактов позволило Добролюбову последовательно проводить материалистическую линию в философии.

2. КРИТИКА ИДЕАЛИЗМА В ЕСТЕСТВОЗНАНИИ И ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ

Важное место в критической деятельности Добролюбова занимают проблемы естествознания. Естествознание интересует Добролюбова в такой же мере, как и его учителя Чернышевского. Этот интерес вполне закономерен, если вспомнить, что их предшественник — Фейербах провозгласил требование органической связи философского материализма и естествознания, опоры философии на науку и замены умозрения при определении места изучаемого явления в рамках материального мира точкой зрения естествознания. Будучи продиктованными логикой развития передовой материалистической философии середины XIX в., работы Чернышевского и Добролюбова были одновременно продолжением лучших традиций русской материалистической философии XVIII–XIX вв. (М. В. Ломоносов, Я. П. Козельскнй, А. Н. Радищев, А. И. Герцен) в решении проблемы соотношения философии и естествознания. Следует особо указать на то большое влияние, которое оказали на русскую философию XIX в. «Письма об изучении природы» А. И. Герцена, в которых была поставлена задача фундаментального преобразования философского знания путем диалектического осмысления всего содержания естественных наук.

Добролюбов написал ряд статей-рецензий, посвященных в основном проблемам психологии и физиологии. Это такие статьи, как «Основания опытной психологии», «Органическое развитие человека в связи с его умственной и нравственной деятельностью» и др. То, что Добролюбов выбрал именно эти науки, объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, именно в психологии и физиологии сконцентрировалась в середине XIX в. борьба по поводу решения психофизической проблемы. Передовая наука решала ее в духе материализма. Материалистическое решение этой проблемы, по мнению Фейербаха и его русских последователей, давало неопровержимый аргумент в пользу материалистического решения вопроса о соотношении бытия и мышления. Во-вторых, сведение всех свойств человеческого существа к единой, материальной природе, а именно это фактически доказывали психологические и физиологические труды русских и европейских ученых, по мнению русских мыслителей, позволяло объяснить поступки и деятельность людей вполне материальными причинами. Чернышевский опирался на эти достижения естествознания, рассматривая антропологический принцип как основу научной социологии. Добролюбов понимал материалистическое толкование природы человека и его свойств как основу духовной и нравственной целостности личности.