Новая философская энциклопедия. Том третий Н—С - Коллектив авторов. Страница 183

ПОСИДОНИЙ (noaeiocuvioc) из Апамеи (ок. 135 до н. э., Апамея, Сирия — ок. 50 до н. э., Родос?) — ученик Панэ- тия, крупнейший представитель Средней Стой и наиболее универсальный представитель стоицизма наряду с Хрисштом. В ранней молодости учился в Афинах у Панэтия. Впоследствии переехал на Родос и открыл свою школу, популярную У молодых римлян (Посидония посещали Цицерон и Помпеи). По названиям известны: 1. (физика) «Физическое рассуждение», «О космосе», «Основы метеорологики», «О небесных явлениях», «О судьбе»; 2. (теология, мантика) «О героях и демонах», «О гадании»; 3. (психология) «О душе», «О страстях»; 4. (логика) «О критерии», «Об исследовании вообще против Гермагора», «Введение о слоге», «О связках»; 5. (этика) «Этическое рассуждение», «О гневе», «О добродетелях», «О надлежащем»; 6. (точные науки и естествознание) «Против Зенона Сидонского», «О величине солнца», «О высказываниях Гомера и Арата о математике», «Об океане», «Перипл»; 7. (история и этнография) «История после Полибия в 52 кн.», «История Помпея», «Тактика»; 8. протрептики и 9. письма. Кроме того, ему приписываются сочинения «О пустоте», «О птицегадании», «Письма к Туберону», «История Марцелла» и комментарии на платоновские «Тимей», «Федр» и «Парме- нид». Большую часть фрагментов (всего свыше 300 в издании Edelstein — Kidd) нельзя с уверенностью отнести к тому или иному сочинению; применительно к Посидонию особенно остро стоит проблема аутентичности текстов: конечная картина его учения зависит от их подбора. Разделяя методологические посыпки Панэтия, Посидоний стремился черпать истину везде — у Аристотеля (проблема причин), у Платона (психология), у киников (этика), у Пифагора. Логика низводится им на уровень общей пропедевтики, методы логики и точных наук — лишь средство для построения и проверки любой теории. Посидоний (как и Дионисий из Кирены) считал достоверным знание, полученное аналитическим путем, а конечным критерием — «здравый», или «верный», логос (42 Edelstein—Kidd): к его сфере относятся математические понятия и те «общие представления», которые нельзя вывести из опыта. Доказательность силлогизма основана на формальной корректности (т. е. сводимости к одной из простейших логических аксиом) (191). Логика и точные науки не занимаются исследованием сущего и в строгом смысле не являются частью философии <28). Чтобы знать сущее, надо знать его причины: поэтому «этиология» приобретает особую важность, а теория познания становится органической частью учения о первопричинах (90) в перипатетическом духе. Физические воззрения Посидония достаточно традиционны (хотя границы физики он сильно расширил за счет прикладных дисциплин — геологии, ботаники, зоологии, географии и этнографии): космос — «система из неба, земли и того, что на них находится» (14), образующаяся из четырех «элементов», разумное живое существо, шарообразное, окруженное пустотой извне (6; 8). Бог — «мыслящая пневма, простирающаяся по всему сущему» (100; 121), Зевс и Логос (5). Посидоний вернулся и к ортодоксальной догме «воспламенения» (23), отвергнутой Панэтием; признавал бессмертие душ (до «воспламенения» — 108; 110). Вместе с тем, возможно, впервые в истории стоической догматики он предложил понимать «начала» как умопостигаемые принципы организации сущего, выделяемые лишь «мысленно» (елглгоих novov — 92). Распространенное в 1-й пол. 20 в. мнение, что Посидоний использовал платоновское учение об идеях и пифагорейскую числовую мистику, не находит убедительного подтверждения в аутентичных текстах. Так же обстоит дело и с мнимой абсолютизацией мировой симпатии космической: эта концепция лишь косвенно присутствует в естественнонаучных изысканиях Посидония и в традиционном учении о промысле, судьбе и мантике (включая астрологию, которой он увлекался, вероятно, больше, чем кто-либо из стоиков). В антропологии и психологии Посидоний принял новации учителя, «отошел от Хрисиппа и следовал скорее Аристо-

291

ПОСТ ЭМИЛЬ ЛЕОН телю и Платону» (144), отвергнув и Хрисиппову схему (страсть=суждение), и Зенонову (страсть=эпифеномен суждения). В алогической способности души Посидоний выделил две разновидности: «пылкую» (Ouuoeioec) и «вожделеющую» (an(touirriKOv), из которых происходят страсти (34). Низшая ступень (qrixnc) обладает «вожделеющей» способностью; одушевленные существа (ступень yvxjf\) пользуются еще и «пылкой». Состоящее из этих двух способностей «алогическое» начало, гармонически объединяясь с разумным (Хоуюпкп арХП), образует человеческую душу (33). В определении души использовалось, возможно, пифагорейское понимание души как гармонии (141 а). По мысли Посидония, построение этики (определение цели и блага, аксиология и др. ) зависит от правильного понимания способностей души (150 ab): низшая означает стремление к наслаждению, вторая — к господству и обладанию, третья, разумная, — к нравственной красоте (160). «Первичны» все способности души: ipia ouceieoeic — к наслаждению, к обладанию и к нравственно-прекрасному (158; 160; 168). Главная задачаэтики—нравственноевоспитание,подчинениеаффек- тивного начала (то naOnraov щс ущяф требованиям разума (31 ). Конечная цель: жить, созерцая истину и стремясь ничего не совершать по велению неразумной части души (С/. AL Strom. II 21,129). Место «мудреца» занимает «продвигающийся», для которого воспитание тождественно обретению четырех традиционных добродетелей с предпочтением «величия души» (170; 180). Подобно Панэтию и Гекатону, Посидоний расширил сферу блага за счет «первичного по природе» (и даже просто «внешних» благ — 171; 173). К теории «обязанностей» Посидоний, возможно, добавил раздел о соотношении прекрасного и полезного, в частности о «надлежащем по обстоятельствам» (41 а, с). Особое значение приобрела паренетическая часть этики, в которой Посидоний выделял описание добродетелей и пороков с их причинами, т. н. «этологию». Идеал нравственного совершенства изображен в культурно-исторической утопии, восходящей к «Государству» Платона и представлениям о «золотом веке»: задача философии — вернуть человечество в состояние исходной чистоты (Sen. Ер. 90=284). Во вспомогательных занятиях историей и этнографией Посидоний, вслед за Полибием и Панэтием, ставил в центр историческую миссию Рима, связывая с ней надежды на нравственное возрождение человечества. Универсализм Посидония был одной из главных причин его влияния: печать посидонианства лежит на всей «римской философии» 1 в. до — 1 в. н. э., особенно это заметно у Цицерона и Сенеки. Однако характерный для 1-й пол. 20 в. взгляд на Посидония как на идейного предтечу неоплатонизма в настоящее время находит мало сторонников. В отличие от ближайших учеников Зенона, Хрисигша или Панэтия ученики Посидония (Ясон, Фаний, Асклепиодот, Леонид Родосский) оказались третьестепенными фигурами. Фрагм.: Posidonius. The fragments, ed. by L. Edelstein and I. G. Kidd, vol. 1-2. Leiden-Cambn, 1972-88; 2 ed. Cambr., 1989; Poseidonios, Die Fragmente, hrsg. von W. Theiler, Bd. 1-2. B. -N. Y, 1982. Лит.: Jaeger W. Nemesios von Emesa. Quellenuntersuchungen zum Neu- platonismus und seinen Anfangen bei Poseidonios. 6., 1914; Reinhard K. Poseidonios, Munch., 1921; Heinemann I. Poseidonios' metaphysische Schriften, Bd. 1 -2. Breslau, 1921 -28; Edelstein L. The philosophical system of Posidonius. — «American Journal of Philology», 57,1936; Solmsen F. Cleanthes or Posidonius? The Basis of stoic physics. Amst, 1961; Laffranque M. Poseidonios d'Apamee. P., 1964; Kidd /. G. Po- sidonian Methodology and the Seif-Sufficiency of Virtue. — Aspects de la Philosophie Hellenistique. Neuf Exposes suivis de Discussions. Entre- tiens prepares et presides par H. Flashar et O. Gigon. Vandoeuvres—Gen., 1986, p. 1—28; Lasserre F. Abrege inedit du Commentaire de Pbsidonios au «iimee» de Platon. — Protagora, Antifonte, Posidonio, Aristotele. Saggi su frammenti inediti e nuove testimonianze da papiri. Firenze, 1986, p. 71 —127; Levy С. De Chrysippe a Posidonius: variations stoiciennes sur le theme de la divination. — Oracles et propheties dans l'antiquite. Actes du colloque de Strasbourg 15-17 juin 1995, ed. J.-G. Heintz. P., 1997, p. 321—343; WhittakerJ. Varia Posidoniana. — «Echos du Monde classique. Classical Views» 41,1997, p. 305-315. A. А. Столяров