Новая философская энциклопедия. Том третий Н—С - Коллектив авторов. Страница 293

РОБИНЕ (Robinet) Жан Батист Рене (23 июня 1735, Ренн - 24 марта 1820, там же) — французский философ. Учился в иезуитском коллеже и вошел в орден, но затем порвал с иезуитами и во избежание преследований уехал в Амстердам, где издал свое основное произведение — «О природе» (De la nature, t. 1—4, 1761—66, сокращенный рус. пер. 1935). Вернувшись во Францию, в 1778 был назначен цензором в Париже. Выпустил 4 тома комментариев на словарь Бейля, 5 томов дополнений к «Энциклопедии» Дидро. Принимал участие во Французской революции в начальный ее период. Философские взгляды Робине сложились под влиянием Декарта, Ньютона, Лейбница и Локка, биологических теорий 17—18 вв. Единой творческой причиной природы он считал Бога, бытие которого устанавливается космологическим доводом: от цепи причин к первопричине. Робине отвергал физический и духовный антропоморфизм, провозглашал универсальный закон равенства добра и зла в каждой вещи и в каждом явлении. Согласно Робине, вся материя носит органический характер (гилозоизм), ее первоэлементом является мельчайший животный организм (зачаток). Природа представляет собой непрерывную градацию всех существ, на вершине ее лестницы находится человек. Психологию Робине сводил к механике мозговых волокон. Отрицая взгляд на человека как свободно действующее существо, Робине считал возможным, однако, в определенном смысле говорить о свободе воли: «Свобода — это возможность делать то, что не делаешь, или не делать того, что делаешь» («О природе». М., 1935, с. 322). Определенное влияние органицистских идей Робине прослеживается в натурфилософии Шеллинга. Соч.: Les vertus, reflexions morales en vers. Rennes, 1814; в рус. пер.: Философские рассуждения о человеке и его превосходствах. Воронеж, 1800. Лит.: Ситковский Е. Я. Философия Ж. Б. Робине. М., 1936; Огурцов А. П. Философия науки эпохи Просвещения. М., 1993; Albert R. Die Philosophie Robinets. Lpz., 1903. И. А. Андреева

РОД ЛОГИЧЕСКИЙ - см. Классификация, Определение.

РОДЖЕР МАРСТОН (Roger Marston, Merston; Rogerus Marston, de Anglia) (1245/50, Марстон, ок. Оксфорда — 1303) — английский францисканский теолог и философ. Преподавал в Кембридже и Оксфорде (1275—84). Министр английской орденской провинции (1292—98). Среди его работ: «Спорные вопросы» (Quaestiones disputatae) и «О чем угодно» (Quodlibet). Являясь последователем Бонавентуры и самым ярким представителем позднесхоластического августинианства, Роджер Марстон ставит перед собой задачу возрождения позиции Августина как наиболее авторитетного христианского богослова и философа. При этом он демонстрирует не только феноменальное знание трудов самого Августина, но и близкое знакомство с идеями греческих и арабских авторов, интерпретация работ которых отличается у него тонким чувством исторической и текстологической критики. Противопоставляя в «Спорных вопросах» точки зрения святых (saneti), философов (philosophi) и философствующих теологов (theologi philosophantes), Роджер Марстон утверждает, что в случае расхождения между ними во взглядах предпочтение следует отдавать святым (Августину, Ансельму Кентерберийскому и др.). Одновременно он замечает, что, хотя мнении святых следует придерживаться уже в силу авторитета традиции, их можно защищать и посредством логической аргументации, причем между писаниями святых и истинной философской мудростью обнаруживается гармоническое соответствие. В попытке согласовать августиновскую и аристотелевскую (в ее позднейшей арабской интерпретации) теории познания, он, подобно своему учителю И. Пеккаму, отождествляет отделенный деятельный разум (intellectus agens separatus) философов (Авиценны и Аверроэса) с излучающим интеллигибельный свет Богом христианских святых. Рассматривая деятельный разум как универсальную субстанцию, вечно знающую все вещи, Роджер Марстон считает его одновременно и высшей частью всякой индивидуальной человеческой души, обладающей собственным светом разумения и познающей — благодаря этомусвету и свету божественной иллюминации—саму себя и внешние объекты. Последние дают лишь повод для

460

РОЗАНОВ создания представлений о них душой, способной уподобляться образам, напечатленным в телесном органе. Решая вопрос о количестве форм в сотворенных вещах (и особенно в человеке), Роджер Марстон хотя и склоняется к традиционной августинианской доктрине множественности форм, но стремится синтезировать ее с томистским учением о единственности в них субстанциональной формы. Согласно его теории формальных степеней, в каждой вещи (и человеке) существует лишь одна субстанциальная форма, однако она обладает актуальной множественностью своих сущностных градаций, вторичных, но устойчивых уровней (таких, напр., как вегетативная, сенситивная и разумная степени одной и той же человеческой души, являющейся его субстанциальной формой). Относительно же материи Роджер Марстон утверждает, что она имеет собственное бытие и потому в качестве первоматерии может существовать, будучи оформленной одной лишь «всеобщей формой», которая есть Бог. По мнению Роджера Марстона, предопределение Богом будущих человеческих поступков не входит в противоречие с признанием того, что человек обладает свободой воли. Соч.: Quaestiones disputatae, ed. V. Doucet. — «Bibl. Franc. Schol. Med. Aev.» VII, Quaracchi. 1932; Quodlibet III, q. 25, ed. F. Delorme. - «Studie Franciscana» 1934, 31, 331-335; Quodlibet IV, q. 15ff, ed. A. Em- men. — «Franziskanische Studien» 1957, 39, p. 210—214. Лит.: Beimond S. Roger Marston. — «La France Franciscaine» 17. Lille- P., 1934, p. 153-187; Etz/corn F. The Grades of the Form according to Roger Marston. — «Franziskanische Studien» 1962, 44, p. 318—354; Pelster F. Roger Marston. Ein englischer \fertreter des Augustinismus. — «Scholastik» 1928, 3, p. 526-556. A. M. Шишков

РОЗАНОВ Василий Васильевич (20 апреля (2 мая) 1856, Вет- луга Костромской губ. — 5 февраля 1919, Сергиев Посад) — русский философ и писатель. Родился в семье мелкого чиновника, выходца из духовной среды, рано потерял родителей, воспитывался в семье старшего брата. Учился в классических гимназиях Костромы, Симбирска и Нижнего Новгорода (дважды оставался на второй год). В 1878 поступил на историко-фил ологическое отделение Московскогоуниверси- тета, окончил в 1882. Более десяти лет учительствовал в провинциальных гимназиях Брянска, Ельца и г. Белого Смоленской губ., преподавал историю и географию. В1886 вышла первая книга Розанова—обширная монография «О понимании», не встретившая никакого отклика. Известность ему принесли брошюра «Место христианства в истории» (1890) и монография «Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского» (1894). С помощью H. H. Страхова в 1893 переехал в Петербург, служил чиновником в Государственном контроле, одновременно продолжая литературную работу. В 1899 (в 43 года) оставил государственную службу и перешел постоянным сотрудником во влиятельную консервативную газету «Новое время» А. С. Суворина, в которой печатался почти 20 лет, до самого ее закрытия. Активный участник религиозно- философских собраний 1902—03 и Религиозно-философского общества (1907—14). Попытка исключить Розанова из Религиозно-философского общества, предпринятая по инициативе Д. Мережковского и 3. Гиппиус в 1914 из-за его позиции по отношению к делу Бейлиса (поддерживал в печати версию о ритуальном убийстве), окончилась провалом (ограничились осуждением, которое привело к политическому остракизму Розанова в либеральной среде), но он сам разорвал отношения С Обществом, В августе 1917 переехал с семьей из Петербурга в Сергиев Посад (по приглашению о. Павла Флоренского), где вскоре и скончался, потрясенный гибелью России в революции и житейскими невзгодами. Литературное наследие Розанова огромно: более двух тысяч газетных и журнальных статей, около сорока отдельных книг и брошюр. Как мыслитель и писатель Розанов — явление уникальное в русской и мировой философии. Условно его можно причислить к таким направлениям, как философия жизни и религиозный экзистенциализм. Личностное и конкретное важнее для него общего и абстрактного (индивидуальное «понимание», фигурировавшее в названии первой книги Розанова, выше надындивидуального знания). Розанов не сразу нашел свои темы и свой неповторимый стиль. Большую роль здесь сыграла личная драма писателя, оказавшегося помимо своей юли двоеженцем, поскольку его первая жена А. П. Суслова, на которой он женился еще студентом, вскоре покинула его с любовником, но категорически отказывалась дать развод. Поэтому второй брак Розанова с В. Д. Бутягиной оставался, несмотря на венчание, как бы противозаконным, и все пятеро детей писателя считались незаконнорожденными. В центре размышлений Розанова — Бог и мир, язычество и христианство, пол, чадородие, семья, их связь с Богом. В основе критики христианства, принесшей Розанову прозвище «русского Ницше», лежит противопоставление Ветхого Завета как религии семени и чадородия и Нового Завета как религии аскетизма и монашества. Наиболее полно эта критика выразилась в книге «Темный лик. Метафизика христианства» (1911), хотя зачатки ее можно найти еще в сборниках «В мире неясного и нерешенного» (1901) и «Семейный вопрос в России» (т. 1—2, 1903). Своего апогея эта критика достигает в предсмертном «Апокалипсисе нашего времени» (в. 1—10, 1917—18), в котором также глубокое осмысление получила катастрофа 1917. Самые известные книги Розанова— «Уединенное» (1912) и «Опавшие листья» (короб 1—2, 1913—15) — создавались в период его временного примирения с христианством. Их значение — в создании нового, неформального, небывало интимного типа философствования, обнимающего чуть ли не все мыслимые темы, от «ангелов до торговли», выраженные с необычайной пластичностью и убедительностью. «Уединенное» содержит записи в основном 1911 ; нередко указываемые автором обстоятельства их создания — «на обороте письма», «за нумизматикой», «на подошве туфли; купанье» — превращают текст в своего рода стенографию духовной жизни писателя. Если можно говорить о каком-то «сюжете» в «Уединенном», то это, пожалуй, постоянные мысли о жене Варваре Дмитриевне, ее болезни и приближающейся смерти. В «Уединенном» Розанов ведет борьбу с засильем позитивистской и либеральной идеологии в русской литературе и жизни («Конечно, не Пестель — Чацкий, а Кутузов — Фамусов держит на плечах своих Россию, «какая она ни есть», Пестель решительно ничего не держит на плечах, кроме эполет и самолюбия»; «Связь пола с Богом — большая, чем связь ума с Богом, — выступает из того, что все а-сексуалисты обнаруживают себя и а-теистами. Те самые господа, как Бокль или Спенсер, как Писарев и Белинский, о «поле» сказавшие не больше слов, чем об Аргентинской республике, и, очевидно, не более о нем и думавшие, в то же время до того атеистичны, как бы никогда до них и вокруг них не было никакой религии»; «Церковь есть единственно поэтическое, единственно глубокое на земле. Боже, какое безумие было, что лет 11 я делал все усилия, чтобы ее разрушить»).