Собрание сочинений, том 22 - Маркс Карл Генрих. Страница 55

«и по отчету «Times» Гладстон сказал, что, по его мнению, это ошеломляющее увеличение богатства и мощи не ограничивается состоятельными классами».

Если, таким образом, и Брентано как будто абсолютно не знает, в чем состоял действительный предмет спора, то разве г-н Седли Тейлор лучше об этом осведомлен? В его письме в «Times» речь шла об одной цитате из Учредительного Манифеста Интернационала. В его письме в «To-Day» речь идет о цитате из «Капитала». Тут вопрос переносится в другую плоскость, но я на это не жалуюсь. Г-н Тейлор приводит теперь место из речи Гладстона так, как оно цитировано на стр. 678 и 679 «Капитала», параллельно с этим же самым местом по отчету не «Хансарда», a «Times».

«Читателям писем Маркса из его переписки с Брентано будет понятно, почему я пользуюсь отчетом «Times» вместо отчета «Хансарда»».

Но мы уже видели, что г-н Тейлор не принадлежит к этим «читателям». Почему он так действует, может быть понятно другим, но едва ли ему самому, если верить его собственной аргументации.

Во всяком случае, мы теперь перешли от непогрешимого «Хансарда» к тому же самому отчету, по поводу использования которого анонимный Брентано («Concordia», та же самая страница 210) упрекает моего отца за то, что он пользуется «неизбежно скверными газетными отчетами». Одно несомненно: «почему» г-на Тейлора должно быть «понятно» для его друга Брентано.

Для меня это «почему» в самом деле очень понятно. Слова, в присочинении которых был обвинен мой отец («увеличение, всецело ограничивающееся имущими классами»), — эти слова находятся в отчете как «Times», так и других ежедневных газет, между тем как в «Хансарде» они не только «наспех выправлены», но вовсе «выброшены». Этот факт был установлен Марксом. Г-н Тейлор, который в своем письме в «Times» еще ужасно возмущался такой непростительной «дерзостью», теперь сам принужден отказаться от непогрешимого «Хансарда» и искать защиты в «неизбежно скверном», по словам Брентано, отчете «Times». Перейдем теперь к самой цитате. Г-н Тейлор обращает наше особое внимание на два подчеркнутые им места. В первом из них он соглашается:

«здесь, правда, есть словесное противоречие в сравнении со следующей фразой: «Увеличение… имущими классами», но стоящие между ними слова «здесь совершенно не принято… населения» показывают, что не может оставаться никакого сомнения относительно того, что имел в виду г-н Гладстон» и т. д.

Здесь мы явно попадаем в область теологии. Это хорошо известный стиль ортодоксального толкования библии. Это место действительно заключает в себе противоречие, но если его толковать согласно с истинной верой христианина, то можно убедиться, что его смысл не противоречит истинной вере. Если г-н Тейлор толкует г-на Гладстона таким же образом, как Гладстон толкует библию, то он не может рассчитывать ни на каких сторонников, кроме ортодоксов.

Но все же г-н Гладстон в этом частном случае либо говорил по-английски, либо нет. Если нет, то нам не поможет никакое цитирование и никакое толкование. Если да, то в таком случае он сказал, что ему было бы очень жаль, если бы это ошеломляющее увеличение мощи и богатства ограничивалось состоятельными классами, но оно всецело ограничено имущими классами. Это именно и цитировал Маркс.

Второе место представляет одну из тех избитых фраз, которые с незначительными изменениями повторяются в каждой британской бюджетной речи, за исключением плохих времен. Что Маркс думал об этом и обо всей речи, показывает следующее извлечение из его второго ответа анонимному клеветнику:

«Пропев свой гимн преумножению капиталистического богатства, Гладстон переходит к рабочему классу. Он отнюдь не говорит, что рабочий класс получил свою долю в «ошеломляющем увеличении богатства и мощи». Напротив, по отчету «Times», следующие слова, произнесенные Гладстолом, таковы: «Но увеличение капитала представляет косвенную выгоду для рабочих и т. д.». Далее он утешает себя тем, «что в то время как богатые стали богаче, бедные стали менее бедны». Наконец, он уверяет, что он и его разбогатевшие парламентские друзья «так счастливы знать» то, о чем парламентские расследования и статистические показания сообщают противоположное, а именно,

«что положение британского рабочего в среднем за последние 20 лет улучшилось в такой, как мы знаем, необычайной степени, которую мы можем объявить почти беспримерной в истории всех стран и времен».

До г-на Гладстона все его предшественники по должности в своих бюджетных речах бывали «так счастливы» дополнить описание роста капиталистического богатства самодовольными речами об улучшении положения рабочего класса. Несмотря на это, он всех их обвиняет во лжи, так как тысячелетнее царство наступило только со времени введения законов о свободе торговли. Здесь, однако, дело не в правильности или неправильности имеющихся у Гладстона оснований утешать себя или поздравлять себя. Здесь речь идет просто о том, что якобы «необычайное» улучшение положения рабочего класса решительно не противоречит, с его точки зрения, «ошеломляющему увеличению богатства и мощи, которое всецело ограничивается имущими классами». Напротив, ортодоксальное учение апологетов капитала, — а одним из его наилучше оплачиваемых апологетов является г-н Гладстон, — и заключается в том, что самое испытанное средство для рабочих улучшить свое положение состоит в обогащении своих эксплуататоров» («Volksstaat» № 63, 7 августа 1872 г.).

Чтобы доставить удовольствие г-ну Тейлору, добавим, что упомянутое место из речи Гладстона целиком приведено в Учредительном Манифесте на стр. 5, непосредственно перед спорной цитатой. А разве не это г-н Тейлор ставил первоначально в вину Манифесту? Разве от него так же невозможно добиться указания на подлинные источники, как невозможно получить какое-нибудь разумное основание от Догбери?

«Постоянные вопиющие противоречия в бюджетных речах Гладстона» являются предметом примечания 105 на той же странице (679) «Капитала», к которой отсылает нас г-н Тейлор. Действительно, очень похоже, что Маркс специально старался по своей mala fides устранить одно из этих противоречий! В действительности Маркс не опустил ничего заслуживающего упоминания и решительно ничего не «присочинил». Но он восстановил и спас от забвения одну фразу гладстоновской речи, которая, несомненно, была сказана, но каким-то образом сумела улетучиться из отчета «Хансарда».

Элеонора Маркс

IV ЭНГЕЛЬС И БРЕНТАНО

№ 12. ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ ЭНГЕЛЬСА К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ I ТОМА «КАПИТАЛА» МАРКСА [182]

Полная проверка многочисленных цитат оказалась необходимой для вышедшего за это время английского издания. Младшая дочь Маркса, Элеонора, взяла на себя труд отыскать все цитированные места в оригиналах, чтобы английские цитаты, которые составляют подавляющее большинство, появились не в виде обратного перевода с немецкого, а в том виде, какой они имели в подлинном английском тексте. Я должен был, таким образом, в четвертом издании принять во внимание этот восстановленный текст. Кое-где при этом оказались маленькие неточности: ошибочные ссылки на страницы, объясняемые частью описками при копировании из тетрадей, частью опечатками, накопившимися в течение трех изданий; неправильно поставленные кавычки или знаки пропуска — погрешность, совершенно неизбежная при массовом цитировании из тетрадей с выписками; в некоторых случаях при переводе цитаты выбрано не совсем удачное слово. Некоторые места цитированы по старым тетрадям, составленным в Париже в 1843–1845 гг., когда Маркс еще не знал английского языка и читал английских экономистов во французском переводе; там, где вследствие двойного перевода смысл цитаты приобрел несколько иной оттенок, — например цитаты из Стюарта, Юра и т. д., — я воспользовался английским текстом. Таковы же и другие мелкие неточности и погрешности. Сравнив четвертое издание с предыдущими, читатель убедится, что весь этот кропотливый процесс проверки не внес в книгу ни малейшего изменения, которое заслуживало бы упоминания. Только одной цитаты не удалось найти вовсе, а именно из Ричарда Джонса (стр. 562 четвертого издания, примечание 47); Маркс, по всей вероятности, ошибся в заглавии книги [183]. Доказательная сила всех остальных цитат сохранилась вполне или даже усилилась в их теперешнем более точном виде.