Собрание сочинений, том 17 - Маркс Карл Генрих. Страница 136

Луи Бонапарт был избран французским крестьянством в президенты республики, но Вторую империю создала партия порядка (во время анонимного режима республики при Учредительном и Законодательном собраниях)! В 1849 и 1850 гг. французский крестьянин, противопоставляя своего мэра правительственному префекту, своего школьного учителя правительственному священнику, себя самого — правительственному жандарму, начал этим показывать, что ему нужно на самом деле. Реакционные законы партии порядка в 1849 г., и особенно в январе и феврале 1850 г. [427], по самому своему существу были специально направлены против французского крестьянства! Если французский крестьянин возвел Луи Бонапарта в президенты республики, потому что по традиции все выгоды, извлеченные им из первой революции, он фанатически переносил на первого Наполеона, то крестьянские вооруженные восстания в некоторых департаментах Франции и жандармская охота на крестьян после coup d'etat доказали, что этот самообман быстро рассеивается! Империя опиралась на искусственно поддерживаемые иллюзии и традиционные предрассудки крестьянина, Коммуна опиралась бы на его жизненные интересы и действительные потребности.

Ненависть французского крестьянина сосредоточена на помещике, на владельце замка, на том, кто получил миллиардное возмещение и на городском капиталисте в маске земельного собственника, чьи захваты крестьянской земли никогда не происходили так быстро, как при Второй империи, отчасти потому, что они искусственно поощрялись государственными мерами, отчасти потому, что они естественно вырастали из самого развития современного сельского хозяйства. Помещики знают, что три месяца господства Республики Коммуны во Франции явились бы сигналом к восстанию крестьянства и сельского пролетариата против них. Вот откуда их свирепая ненависть к Коммуне! Освобождения крестьян они боятся даже больше, чем освобождения городского пролетариата! Крестьяне вскоре провозгласили бы городской пролетариат своим руководителем и старшим братом. Правда, во Франции, как и в большинстве континентальных стран, существует глубокое противоречие между городскими и сельскими производителями, между промышленным пролетариатом и крестьянством. Стремлением пролетариата, материальной основой его движения является труд, организованный в крупном масштабе, хотя в настоящее время организация труда является деспотической, и централизация средств производства, хотя они в настоящее время централизованы в руках монополиста не только как средства производства, но и как средства эксплуатации и порабощения производителя. Задача пролетариата состоит в том, чтобы преобразовать нынешний капиталистический характер этого организованного труда и этих централизованных средств труда, превратить их из орудий классового господства и классовой эксплуатации в формы свободного ассоциированного труда и в общественные средства производства. С другой стороны, труд крестьянства разъединен, и его средства производства раздроблены, распылены. На этих экономических различиях покоится в качестве надстройки целый мир различных социальных и политических взглядов. Но эта крестьянская собственность давно уже переросла свою нормальную фазу, то есть фазу, когда она была реальностью, была способом производства и формой собственности, которые отвечали экономическим потребностям общества и ставили самих сельских производителей в нормальные условия жизни. Крестьянская собственность вступила в период своего упадка. С одной стороны, из нее вырос обширный proletariat foncier (сельский пролетариат), интересы которого совпадают с интересами городских наемных рабочих. Самый способ производства изжил себя вследствие современного развития агрономии. Наконец, сама крестьянская собственность стала номинальной, оставляя крестьянину иллюзию собственности и экспроприируя у него плоды его собственного труда. Конкуренция крупных сельских хозяев, налог кровью, государственный налог, ростовщичество городских кредиторов по закладным и всяческое обирание крестьянина с помощью судебной системы, опутывающей его со всех сторон, низвели крестьянина до положения индийского райята, в то же время повседневным фактом стала его экспроприация — экспроприация даже его номинальной собственности — и низведение его до степени сельского пролетария. Следовательно, крестьянина отделяет от пролетария уже не его действительный интерес, а вводящий его в заблуждение предрассудок. Коммуна, как мы показали, является единственной властью, которая может, даже при своем нынешнем экономическом положении, немедленно дать ему крупные блага, вместе с тем она представляет собой единственную форму правления, которая может обеспечить преобразование его нынешних экономических условий, спасти его, с одной стороны, от экспроприации крупным землевладельцем, и избавить его, с другой стороны, от каторжного труда и нищеты, на которые он обречен под предлогом мнимой собственности; она может превратить его номинальную собственность на землю в действительную собственность на плоды его труда, может сочетать для него выгоды современной агро-номии,—вызванной к жизни общественными потребностями, но теперь постоянно выступающей против него как враждебная сила, — с сохранением его положения как действительно независимого производителя. Получив сразу выгоды от Республики Коммуны, он скоро проникся бы доверием к ней.

РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СОЮЗ (РЕСПУБЛИКАНСКАЯ ЛИГА)

Партия беспорядка, режим которой достиг своей высшей точки в обстановке коррупции Второй империи, оставила Париж (исход из Парижа), и за ней последовали ее приспешники, ее челядь, ее лакеи, ее государственные паразиты, ее mouchards [шпионы. Ред.], ее «кокотки», и вся свора низшей богемы (обыкновенные уголовные преступники), дополняющей собой богему знати. Но действительно живые элементы среднего класса, освобожденные рабочей революцией от своих лжепредставителей, впервые в истории французских революций отделились от этой партии и выступают в своем истинном виде. Это — «Лига республиканской свободы» [428], играющая роль посредника между Парижем и провинцией, отрекшаяся от Версаля и шествующая под знаменами Коммуны.

КОММУНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ КАК ПРЕДСТАВИТЕЛЬНИЦА ВСЕХ КЛАССОВ ОБЩЕСТВА, НЕ ЖИВУЩИХ ЧУЖИМ ТРУДОМ

Мы видели, что парижский пролетарий сражается за французского крестьянина, Версаль же сражается против него, что «ruraux» больше всего боится, как бы Париж не был услышан крестьянами» как бы не исчезла разделяющая их блокада, что основной причиной их войны против Парижа является попытка удержать крестьян в кабальной зависимости и по-прежнему обращаться с ними, как со своей вещью, «taillable a merci et misericorde» [бесправным низшим сословием. Ред.].

Впервые в истории мелкая буржуазия и средняя буржуазия открыто объединились вокруг рабочей революции и провозгласили ее единственным средством своего собственного спасения и спасения Франции! Они образуют вместе с рабочими основную массу национальной гвардии, они заседают с ними в Коммуне, они играют роль посредника в интересах рабочих в Республиканском союзе!

Главные меры, которые были предприняты Коммуной, были предприняты для спасения среднего класса — класса-должника Парижа от класса-кредитора! Этот средний класс сплотился во время июньского восстания (1848 г.) против пролетариата под знаменами капиталистического класса, его генералов и его государственных паразитов. И он тотчас же был наказан 19 сентября 1848 г., когда были отвергнуты «concordats a l'amiable» [429]. Победа над июньским восстанием сразу же оказалась вместе с тем победой кредитора, богача-капиталиста над должником, над средним классом. Кредитор беспощадно требовал своего «фунта мяса» [Шекспир. «Венецианский купец», акт IV, сцена первая. Ред.]. 13 июня 1849 г. национальная гвардия этого среднего класса была разоружена и изрублена армией буржуазии! Во времена империи, когда расхищались государственные ресурсы, за счет чего жирел богач-капиталист, этот средний класс был отдан на разграбление биржевому спекулянту, железнодорожным королям, мошенническим обществам Credit Mobilier и т. д. и был экспроприирован капиталистическими объединениями (акционерными компаниями). В политическом отношении средний класс был принижен; велось наступление на его экономические интересы, вместе с тем средний класс был морально возмущен оргиями этого режима. Гнусности войны переполнили чашу терпения и пробудили в нем чувства француза. При виде бедствий, обрушившихся на Францию в результате этой войны, при виде переживаемого ею кризиса — национального крушения и финансового разорения — средний класс чувствует, что не растленный класс, претендующий на роль рабовладельцев Франции, а единственно лишь отважные устремления и геркулесова сила рабочего класса могут принести спасение!