Великое восстановление наук. Новый Органон - Бэкон Фрэнсис. Страница 40

Для этого предмета можно было бы дать весьма подходящий пример креста, достигнув наглядности посредством пламени двух цветов. Нужно взять маленькую металлическую чашку и в ней укрепить зажженную маленькую восковую свечу; поместить чашку в таз и кругом налить винный спирт в умеренном количестве, чтобы он не достигал краев чашки; затем зажечь винный спирт. Этот винный спирт даст более синее пламя, а свеча – более желтое. Теперь заметим, остается ли пламя свечи пирамидальным (а это пламя легко отличить по цвету от пламени винного спирта, ибо пламя с пламенем не смешивается тотчас, как жидкости), или оно больше склоняется к шарообразной форме, когда нет ничего, что бы его сжимало или разрушало [123]. Если произойдет последнее, то следует считать достоверным, что пламя численно остается тем же, пока заключено внутри другого пламени и не испытывает враждебной силы воздуха.

О примерах креста сказано достаточно. Мы дольше задержались на них с той целью, чтобы люди постепенно научились и привыкли судить о природе на основании примеров креста и светоносных опытов, а не только вероятных соображений.

XXXVII

На пятнадцатое место среди преимущественных примеров мы поставим примеры расхождения, указывающие разобщения таких природ, которые обыкновенно встречаются вместе. Они, однако, отличаются от примеров, относимых к примерам сопровождения, ибо те указывают отделенность какой-либо природы от какой-либо конкретности, с которой она обычно связана, а эти указывают разъединенность одной какой-либо природы от другой. Они отличаются также от примеров креста, ибо они ничего не определяют, а только напоминают об отделенности одной природы от другой. Их можно использовать для вскрытия ложных форм и для того, чтобы рассеять легковесные заключения от тех вещей, которые находятся под рукой, являясь для разума как бы свинцом или гирей.

Например, пусть исследуются те четыре природы, которые Телезий называет "сожительствующими" и как бы существующими под одним кровом: теплое, светлое, тонкое, подвижное или склонное к движению [124]. Среди них все же встречается много примеров расхождения. Так, воздух тонок и легок в движении, но не теплый и не светлый; луна светит, но без тепла; кипящая вода тепла, но не светит; движение железной иглы на оси легко и быстро, и все же совершается в холодном, плотном, темном теле; и так далее.

Пусть также исследуются телесная природа и естественное действие. Ибо очевидно, что естественное действие не встречается кроме как существующим в каком-либо теле. И все же могут быть в отношении этого некоторые примеры расхождения. Таково магнетическое действие, в силу которого тело движется к магниту, а тяжелые тела – к земному шару. Можно также указать некоторые другие случаи действия на расстоянии, так как действие этого рода совершается и во времени – не в один миг, а через некоторый промежуток, и в пространстве – через ступени и расстояния, и, следовательно, есть какое-то мгновение времени и какой-то промежуток пространства, когда эта сила или действие пребывает в середине между теми двумя телами, которые производят движение. Таким образом, рассуждение сводится к следующему: располагают ли и изменяют ли тела, являющиеся пределами движения, посредствующие тела так, что путем преемственности и действительного соприкосновения сила переходит от предела к пределу, на время задерживаясь в посредствующем теле, или ничего нет, кроме тел, силы и пространства. Возможно также, что в лучах света, в звуке, тепле и некоторых других действиях на расстоянии располагаются и изменяются посредствующие тела, тем более что посредник для перенесения такого действия необходим. Магнетическая же, или сближающая, сила допускает эти посредствующие тела как бы без различия и не встречает препятствия ни в каком посредствующем теле. Но если эта сила или действие никак не связаны с посредствующим телом, то отсюда следует, что на некоторое время и в некотором месте есть сила или естественное действие, существующее без тела, ибо она не присутствует ни в предельных телах, ни в посредствующих. Поэтому магнетическое действие сможет быть примером расхождения в отношении телесной природы и естественного действия. Отсюда вытекает еще следующее добавление, которым не следует пренебрегать: согласно философскому умозрению, можно предпринять доказательство того, что бывают отделенные и бестелесные сущности и субстанции. Действительно, если естественная сила или действие, исходящие от тела, могут существовать совершенно без тела в некоторое время и в некотором месте, то к этому приближается то, что они могут в своем происхождении проистекать от бестелесной сущности. Ибо телесная природа представляется не менее необходимой для поддержания передачи естественного действия, чем для его возбуждения или рождения.

XXXVIII

Следующие пять родов примеров мы обозначаем одним общим названием – примерами светильника, или первого осведомления. Это те примеры, которые помогают чувству. Ибо если всякое истолкование природы начинается с чувства и по прямой, постоянной, верной дороге идет от восприятий чувств к восприятиям разума, каковыми являются истинные понятия и аксиомы, то неизбежно: чем обильнее и точнее были представления самого чувства, тем легче и удачнее будет достигнуто все остальное.

Из этих пяти примеров светильника первые примеры усиливают, пополняют и исправляют непосредственное действие чувства; вторые приводят нечувственное к чувственному; третьи указывают продолжительность процесса или последовательность тех вещей и движений, которые большей частью незаметны, кроме как в их завершении или периодах; четвертые заменяют чем-либо чувство тогда, когда оно совершенно бессильно; пятые возбуждают внимание чувства и его способность замечать, а также ограничивают тонкость вещей. Но о каждом из этих примеров надо сказать в отдельности.

XXXIX

На шестнадцатое место среди преимущественных примеров мы ставим примеры дверей, или ворот. Этим именем мы называем те примеры, которые помогают непосредственным действиям чувства. Очевидно, что среди чувств первое место в отношении осведомления занимает зрение, для которого поэтому особенно важно изыскать помощь. Эта помощь может быть троякой: или чтобы зрение воспринимало то, что было ему недоступно; или чтобы оно воспринимало на большем расстоянии; или воспринимало бы точнее и яснее [125].

К первому роду относятся (если не принимать во внимание очки и прочее такого рода, что служит только для исправления и облегчения слабости зрения и потому не осведомляет полнее) те недавно изобретенные зрительные приборы, которые, сильно увеличивая видимые размеры тел, показывают их неявные и невидимые подробности и скрытые строения и движения. С помощью этого открытия мы не без удивления различаем в блохе, мухе, червяке точные очертания и линии тел, а также цвета и движения, не замечавшиеся прежде. Более того, говорят, что прямая линия, проведенная пером или карандашом, представляется через эти стекла очень неровной и извилистой, очевидно, потому, что и движения руки (хотя бы и с помощью линейки), и нанесение чернил или краски в действительности неравномерны, хотя их неравномерность столь незначительна, что ее нельзя заметить без помощи подобных стекол. Люди присоединили сюда даже некоторое суеверное наблюдение (как это бывает с новыми и удивительными вещами), будто стекла этого рода украшают творения природы и обезображивают творения искусства. Это, однако, объясняется только тем, что ткани природных тел много тоньше, чем искусственные. Ведь эти стекла пригодны только для мелких частиц. Если бы их увидел Демокрит, он бы возликовал, думая, что открыт способ видеть атом, который, как он утверждал, совершенно невидим. Однако неприменимость стекол этого рода ни к чему, кроме мелких частиц (да и то, если они принадлежат не слишком большому телу), ограничивает полезность этой вещи. Ибо, если бы можно было распространить это изобретение на большие тела или на частицы больших тел, так чтобы возможно было различать строение льняной ткани, как сети, и подобным же образом различать скрытые частицы и неровности драгоценных камней, жидкостей, мочи, крови, ран и многих других вещей, то, несомненно, можно было бы извлечь из этого изобретения большую пользу.