Социальная философия (Учебник) - Барулин Владимир Семенович. Страница 21

Структура человеческих потребностей представляет собой явление чрезвычайно сложное. Она включает в себя потребность в материальных благах, общении, семейной жизни, воспитании детей, познании, наслаждении прекрасным, в самовыражении и т.д. Вместе с тем система потребностей человека никогда не была чем-то застывшим и неизменным. Напротив, здесь наблюдается исключительный динамизм. Но как бы ни усложнялась, ни развивалась система потребностей, материальные потребности всегда и везде играли основополагающую роль во всей системе потребностей человека, а их удовлетворение всегда носило определяющий характер.

Констатируя важность, первостепенность материальных потребностей людей, социальная философия одновременно подчеркивает, что они не могут быть удовлетворены просто за счет присвоения готовых продуктов природы. Если животное, удовлетворяя свои потребности, выступает, по выражению К. Маркса, как "потребитель природного пирога", то человек, имея более сложные "человеческие" материальные потребности, нуждается в переработке природного вещества, в приспособлении его к своим потребностям. "Животное, - писал К. Маркс, - правда, тоже производит. Оно строит себе гнездо или жилище, как это делает пчела, бобр, муравей и т.д. Но животное производит лишь то, в чем непосредственно нуждается оно само или его детеныш; оно производит односторонне, тогда как человек производит универсально; оно производит лишь под властью непосредственной физической потребности, между тем как человек производит, даже будучи свободным от человеческой потребности, и в истинном смысле слова только тогда и производит, когда он свободен от нее; животное производит только самого себя, тогда как человек воспроизводит всю природу; продукт животного непосредственным образом связан с его физическим организмом, тогда как человек свободно противостоит своему продукту. Животное строит только сообразно мерке и потребностям того вида, к которому оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам любого вида и всюду он умеет прилагать к предмету присущую мерку; в силу этого человек строит также и по законам красоты. Поэтому именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо" [1].

Эти исключительно глубокие по содержанию и яркие по форме слова К. Маркса делают понятным и объяснимым и ту общественную детерминанту, которая вызвала к жизни сложную социально-организованную систему трудовой деятельности общества. Только благодаря этой объективно существующей и развивающейся системе возможно удовлетворение жизненно важных материальных потребностей людей. Сложившись, эта система действует непрерывно. Она в этом отношении не зависит ни от каких исторических ситуаций и метаморфоз, а выступает как самая глубокая константа общественной жизни [2].

1 Маркс К. Из ранних произведений. С. 586.

2 "Производство, - подчеркивал К. Маркс. - есть действительно исходный пункт, а поэтому также и господствующий момент" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 33).

Каждый день, каждый час определенное количество людей должно заниматься материально-предметной деятельностью, трудом, "воевать" с природой, превращать ее вещество в "потребительные стоимости", материальные блага. Конечно, реальный объем живой человеческой массы, отдаваемой обществом этому процессу материально-предметной трудовой деятельности, исторически варьируется. Но эти исторические модификации отнюдь не отменяют указанной необходимости, а скорее оттеняют, больше подчеркивают ее. Они показывают, что всегда и везде в общественном распоряжении своими человеческими трудовыми ресурсами есть некий предел, который не дано ему переходить. В этом смысле мы можем говорить о том, что требование материально-предметной трудовой деятельности людей для общества выступает в виде некоторого императива, непреложного закона. Это - сила, воздействующая на общество и заставляющая его подчиниться своим требованиям. Вся категоричность, однозначность этого требования наиболее отчетливо проявляется применительно к обществу в целом. Именно в этом масштабе, на этом уровне абстрагирования обнаруживается совершенно однозначная, не допускающая никаких вариантов зависимость общества от требования в трудовой деятельности.

Если же речь идет о группах людей, классах, занятых материально-производственной деятельностью в конкретных исторических условиях, то для них собственная жизненная дорога, которая приводит их к материально-производственной трудовой деятельности, отсюда не всегда выглядит как прямое выражение необходимости в обеспечении жизни общества. Здесь, в этой области, имеется свой богатый мир причин, факторов, побуждений, мотивов. Так, для одних классов причиной, побуждающей к трудовой деятельности, выступает жесткая сила диктата эксплуататорских классов, захвативших господствующие позиции в экономике. Для других классов как будто вообще нет никакого давления, а есть просто выбор трудовой материальной деятельности, результат которого якобы мог бы быть и иным.

Но как внешне ни не похожи друг на друга эти две линии детерминации всеобщая жесткая, однозначная необходимость для общества в целом в трудовой материально-предметной деятельности и многообразие причин, факторов, побуждающих конкретные классы к трудовой деятельности, - отрывать их друг от друга нельзя. Ибо всеобщая необходимость для общества в трудовой деятельности людей как раз и проявляется в исторически сменяющихся формах, побуждающих те или иные группы, классы вступить в процесс трудовой деятельности. Формы эти меняются, и для общества, находящегося на той или иной ступени развития, изменение это очень важно; оно дается борьбой, усилиями, жертвами. Но сама общественная потребность, чтобы люди трудились, остается, она не сходит с исторической арены со сменой той или иной формы, причины и т.д., а продолжает жить, модифицируясь в новой, исторически конкретной форме вовлечения, побуждения людей к труду.

Точно так же общественная необходимость трудовой деятельности проявляется и в трудовой деятельности индивидов со всем многообразием их индивидуальных стимулов, мотивов труда. Конкретно-индивидуальный Иванов, Петров, Сидоров может в зависимости от конкретных условий, особенностей его индивидуальной биографии включиться или не включиться в систему трудовой материально-предметной деятельности. В этом смысле само включение отдельного индивида случайно и ничего не меняет в общем механизме обеспечения жизни общества материально-производственной деятельностью людей. Но все Ивановы, петровы, Сидоровы не могут не включаться в материально-предметную трудовую деятельность, они вынуждены, должны это делать. И в этом смысле процесс включения в трудовую материально-предметную деятельность любого индивида, независимо от того, какие конкретные причины его к этому привели, независимо от того, что он сам думает по этому поводу, суть выражение общественной необходимости. В самой глубинной основе любого индивидуального акта трудовой материально-предметной деятельности лежат общественная необходимость, общественная закономерность со всей непреложностью и однозначностью своих требований. Случайность же индивидуального пути и трудовой деятельности есть не что иное, как выражение, проявление, дополнение этой общественной необходимости.

Таким образом, необходимость удовлетворения материальных потребностей общества выступает самой глубокой детерминантой материально-производственной деятельности людей. Детерминанта эта является и всеобщеисторической, и универсально-социологической по своему действию и характеру. Правда, эта детерминанта применительно к разным эпохам, разным массивам людей, отдельным индивидам проявляется в бесконечном множестве модификаций. Но в этих модификациях всеобщая сущность детерминанты не только не теряется, но, напротив, еще более раскрывается как всеобщесущностная характеристика человеческой деятельности [1].

1 Гегель писал: "Существуют известные всеобщие потребности, как, например, потребность в еде, питье, одежде и т.д., и всецело зависит от случайных обстоятельств способ, каким эти потребности удовлетворяются. Почва здесь или там более или менее плодородна; годы различаются между собой по своей урожайности; один человек трудолюбив, другой ленив. Но этот кишмя кишащий произвол порождает из себя всеобщие определения, и факты, кажущиеся рассеянными и лишенными всякой мысли, управляются необходимостью, которая сама по себе выступает. Отыскание здесь этой необходимости есть задача политической экономии, пауки, которая делает честь мысли, потому что она, имея перед собой массу случайностей, отыскивает их законы" (Гегель Г. Соч. Т. 7. С. 218).