Путь освобождения - Уотс Алан. Страница 14

Обычно, подчеркивая бесцельность действия или предмета, мы указываем на его недостаток. Мы говорим: «В этом нет будущего. Какая от него польза?» Любопытно, что мы так часто говорим «Какая от него польза?». Этот вопрос, как мне кажется, свидетельствует о том, что мы сошли с ума. Даосы же радуются тому, что вещи бесполезны, а будущее не имеет значения.

Мы можем преувеличить любую идею, и эту в том числе. Чжуан-цзы делает это с большим успехом, когда изображает идеального, бесполезного человека. Это горбун, подбородок которого упирается в живот. И все же он вызывает у нас симпатию, потому что, кажется, он нашел секрет жизни. Когда приходят вербовщики на государственную службу, его первого освобождают от этой повинности. Когда приходят военные набирать в армию, его отвергают в первую очередь. Поэтому он живет долго и счастливо.

Чжуан-цзы рассказывает нам другую историю о том, как группа странников нашла исполинское дерево. Никто из них никогда не встречал такого огромного дерева, поэтому они подошли к нему, чтобы увидеть, может ли в нем быть что-то полезное. Они начали с исследования листьев, однако нашли их слишком жесткими и неприятными на вкус. Затем они посмотрели на изогнутые, сучковатые ветви и пришли к выводу, что из них невозможно делать палки. Тогда они изучили древесину и обнаружили, что она волокнистая и поэтому не подходит для строительства. Впоследствии они оставили дерево в покое. Оно было непригодно ни для чего, и поэтому оно выросло до таких больших размеров и достигло значительного возраста. Чжуан-цзы не призывает нас понимать это буквально, потому что юмор всего лишь помогает ему выражать свои идеи.

В другом месте он описывает поведение идеального человека:

Благородный муж остается дома и действует без суеты. Представления о хорошем и плохом, о похвале и порицании не вносят смуты в его душу. Когда в пределах четырех морей люди наслаждаются жизнью, он счастлив. Когда люди обеспечены, он пребывает в покое. Грустный на вид, он похож на ребенка, который потерял свою мать. Он кажется глупым и ходит повсюду, словно заблудился. У него много денег, но он не знает, откуда они приходят. Он ест и пьет в меру, но не ведает, откуда берется еда. Таков облик благородного мужа.

А вот другая характеристика:

Лицемеры – это люди, которые считают хорошим то, что мир считает хорошим, и правильным то, что мир считает правильным. Когда вы говорите им, что они познали Дао, они удовлетворены и улыбаются. Когда вы называете их лицемерами, они недовольны и хмурятся. В течение всей жизни они называют себя «познавшими Дао», и в течение всей жизни они остаются лицемерами. Они знают, как выступать перед людьми, и умеют к месту рассказать случай, чтобы на них обратили внимание. Однако с самого начала и до самого конца они не знают что к чему. Они одеваются прилично и умеют сочетать цвета в одежде. Они придают своему лицу чинный вид, чтобы располагать к себе других, но никогда не признают себя лицемерами [22].

Описание благородного мужа как глупого на вид человека, который ничего не знает и бродит повсюду, словно сбился с пути» основывается на тексте Лао-цзы:

Мирские люди веселятся,

Славно на ритуальном пиршестве;

Мирские люди радуются,

Словно выйдя на террасу весной;

Один лишь я печален, как неприкаянный,

Как младенец, что не умеет улыбаться;

Один лишь я свободен, как бездомный.

У людей достаток и даже есть запасы,

Один лишь я словно обойден судьбой.

Мой разум подобен разуму глупца,

В нем царит смутность, расплывчатость

Пошляки всё знают, они блистательны;

Один лишь я смущен и подавлен.

Пошляки догадливы, Самонадеянны;

Один лишь я уныл и тоскую;

Терпелив, как море,

Плыву по течению, без цели.

У людей в мире есть цель;

Один лишь я кажусь упрямым и неуклюжим.

Один лишь я отличаюсь от других в том,

Что получаю подкрепление от Матери [23].

В образе даосского мудреца, каким его рисуют Чжуан-цзы и Лао-цзы, есть что-то от слабоумного, который ни на что не претендует, который не знает даже, что можно укрыться от дождя. Все опережают его в приобретении материальных благ и в духовности. Слабоумный – это человек, который никуда не идет; он просто сидит у дороги и говорит несуразности. Слабоумный похож на монголоидного ребенка, который понятия не имеет о выживании. Такой ребенок возьмет у вас тарелку с едой и начнет водить в ней пальцем, а затем поднимет палец и будет наблюдать, как с него капает. Он будет довольно долго играть с едой и лишь потом начнет ее есть, но забудет о ней, как только его внимание привлечет что-то другое. Пока вы не рассердите его, он дружелюбен к вам и улыбается. У него нет никаких амбиций. Он ничего не добивается, и никто не может заставить его измениться.

Теперь мы понимаем, почему слабоумный всегда был прообразом мудреца. У Шанкары читаем:

То нагим, то безумным;

То как ученый, то как слабоумный –

Таким приходит в этот мир

Освобожденный.

Жизнеописания Шри Рамакришны и Шри Раманы подтверждают это. В них приводятся свидетельства, что в молодости эти люди подчас вели себя как безумцы. Однако, как и в случае с Чжуан-цзы, не следует понимать это буквально. Подобные эпизоды в жизни святых часто преувеличивают, чтобы создать контраст с противоположными тенденциями.

Однажды много лет назад один японский ученый, объясняя мне смысл буддизма, сказал то, чего я ни от кого с тех пор не слышал. Он сказал, что Будда учил считать жизнь страданием, чтобы уравновесить противоположное мнение – что жизнь дана нам для получения удовольствия. Будда учил, что все в мире мимолетно, для того, чтобы исправить неправильное представление, согласно которому реальность существует вечно. Таким образом, выражается идея срединного пути: мы прибегаем к крайностям для того, чтобы уравновесить противоположные тенденции. Такой подход очень типичен для азиатских духовных учений, и особенно для дзэн. Так, например, когда учителя спрашивают о чем-то священном, он всегда отвечает на языке мирского. На вопрос «Кто такой Будда?» он может ответить: «Дерево в саду». А затем, когда вы спросите его о чем-то земном, он ответит на языке священного.

Однажды мастер и ученик работали в саду. Для подрезания деревьев они пользовались одним ножом. Неожиданно ученик обратился к мастеру:

– Дайте мне нож.

Мастер протянул его острием вперед.

– Позвольте мне взять за другой конец, – попросил ученик.

– А что ты будешь делать с другим концом? – ответил мастер.

Так простой вопрос послужил поводом для начала метафизической дискуссии. Эта игра, эти постоянные переходы от одной крайности к другой нужны для того, чтобы пробудить ум к полярности, к пониманию взаимозависимости.

Философия Чжуан-цзы – учение об относительности. Он постоянно подчеркивает, что невозможно различить великое и малое, важное и несущественное. Он рассказывает историю о дрессировщике обезьян, который решил, что его подопечные будут получать по три ореха утром и по четыре вечером. Но обезьянам это не понравилось. Тогда дрессировщик сказал, что он будет давать им по четыре ореха утром и по три вечером. Это пришлось им по душе. Число орехов было одним и тем же, продолжает Чжуан-цзы, однако во втором случае были учтены пожелания обезьян. Таким образом, по его мнению, поступает мудрец. Читая Чжуан-цзы, вы начинаете понимать, что малые вещи так же велики, как самые большие, а большие так же малы, как самые малые. Всё можно увидеть большим или малым, любое событие можно счесть важным и неважным, а также в промежуточном состоянии. Такое представление о мире по сути циклично.