Введение в социальную философию - Момджян Карен Хачикович. Страница 3

Казалось бы, эту профамму можно и нужно рассматривать как программу "реабилитации" социальной философии, ее возвращения в современное вузовское образование. Однако и она вызывает возражения критиков, ставящих ныне под сомнение эвристическую значимость любых социально-философских подходов и проблем. Речь идет о самой радикальной форме "ликвидаторства", угрожающего социальной философии, которая возникла и распространилась в нашем отечестве в последние годы - во многом как "побочный результат" ширящихся контактов с зарубежными коллегами-обществоведами.

2 ПРАГМАТИЗМ ПРОТИВ ФИЛОСОФИИ ОБЩЕСТВА

Несомненно, заявляют "новые" критики социальной философии, выпускник современного вуза должен знать реальную историю людей - громкие имена и памятные даты в прошлом и настоящем различных стран, народов и цивилизаций. Точно так же студенту должно быть известно устройство общества, в котором ему предстоит жить и работать: основы его культуры, экономической и социальной организации, политического и правового устройства и т.д.

Но нужно ли предлагать студентам сугубо абстрактные, отвлеченные теории, в которых осмысливаются не конкретные общества с происходящими в них реальными войнами, реформами или революциями, а некие "всеобщие начала и конечные причины" социокультурного поведения людей, будто бы стоящие за каждым из реальных событий и проявляющиеся в них?

Возникает вопрос: не является ли распространенность таких теорий признаком отсталости отечественного обществознания, которое явно запоздало с переходом от "метафизической" к "позитивной" стадии своего развития (если использовать терминологию О. Конта)?

Ясно, говорят критики, что в недавний период отечественной истории спекулятивное философствование об обществе было единственным занятием, которое поощрялось господствовавшей идеологией, не нуждавшейся в конкретных знаниях о стране и мире и боявшейся их. Именно поэтому единственной "научной социологией" провозглашалась гиперабстрактная теория исторического материализма, которая в своих суждениях об обществе не спускалась ниже типологического уровня "формаций" - феодализма, капитализма, социализма и прочих -предполагаемых суперфаз человеческой истории.

Спрашивается: не пришло ли время спуститься с отнюдь не обетованных "небес" философской абстракции на твердую почву реальной социальной науки, которая фундирована фактами, а не метафизическими "первоначалами", изучает конкретные общественные системы, а не конструирует "идеальные типы" общественной организации?

Не пора ли, наконец, обратить свой взгляд на Запад и вместе с современными технологиями и представительской демократией позаимствовать там хотя бы крупицу трезвого, прагматического отношения к социальным теориям, не позволяющего перегружать головы людей различными социально-философскими абстракциями уже со школьной и студенческой скамьи?

В самом деле, всем известно, что в гуманитарном образовании наиболее развитой страны мира - США практически отсутствуют абстрактные социально-философские курсы, с их претензиями объяснить "все и вся" в человеческой истории. Российских студентов, получивших возможность стажироваться в США, не перестает удивлять сугубая "приземленность" философских и социологических курсов, читаемых в большинстве американских университетов, их ориентация на императивы "здравого смысла", идеологию повседневного жизненного успеха и отчетливо выраженный культ статистики. Подобная ориентация, к еще большему удивлению нашей философской молодежи, вполне соответствует ожиданиям студенческой аудитории, которая старательно записывает данные о среднем возрасте женщин-конгрессменов в штате Айова, но остается глухой к попыткам "разговорить" ее на столь близкие нам "общие" темы: что есть общество, существуют ли универсальные законы его строения и функционирования, каковы алгоритмы его исторического изменения и т.д. и т.п.

Заметим, что точно такое же непонимание возникает во многих случаях, когда американские профессора философии и социологии, движимые самыми добрыми чувствами "помочь русским депровинциализировать свое обществознание", приезжают в Московский университет и пытаются читать курсы, вызывающие у наших студентов самые саркастические комментарии.

Конечно, такая направленность образования отнюдь не является общим правилом, не знающим никаких исключений. Прекрасно известно, что в США успешно работали и работают крупные и оригинальные мыслители - авторы масштабных социальных теорий, годами сражавшиеся за авторитет социальной философии и общей социологии [3].

И тем не менее не будет ошибкой признать, что в университетах США - не говоря уже об американском обществе в целом - отсутствует сколь-нибудь серьезный интерес к теориям высшего ранга обобщения, пытающимся понять, что есть общество, история и человек в родовых, "надвременных и надпространственных" формах своего социокультурного бытия.

Можно считать, что такое отношение далеко не случайно и выражает собой доминирующий тип прагматического менталитета, который считает критерием ценности научных идей их непосредственную практическую полезность, способность поддерживать в "рабочем состоянии" или менять к лучшему наличные условия экономического, социального, политического существования людей в обществе.

Излишне говорить, что абстрактные суждения социальной философии, намеренно отвлеченные от всякой исторической конкретики, воспринимаются таким менталитетом, как "пустая игра ума", набор "пустопорожних мудрствований", не имеющих никакого отношения к требованиям реальной жизни. Степень общественной полезности таких идей признается равной нулю, за исключением ситуаций, когда они становятся просто вредными обществу, способными причинить ему немалый, материально исчисляемый ущерб.

Подобное происходит тогда, когда, забыв об "изначальной непрактичности" социальной философии, ее ретивые сторонники пытаются склонить доверчивых сограждан использовать умозрительные постулаты как "руководство к практическому действию", призванное привести реальную жизнь в соответствие с представлениями "социальных проповедников" (выражение американского социолога А. Боскова) о надлежащей, "идеальной" форме ее организации.