Введение в философию - Джентиле Джованни. Страница 20

И как он сможет чувствовать себя свободным и, в силу этого, способным признать и принять долг и постичь истину, - одним словом, войти в царство духа, - если он в глубине своего собственного бытия не чувствует, как собирается и пульсирует история, универсум, бесконечное, все? Мог бы он с помощью ограниченных сил, которыми в любой момент своего существования он фактически обладает, смело идти навстречу, как он все же делает и должен делать, проблеме жизни и смерти, которая предстает перед ним ужасной - со своей непреодолимой силой законов природы? И все же, если он должен жить духовной жизнью, нужно, чтобы он восторжествовал над этим законом - и в мире искусства, как и в мире морали, посредством действия и мысли принял участие в жизни бессмертных вещей, являющихся божественными и вечными. И принял бы участие в них самостоятельно, свободно, поскольку не существует внешней помощи, которая могла бы споспешествовать спонтанной способности духа и которая не была бы желаемой, высокоценимой и поэтому свободно искомой и ставшей столь дорогой помощью. Одним словом, ничто не приходит к нам извне, что было бы полезно для здоровья души, мощи ума, силы воли.

И поэтому актуалист не отрицает Бога, но вместе с мистиками и самыми религиозными умами, которые были в мире, повторяет: "Est Deus in nobis"*.

1. ПОЗНАНИЕ И ЧУВСТВО В ГРЕЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

История психологической категории чувства весьма поучительна. Едва утвержденная при первой систематизации фактов, которые предстают перед внутренним наблюдением, она уже отрицается. И вся история философии непрерывная мука относительно этого смутного понятия, в котором нуждаются, чтобы дать себе отчет обо всей феноменологии духа, но которое не удается прояснить, определить, оправдать. Уже Платоном и Аристотелем ощущается важность чувства, аффекта, страсти для воли и для действия. Они чувствуют, что без этой пружины, которая подталкивает человека к действию, он оставался бы безучастным зрителем реальности. Чувствуют, что человек должен не только познавать эту реальность, чтобы жить, но и обращать внимание на ее соответствие или несоответствие собственной природе и собственным нуждам: он должен наслаждаться определенным способом существования самой реальности и страдать различными способами, чтобы быть вынужденным действовать и заботиться, насколько от него зависит, о том соответствии, без которого потребности его собственного естества остаются неудовлетворенными и со временем делают невозможным сохранение этого естества. И в самом деле, действие, замечает Аристотель, не однолинейно: оно то следование за, то бегство от. На каком основании осуществлять выбор одного или другого пути? Их различие для действующего субъекта состоит не в самом способе существования вещей, которые следуют или бегут друг за другом, а в их различном отношении к субъекту, собственному сохранению которого они благоприятствуют или препятствуют. Чувство - это тот субъективный элемент, который присоединяется к познанию вещей, и в самом деле изменяющихся в зависимости от своеобразия и неповторимости субъектов; вот почему одна и та же реальность пробуждает в различных душах разные отзвуки, окрашивается в самые разные цвета и, как следствие, порождает бесконечное разнообразие желаний, страхов, надежд, радостей, печалей, которыми человек возбуждается и подталкивается от одного действия к другому и напряженно трудится всю жизнь, чтобы жить лучше или как можно менее плохо.

2. НЕВОЗМОЖНОСТЬ ТЕОРИИ ЧУВСТВА В ГРЕЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

Но в логике греческой философии эта субъективная окраска и оценка мира могла рассматриваться лишь как нечто вторичное и внешнее и как совершенно поверхностный аспект самой реальности - как она познана человеком, и как она должна быть познана, и как она истолкована. Ибо эта философия была, по сути дела, натуралистической, т.е. допускала нечто, что было предпосылкой самого духа, который ищет истину и который хочет дать себе отчет о реальности - и, стало быть, нечто, что придает духу ту самую оригинальность и несводимость, надлежащую объекту, который он находит перед собой и познает. Для греческой мысли (и на это уже было указано) познанный мир - когда он в самом деле познается рационально - именно тот мир, каков он есть, даже если не познан. Его отношение с познающим его умом узаконено, корректно, рационально, когда ничего не отнимает, но и не прибавляет к его бытию. Если бы познанный мир был иным, чем мир в себе, все познание оказалось бы ложным. Истина достижима лишь тогда, когда человек освобождается от своей субъективности и уравнивается в ясной и чистой интуиции реального с самим реальным.

Поэтому по мере того, как греческая философия развивается в силу своей внутренней логики, она обесценивает все особенные, исторические, страдающие ограниченностью формы познания и признает ценность лишь за универсальными понятиями и суждениями - за познанием, в котором согласны все умы, освобождаясь от всех шлаков отдельно взятых, эмпирических восприятий (изменяющихся от субъекта к субъекту и от одного момента субъективного опыта к другому) и придерживаясь той универсальной логики, которая управляет в глубине всеми умами и делает так, чтобы все рассуждали одинаково. Мир един; и он един, лишь если его познают с помощью разума, познают согласно истине, т.е. в его объективном единстве - благодаря понятиям, которые определяются и остаются замкнутыми в своем определении и вечно неизменными.

3. АНТИТЕЗА МЕЖДУ ЧУВСТВОМ И РАЗУМОМ

Чувство иррационально, и в силу этого оно не может входить в мир истины. Не должен ли тот самый практический человек, который действует, чтобы прожить счастливую жизнь (т.е. жизнь, в которой бы удовлетворялись его потребности), если он хочет иметь источник света в том мире, в коем ему надлежит действовать, если не желает продвигаться вперед на ощупь, рискуя свалиться с минуты на минуту в пропасть, где его естество распалось бы и уничтожилось, - стремиться познать как можно больше вещей, которых он должен остерегаться или которыми он должен пользоваться? Не должен ли он, как философ, полагаться на разум и посредством его проникать, насколько это для него возможно, в глубь реальности?