Рождение античной философии и начало антропологической проблематики - Драч Геннадий Владимирович. Страница 20

бедности", он не приводит фактов имущественных и социальных различий. Его брат Перс не имеет собственного добра, но при надлежащем усердии он может стать богатым. Земля Аскры, "тягостной летом, зимой неприятной", была каменистой и обожженной солнцем. Но эта земля позволяла возделывать рожь и овес, содержала выпасы для скота и давала возможность земледельцу при надлежащем усердии жить безбедно, в достатке и сытости. Конечно, Гесиод замечал, что люди стремятся к богатству, но, видимо, нельзя однозначно и прямо считать это обстоятельство свидетельством развития товарного производства, так как основой в достижении богатства являлся земледельческий труд, укрепляющий "ойкос",- почти замкнутое натуральное хозяйство.

1 Яйленко В.П. Греческая колонизация. VII-III вв. до н.э. М., 1982. С. 107.

2 См.: Античная Греция. Т. 1. Становление и развитие полиса. М., 1983. С. 155-159.

И другая социальная оппозиция, подчеркиваемая Гесиодом: народ ("демос") - цари ("басилеи"). Только басилеи, по мнению Гесиода, ответственны за состояние справедливости в полисе, которая должна поддерживаться их усилиями. Как следует из поэмы "Труды и дни", басилеи пополнялись из числа всего населения (кооптировались в совет басилеев из числа "лучших"). Гесиод не подвергает сомнению саму процедуру отбора, однако его явно не устраивает использование власти басилеями. Видимо, Гесиод причисляет себя к демосу, становясь в оппозицию по отношению к осуществляющим несправедливое правление басилеям. В целом же отмеченные обстоятельства биографии Гесиода позволяют говорить об особенностях становящегося полисного общества с его имущественной дифференциацией и всеобщим движением за кодификацию права, ограничивающего произвол басилеев.

"ТЕОГОНИЯ"

Рассмотрение поэм Гесиода целесообразно начать с "Теогонии", поскольку содержащаяся в ней теокосмогония в плане предфилософском (как развивающееся внутри мифа и разрушающее его рациональное осмысление мира) представляет собой наибольший интерес. Впрочем, предфилософский статус "Теогонии" Гесиода требует своего специального обоснования. Еще Г. Властов предполагал, что она представляет собой "ряд сшитых сказаний аэдов" [1]. Однако современными учеными это предположение не подтверждается. Исследуя "Теогонию" и отмечая повторяющиеся особенности языка поэмы, Г. Швабль подчеркивает в ней единство языка, стиля и замысла [2].

1 Гезиод. Подстрочный перевод поэм с греческого / Вступ., пер. и примеч. Георгия Властова. СПб., 1885. X. С. 16.

2 См.: Gigon О. Der Ursprung der griechischen Philosophie. Basel; Stuttgart, 1968. S. 138-146.

С этим можно согласиться; поэма, действительно, не компиляция, а произведение, пронизанное единством замысла и авторской позиции. Но и по этому вопросу нет единства. Согласно мнению современного английского исследователя П. Уолкота, по замыслу и по реализации "Теогония" есть не что иное, как гимн Зевсу, славному и сильнейшему из богов, и в этом смысле подобна гимнам другим богам [1]. Однако широко распространено мнение о Гесиоде не столько как о религиозном проповеднике (в этой связи это было бы естественно), сколько как о просветителе, учителе человечества, мыслителе и философе [2]. Этот подход нам представляется более перспективным, хотя он содержит известные преувеличения в оценке Гесиода как философа. В частности, не могут быть однозначно расценены как философские вопросы, с которыми поэт обращается к музам:

Как боги, как наша земля зародилась,

Как беспредельное море явилося шумное, реки,

Звезды, несущие свет, и широкое небо над нами;

Кто из бессмертных подателей благ от чего зародился,

Как поделили богатство и почести между собою...

И сообщите при этом, что прежде всего зародилось.

(Теог., 108-112, 115)

1 См.: Walcot P. Hesiod and Near East. Cardiff: University of Wales Press, 1966. P. 37.

2 См.: Heinimann F. Nomos und Physis, Herkunft und Bedeutung einer Antitese in griechischen Denken des 5. Jahrhunderts. Basel, 1945.

Поставленные вопросы содержат различные напластования. Конечно, Гесиода интересует, как "зародились" земля, небо, море, звезды и т.д. Но он хочет получить ответ не только на это. Гесиода интересует, как зародился тот самый повседневный мир, в котором земля - это наша земля, "всеобщий приют безопасный", "кормилица стад", небо - "жилище богов всеблаженных" и в то же время "широкое небо над нами", и т.д. Это тот древний и вечно новый мир, в котором живет человек, это дом человеческого бытия, в котором присутствуют также и боги. Как зародился этот мир, включающий богов, и просит рассказать муз Гесиод. Назначение богов в природно-человеческом мире оговорено достаточно ясно: боги - "податели благ". Другая сторона вопроса о происхождении мира и родословной богов относится к разделу богатств и почестей между ними.

Примечательно, что Гесиод, в отличие от Гомера, не обращается к родословной героев. У Гомера знатность происхождения служила основанием (хотя и подтверждаемым в постоянных сражениях) для получения "богатств и почестей". У Гесиода же речь идет о родословной богов, и предметом для раздела в качестве "богатств и почестей" вы

ступает сам мир. Обращение к Гомеру показывает, насколько дальше идет Гесиод. У Гомера человек космизирован, но космос этот антропоморфен, боги подобны человеку по внешнему виду, реакциям, и герои ведут свое происхождение от богов. Гесиода уже интересуют не династические связи людей, а родословная богов как владык земли. Тем самым проводится различие двух сфер - людей и богов, и в такой форме впервые утверждается мысль об объективности внешнего мира. Человек является лишь частицей этого не подчиняющегося ему мира. С последним обстоятельством человеку необходимо считаться.

Сам вопрос о том, "как боги, как наша земля зародилась", адресованный музам, предваряется примечательной беседой муз и Гесиода. Обращаясь к пастуху - Гесиоду, они сетуют на неразумие людей: "брюхо сплошное". Конечно, Гесиод не первый просит помощи у муз, но в их обращении к нему противопоставляются "ложь" (вымышленное) и "правда" (истинное). Вслед за музами Гесиод воспевает "что было и что еще будет". Это те божественные песни, которыми музы "радуют разум великий отцу своему на Олимпе". Они предназначены для возвеличивания и увеселения богов, и прежде всего Зевса "отца и бессмертных и смертных", силой одержавшего победу над Кроном и разделившего между богами почести. Вслед за Зевсом музы "воспевают тех из богов, что Землей рождены от широкого Неба". Третьими следуют люди и могучие гиганты.

В поэме повествуется о трех поколениях, рожденных от Земли и Неба (Уранидах), Кронидах (богах-олимпийцах и главном из них - Зевсе), о людях и гигантах. Начало и конец песнопения служат воспеванию Зевса, силою взявшего власть над миром. Нам представляется, что истина, которой учит Гесиод, заключается не в описании последовательности поколений богов, а в воспевании Зевса. Гесиод воспевает также законы, "которые всем управляют", "добрые нравы богов". Соответственно Гесиод не хочет довольствоваться картиной зарождения нашего мира, так же как не может он удовлетвориться внешней последовательностью поколений как бессмертных богов, так и смертных людей. Его интересует устойчивое состояние мира ("поделили богатства и почести"), главенствующее положение Зевса в этом мире, в соответствии с чем он воспевает его в начале и в конце. Гесиода интересует внутренняя структура мироздания, скрывающаяся за внешней оболочкой. И в этом смысле начало мира выступает как генетическое ("кто от чего зародился") и как субстанциональное ("как" поделили богатства и почести боги, "как" овладели Олимпом). Но сам термин arche (последовательная смена поколений) у Гесиода имеет только хронологическое значение. Его интересует первоначальное состояние мира, которое одновременно является и первоначальным состоянием

(предысторией) Зевса, но лишь как начало событий во времени. Проблема "начала" - проблема воспевания Зевса. Гесиод знает, что люди и гиганты появились после Зевса, и их воспевание как последних есть конец воспевания Зевса. Конечно, Гесиода интересует и первичное состояние как таковое, но оно предстает перед ним как последовательность поколений, arche при этом входит у Гесиода в хронологическую целостность - "в начале и в конце".