Пепел надежды - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 77

– В том-то и дело, что поздно. Самолет погиб. И что там было внутри, никто уже не узнает.

– Есть свидетель, который побывал внутри лайнера еще до того, как он взорвался. Там были пустые ящики.

– И он может доказать это в суде?

– Нет, не может. Он не сможет даже выступить в суде. Он погиб.

– Извините.

– Ничего страшного. Покойный был проводником бандитов и вряд ли вел особо праведную жизнь.

– Зачем вы меня позвали? – спросил дипломат. – Мы все равно не сможем выплатить вам весь гонорар. По нашему договору мы обязались выплатить его только в случае обнаружения самолета с золотом, а не его обломков.

– Вы же знали, что в самолете ничего не было. И знали, где именно он погребен. Возможно, вы лично не знали, я могу в это поверить. Но ваш генерал точно знал. Он ведь близкий родственник президента.

– Хватит, – попросил дипломат, – мы стараемся забыть эту тяжелую историю. Скоро к нам привезут гробы всех, кто находился в погибшем самолете. И мы будем их торжественно хоронить.

– Я дал вам пепел, там могут быть человеческие останки. Но это не ваши люди. Самолет садился пустым, в нем не было пассажиров.

– Мы все равно устроим им торжественные похороны, – сказал дипломат. – Это большая политика, вы должны понимать...

– В таком случае я прошу передать вашему генералу следующие мои пожелания. Во-первых, оставить меня в покое. Чтобы я никогда и нигде про него не слышал. Во-вторых, убрать от меня вашего киллера – Ингу Ольшанскис. Можете убрать и Исмаила. Он мне больше не нужен. И, наконец, третье – я обещаю, что только в этом случае не буду вспоминать историю с самолетом. В случае моей насильственной смерти компьютер передаст во все газеты и журналы мою версию гибели вашего самолета. Вас устраивает такой вариант?

– Я передам ваши пожелания, – мрачно кивнул дипломат, – но вы должны понимать, что есть вещи, которые зависят не только от меня. Я и так слишком много знаю. А у нас опасно знать слишком много.

– Пойдемте, – поднялся Дронго, – может быть, вы и правы. Большое знание умножает печаль. Прощайте. Надеюсь, я никогда больше не увижу и не услышу ни про вас, ни про вашего генерала, ни про вашего президента. И передайте еще одно мое пожелание генералу – чтобы он пережил своего президента хотя бы на один день. Я думаю, ему не понравится подобное пожелание.

Глава последняя

Часть полученных денег он вложил в усовершенствование систем наблюдения за своими двумя квартирами. Часть денег оставил в банке, чтобы иметь возможность некоторое время не заниматься никакими делами и читать своих любимых американских фантастов, предаваясь этому занятию целыми днями и выходя из дома лишь по мере необходимости.

Он привык не отвечать на телефонные звонки, привык к постоянной тишине своего дома. Телевизор он включал лишь для просмотра информационных программ, газеты читал в системе Интернет, легко выходя на нужные ему статьи. Два компьютера, связывающие его с мировой сетью Интернет, словно открывали весь мир в его квартиру или его квартиру в современный мир.

Лишь однажды ему пришлось побеспокоиться, когда в дверь снова позвонили. Приехавший гость предложил фантастическую сумму, если Дронго согласится работать на его Хозяина. Сумма была неслыханная, невероятная, невозможная. Дронго понимал, что это не столько гонорар, сколько плата за его молчание. В ответ на настойчивость гостя он спустил его по лестнице. С тех пор к нему от Хозяина никто больше не приезжал.

Генерал, кажется, получил его пожелания. Никто больше не беспокоил Дронго, а он не позволял себе вспоминать эту историю, казавшуюся такой невероятной и кровавой, что она больше походила на выдумку, чем на реальность. Только иногда, когда президент той самой страны случайно появлялся на экране телевизора, выступая на каком-нибудь торжественном заседании стран СНГ или прибывая с визитом в другую страну, Дронго переключался на другую программу. Он ничего не мог поделать с собой, вспоминая самолет «с золотым запасом республики». Но даже за секунду до переключения он успевал заметить генерала, всегда стоявшего рядом с президентом. Генерал стал министром национальной безопасности республики. И все понимали, что это только «случайность» и генерал не мог быть таким образом вознагражден за столь явную «халатность», проявленную им во время поисков золотого запаса.

Генерал стоял рядом с президентом и всегда улыбался. Может, он вспоминал про исчезнувший самолет и его груз, глядя на выступающего президента. А может, вспоминал еще о других грузах. В конце концов, президент был пожизненный, несменяемый, а значит, и генерал тоже был пожизненным министром. Так они и собирались жить. Вдвоем до глубокой старости. И горе генералу, если он переживет хотя бы на один день своего президента.