Социальная философия - Крапивенский Соломон Элиазарович. Страница 4

Социальная философия и история

Соотношение между социальной философией и социологией представляет собой тот предельный случай, когда социальная философия занимает весь верхний этаж здания данной науки. Соотношение же между социальной философией и другими общественными науками оказывается более сложным, в чем мы убеждаемся уже на примере такой близкой к социологии науке как история.

Здесь, в границах историко-научного знания, социальная философия не является уже монопольной владелицей верхнего этажа: она делит его с еще одной научной дисциплиной – методологией истории, или, как ее часто именуют, методологией исторического познания, которая имеет своим предметом общетеоретические проблемы, встающие перед исторической наукой. И хотя грань между социально-философскими проблемами и методологическими проблемами самой исторической науки весьма условна, но все же она существует. При этом методологические проблемы истории нельзя рассматривать во всех случаях как конкретизацию соответствующих социально-философских проблем (например, исторические законы как конкретизацию законов общесоциологических), ибо в очень существенной своей части методология истории призвана заниматься и проблемами гносеологическими (проблема факта и его интерпретации, специфика восхождения к абстрактному знанию в исторической науке и т. д.).

Говоря о верхнем слое исторического знания, необходимо учитывать два обстоятельства.

1. В этот слой входит не социальная философия в целом, а лишь те ее концепции, идеи и понятия, которые в настоящее время востребуются исторической наукой в связи с ее собственным уровнем развития и решаемыми задачами. Остальное содержание социальной философии как бы составляет резерв этого слоя теории. Так, например, пока целые поколения видных отечественных исследователей Западной Европы (от И.В.Лучицкого, Н.И.Кареева, П.Г.Виноградова, М.М.Ковалевского, А.Н.Савина до Д.М.Петрушевского, ЕА.Косминского, А.И.Неусыхина, Н.П.Грацианского, С.Д.Сказкина) занимались преимущественно проблемами аграрной истории, во многом невостребованными оказывались понятия и выводы социальной философии, касающиеся психологического уровня общественного сознания. Сегодня же, когда ученики этих исследователей, углубляя исторический анализ, обратились к изучению систем ценностей и социально-культурных представлений людей той эпохи [4], верхний слой здания исторической науки заметно обогатился. Свидетельством этого служит происходящее на наших глазах вхождение в понятийный аппарат исторических исследований понятия «менталитет», обозначающего социально-психологический облик и настрой большой социальной группы (народности, нации, класса, сословия и т. п.).

2. Общетеоретические, методологические проблемы самой исторической науки уже для постановки, а тем более для своего решения, нуждаются в солидном философском обосновании. Выдающиеся русские историки всегда отчетливо это представляли. В 1884/85 академическом году В.О.Ключевский впервые в России прочитал спецкурс «Методология русской истории», озаглавив первый раздел первой лекции так: «Отсутствие метода в нашей истории». Комментируя эту формулировку, Ключевский говорил: «Нашу русскую историческую литературу нельзя обвинить в недостатке трудолюбия – она многое отработала; но я не взведу на нее напраслины, если скажу, что она сама не знает, что делать с обработанным ею материалом; она даже не знает, хорошо ли его обработала» [5]. Откуда же могут быть подчерпнуты исторической наукой соответствующие критерии и подходы, тем более в условиях нулевого уровня разработки собственных методологических концепций? Ясно, что таким первоначальным источником может выступать только философия, в том числе ее обществоведческий срез.

То, что сказано о соотношении социальной философии и истории, с известными коррективами (в каждом случае сугубо конкретными, учитывающими специфику данной науки) может быть экстраполировано на любую отрасль обществоведческого, гуманитарного знания.

Социальная философия и негуманитарное знание

Методологическую функцию социальной философии было бы неверно ограничивать только сферой гуманитарных наук. Как наука философская, социальная философия выполняет эту функцию по отношению ко всем наукам, в том числе и к естествознанию. Многие проблемы и здесь могут быть решены только при методологическом обосновании с помощью законов, открытых социальной философией (например, периодизация истории той или иной науки, роль общественных условий в появлении и решении научных проблем; роль мировоззрения в научном творчестве; моральная ответственность ученого; классификация наук; превращение науки в непосредственную производительную силу общества и т. д.).

Кроме того, необходимо учитывать, что в современном естествознании есть множество отраслей, которые изучают объекты, относящиеся одновременно и к природе и к обществу. Достижения этих наук, для того, чтобы быть эффективными, должны опираться на знание не только законов природы, но и законов социологических потребностей общества и уровня общественного развития. Архитекторы, например, разрабатывая проекты жилых комплексов, должны учитывать тенденции развития быта (домашнего хозяйства, общественного питания), общественного воспитания детей и т. д. Большое значение имеет социальная философия и для медицины, поскольку болезнь есть явление не только биологическое, но и социальное.

3. Логика развития социальной философии

Возвращаясь к выводу о научном статусе социальной философии, отметим, что относительная самостоятельность социальной философии в системе философского знания все-таки существует. Обнаруживается она не только в заметной специализации одних философов и размежевании гносеологических и социально-философских произведений у других, но, прежде всего, во внутренней логике развития самой социальной философии, которая отнюдь не копирует логику развития философии в целом или отдельных ее частей (онтологии, гносеологии, концепций развития). Если, к примеру, концепции развития сменяли друг друга по известной триаде «наивная античная диалектика – многовековое господство метафизики – возрождение диалектики в философии Нового времени», то логику развития социальной философии схематично можно изобразить так (рис. 4):

Попытаемся вкратце охарактеризовать каждое из этих течений, выявляя при этом взаимосвязь их генезиса с общей логикой развития социальной философии.

Социологический идеализм

Идеализм в понимании общественной жизни безраздельно господствовал в философии вплоть до середины XIX в. То, что общественная жизнь представляет собой переплетение различного рода общественных отношений (политических, экономических, правовых, нравственных, семейных, религиозных и т. д.) социальные философы домарксовского периода прекрасно понимали. Но не справившись с задачей систематизации и субординации этих отношений, по сути дела все они рассматривали общество как хаос отношений, как сплошное нагромождение случайностей. Исключение составлял лишь Гегель, но закономерный характер исторического процесса предопределялся у него не изменением производительных сил и производственных отношений, а развитием мирового духа.

Старая социология страдала и метафизичностью, рассматривая общество не как единый, цельный социальный организм, а как агрегат индивидов, их механическую сумму. Подобные концепции (Энгельс метко назвал их «теориями Робинзонад») за деятельностью отдельных людей, стремящихся к своим определенным целям, не видели их общественной «сцепки» между собой и подчинения хода истории внутренним общим законам. А коль скоро развитие общества есть агрегатное движение миллионов независимых, «самостийных» робинзонов, то верх в нем берут робинзоны наиболее выдающиеся – критически мыслящие личности, мнение которых и правит миром. Так метафизика и идеализм сливались воедино, рождая основной принцип субъективистской социологии: «сознание людей определяет их бытие».