Постструктурализм, Деконструктивизм, Постмодернизм - Ильин Илья. Страница 20

ское, просветительское и современное. Первые два не получили

у него эксплицитного описания и развернутых характеристик,

поэтому фактически, и это касается в первую очередь "Слов и

вещей", речь у него идет о трех четко друг другу противопос

тавлевных "эпистемах": Возрождение (ХV-ХVI вв.), классиче

ский рационализм (ХVII-ХVIII вв.) и современность (с начала

ХIХ в.). Как пишет Автономова, эти три эпистемы кардиналь

ным образом отличаются друг от друга: "В ренессансной эпи

стеме слова и вещи сопринадлежны по сходству; в классическую

эпоху они соизмеряются друг с другом посредством мышления

путем репрезентации, в пространстве представления; начиная

с ХIХ в. слова и вещи связываются друг с другом еще более

сложной опосредованной связью -- такими мерками, как труд,

жизнь, язык, которые функционируют уже не в пространстве

представления, но во времени, в истории" (3, с. 58).

Очевидно, стоит привести и самое последнее по времени

(1991 г.) определение, даваемое Автономовой этим трем эпи

стемам, специфику каждой из которых она видит прежде всего

в различии "означающего механизма, соотношении "слов" и

"вещей", и соответственно перипетии языка в культуре: язык

как вещь среди вещей (Возрождение), язык как прозрачное

средство выражения мысли (классический рационализм), язык

как самостоятельная система в современной эпистеме. Послед

нее превращения "языка" вместе с жизнью" и "трудом" угро

жают, как считает Фуко, единству человека: в современную

эпоху вопрос о человеке как сущности невозможен. В этом

смысл идеи "смерти человека" ("человек умирает -- остаются

структуры"), воспринятой сторонниками Фуко как девиз струк

туралистского движения" (4, с. 362).

Более подробно о взглядах французского ученого на про

блему человека и его эволюции смотрите ниже, здесь же нам

было важно подчеркнуть роль понятия "эпистемы" как одного

из "методологических принципов", с помощью которых доказы

вался общий для структурализма и постструктурализма тезис о

"смерти человека".

С эпистемой связана еще одна проблема общеметодологи

ческого значения. При всех своих функциональных явно струк

туралистских характеристиках она, по сравнению с другими

известными к тому времени структурными образованиями, имела

62 ГЛАВА I

несколько странный облик. С самого начала она носила

"децентрированный характер ", т.е. была лишена четко опреде

ляемого центра и создавалась по принципу самонастройки к

саморегулированию. В ней изначально был заложен момент

принципиальной неясности, ибо она исключала вопрос, откуда

исходят те предписания и тот диктат культурно-языковых норм,

которые предопределяли специфику каждой конкретно

исторической эпистемы. Это объясняется тем, что эпистема

образуется из локальных, сугубо ограниченных сфер своего

первоначального применения в частно-научных "дискурсивных

практиках": "Дискурсивные практики характеризуются ограни

чением поля объектов, определяемых легитимностью перспекти

вы для агента знания и фиксацией норм для выработки концеп

ций и теорий. Следовательно, каждая дискурсивная практика

подразумевает взаимодействие предписаний, которые устанавли

вают ее правила исключения и выбора" (Фуко, 188, с. 199).

Каждая вновь образующаяся научная дисциплина как бы

заново открывает для себя объект своего исследования

(фактически, по представлениям Фуко, его "создает") или, как

пишет Лейч, "очерчивает поле объектов, определяет легитимные

перспективы и фиксирует нормы для порождения своих концеп

туальных элементов" (294, с. 146). Тот же Лейч отмечает:

"изображая эпистему не как сумму знаний или унифицирован

ный способ мышления, а как пространство отклонений, дистан

цирования и рассеивания, Фуко помещает свою всеобщую мо

дель культуры среди активной игры различий" (294, с. 153),

Причем сама эта "игра различий" редуцирует "отличительную"

способность традиционного различия, превращая его на деле в

незначительные отклонения, лишая или ослабляя его функцию

содержательного маркирования отличительных признаков. Обо

зревая работы Ж. Делеза "Различие и повтор" (1968) (131) и

"Логика смысла" (1969) (134), Фуко писал: "Высвобождение

различия требует мысли без противоречий, без диалектики, без

отрицания; мысли, которая приемлет отклонение; мысли утвер

ждающей, инструментом которой служит дизъюнкция; мысли

множества -- номадической рассеянной множественности, не

ограниченной и не скованной ограничениями подобия; мысли,

которая не приспособляется к какой-либо педагогической модели

(например, для фабрикации готовых ответов), атакует неразре

шимые проблемы..." (188, с. 185).

Этот дифирамб во славу различия производит странное

впечатление, поскольку различие здесь перестает выполнять

свою главную задачу -- функцию различения -- и недвусмыс

ленно свидетельствует о постструктуралистском понимании Фу

ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ Трансформация дискурсивных практик 63

ко этой проблемы еще в свой "археологический период". Его

"дифференциальный" (различительный) анализ направлен преж

де всего на разрешение понятия любой целостности, поскольку в

конечном счете рисует картину безудержной игры различий, при

которой исчезает представление о сколь-либо содержательном

отличии двух оппозиций, т. е. исчезает сам принцип бинаризма,

поскольку это различия без отличия. Традиционную историю

Фуко стремится "заменить анализом поля симультанных разли

чий (которые характеризуют в любой данный период возмож

ную диффузию знаний) и последующих различий (которые

определяют в целом все трансформации, их иерархию, их зави

симость, их уровень). В то время когда историю обычно расска

зывают как историю традиции и новаторства, старого и нового,

мертвого и живого, скрытого и открытого, статического и дина

мического, я отваживаюсь рассказывать историю вечного разли

чия" (186, с. 237).

Любопытна судьба понятия "эпистема". Сам Фуко, кроме

"Слов и вещей", практически нигде его не употреблял, но

"эпистема" получила исключительную популярность среди самых

широких кругов литературоведов, философов, социологов, эсте

тиков, культурологов. Вырвавшись из замкнутой системы Фуко,

она, естественно, у разных интерпретаторов обрела различные

толкования, однако сохранился основной ее смысл, так поло

нивший воображение современников: эпистема соответствует

константному характеру некоего специфического языкового

мышления, всюду проникающей дискурсивности, которая, -- и

это самое важное, -- неосознаваемым для человека образом

существенно предопределяет нормы его деятельности, сам факт

специфического понимания феноменов окружающего мира, опти

ку его зрения и восприятия

действительности.

Трансформация дискурсивных практик

В "Словах и вещах" Фу

ко наметил общие контуры

той специфической научной

дисциплины, которая получи

ла у него имя "археологии

знания". В этой работе, как

уже говорилось, он выделил три ключевые, по его представле

нию, этапы формирования современного "европейского ментали

тета", сформулировал свое понимание истории" попытался дать

теоретическое обоснование "смерти субъекта", и, -- самое важ

ное с точки зрения той общей теоретической перспективы, кото

рая связывает единой линией развития и преемственности струк

турализм с постструктурализмом, -- постулировал дискурсив

64 ГЛАВА I "Архив"

ный характер человеческого сознания. Если что и осталось в