Этическая мысль - Автор неизвестен. Страница 33

Постепенно, исторически эта нормативная модель расшатывалась. По мере того как сексуальность переставала рассматриваться как всегда одинаковая инстинктивная сила, выявлялись ее многообразные социально-групповые и индивидуальные вариации. Современная наука говорит уже не о сексуальности, а о сексуальностях. Отсюда - расширение сферы нормативно - социально и морально - допустимого и приемлемого. Многие вопросы, некогда строго регламентированные, ныне считаются этически нейтральными (например, сексуально-эротическая техника не касается никого, кроме данной любовной пары).

Ф. Энгельс писал, что в коммунистическом обществе отношения полов станут исключительно частным делом, которое будет касаться только заинтересованных лиц и в которое обществу нет нужды вмешиваться. Социальное регулирование интимных отношений необходимо лишь постольку, поскольку они связаны с рождением и воспитанием детей, которые сами не могут о себе позаботиться, и - об этом нам еще раз напомнил СПИД - с охраной общественного здоровья.

Но расширение сферы личного самоуправления необходимо предполагает рост нравственного сознания и самосознания.

Как писал американский социолог Айра Рисе [1], "новая сексуальность" предлагает небывалое разнообразие форм сексуального самовыражения и индивидуализирует их выбор, что отвечает интересам личности и ее психического здоровья. Старая половая мораль была прокрустовым ложем. Если личность не соответствовала ему, общество не предлагало альтернатив, а старалось подогнать индивида под заданный стереотип. Главное преимущество "новой сексуальности" - увеличившаяся возможность выбора, право личности самой выбирать наиболее подходящий ей стиль сексуального поведения. Достижения медицины в деле борьбы с венерическими заболеваниями и создания надежных контрацептивов также способствуют гуманизации сексуальных отношений, позволяя индивиду руководствоваться не страхом перед "последствиями", а более сложными и высокими соображениями.

1 Reiss I. L. Family Systems in America. N. Y., 1976.

Но чем меньше внешних запретов, тем важнее индивидуальный самоконтроль и тем выше ответственность личности за свои решения. Человек должен учиться точнее определять свои чувства, предвидеть вероятные последствия своих поступков, жертвовать преходящими, временными интересами во имя более важных. То есть повышается значение нравственного выбора. Ибо хотя решение индивид принимает сам, оно большей частью затрагивает, как минимум, еще одного человека, а зачастую и многих.

Индивидуализация сексуальности и ее проявлений приходит в противоречие с принципом индивидуализма, рассматривающего другого человека только как средство удовлетворения собственных эгоистических потребностей.

Общество, в котором человек является прежде всего средством производства, порождает жесткую репрессивную половую мораль. Потребительское общество взрывает прежние запреты, но одновременно низводит сексуальность до уровня развлечения. Но отчужденный деиндивидуализированный секс легко коммерциализируется и фальсифицируется, как всякий товар массового потребления, открывая дополнительные возможности манипулирования личностью. Это хорошо показано в антиутопиях. Бедное тоталитарное общество, всемерно ограничивающее потребности своих членов, является также воинственно-антисексуальным ("1984" Д. Оруэлла). "Дивный новый мир" О. Хаксли, напротив, дает полную сексуальную свободу. Но ни там, ни здесь нет ни индивидуальной любви, ни личной ответственности - одно невозможно без другого.

Меняющийся характер сексуальной жизни ставит нравственные проблемы не только перед индивидами, но и перед обществом. Некоторые из этих проблем непосредственно связаны с развитием науки.

Если мы знаем, что женская асексуальность - миф, игнорировать это знание не только глупо, но и безнравственно, негуманно по отношению к женщине. Вместе с тем нельзя оскорблять чувства людей, для которых такого рода информация морально неприемлема.

Если мы знаем, что неумение пользоваться контрацептивами - одна из главных причин катастрофического роста нежелательных беременностей и абортов среди подростков и молодых девушек, утаивать от них эти знания не только глупо, но и безнравственно. Но как убедить невежественных, консервативно настроенных родителей, переоценивающих силу традиционных моральных запретов и не желающих брать на себя лишние хлопоты?

Если мы знаем, что эффективное половое просвещение невозможно без использования телевидения и других средств массовой коммуникации, не воспользоваться ими глупо и безнравственно. Но столь же неразумно было бы игнорировать национальные, религиозные и иные особенности традиционной культуры населения. Люди должный меть право и возможность выбора без того, чтобы им навязывали нечто неприемлемое и отвратительное для них.

Расширение сферы индивидуального самоуправления предполагает терпимость, плюрализм, множественность подходов и решений. C точки зрения этики это так же верно, как с точки зрения социологии или психологии.

О. П. ЗУБЕЦ

"ОДНОЙ ЛЮБВИ МУЗЫКА УСТУПАЕТ..."

Нет, пожалуй, в жизни человека явления более интимного, значимого и в то же время более загадочного, противоречивого, чем любовь. С одной стороны, любовь не считается ни с какими преградами - ни с моральными предостережениями, ни с юридическими запретами, ни с социальными традициями. И она же оказывается в плане духовного возвышения человека силой более могучей, чем все привычные социально-нравственные воздействия. Сама разрушительная сила любви приобретает созидательный характер. Она попирает абстрактные святыни во имя более святого - конкретной человеческой личности.

"До сих пор о любви была сказана только одна неоспоримая правда, а именно, что "тайна сия велика есть", все же остальное, что писали и говорили о любви, было не решением, а только постановкой вопросов, которые так и оставались неразрешимыми" [1]. Эти чеховские слова - выражение глубокой философичности всякого обращения к любви, всякого риска рационального прикосновения к столь интимному и всеобщему явлению культуры. Продолжить незавершаемый ряд неразрешаемых проблем, поставить их под сомнение и обосновать самим фактом обращения к ним - одна из существенных сторон всякой философской культурной работы.