Последний синклит - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 2

В довольно просторном кабинете его ждал посол Великобритании. Очевидно, посол был наслышан о своем визитере, так как, отпустив секретаря, сразу начал говорить по-английски:

– Спасибо, что вы решили к нам заехать, мистер Дронго. Так, кажется, вас называют во всем мире?

– Иногда так, иногда по фамилии. В паспорте, во всяком случае, у меня нет этой клички, – пошутил он.

– Да, да, конечно, – согласился посол, указывая на глубокое кресло. Ему было лет пятьдесят, и он имел довольно большой опыт работы на дипломатическом поприще, однако было заметно, что он волнуется.

Дронго сел в кресло.

– Что-нибудь будете пить? – спросил хозяин кабинета.

– Чай, – улыбнулся Дронго. – Я приверженец старой английской традиции.

– Вы хорошо говорите по-английски, – заметил посол, распорядившись подать чай в его кабинет.

Он помолчал немного и неожиданно спросил:

– У вас есть английская виза?

– Да, – кивнул Дронго, – я обычно заранее проставляю все визы в своем паспорте. Так я чувствую себя более спокойно и в случае необходимости могу срочно выехать.

– До какого времени она действительна?

– Кажется, еще месяца три или четыре.

– Стало быть, вам виза не понадобится, – удовлетворенно сказал посол.

– Не понадобится для чего? – уточнил Дронго.

Вместо ответа посол поднялся, прошел к столу и достал большой плотный голубой конверт. Он протянул его Дронго.

– Сначала прочтите, – предложил он.

Дронго достал из конверта письмо. Оно начиналось традиционными словами «Дорогой сэр». Но следующие строчки его изумили.

«Я много наслышан о Вашем феноменальном мастерстве. Мне хотелось бы пригласить Вас в Лондон для нашей личной встречи. Если бы не исключительные обстоятельства, я бы не решился Вас потревожить, но в данном случае речь идет как раз о подобных обстоятельствах. Поэтому предлагаю Вам приехать в Лондон через три дня. Билеты первого класса уже заказаны и оплачены. Разумеется, все другие расходы также будут Вам компенсированы. С посольством мы договорились, и они готовы проставить Вам визу Великобритании. В любом случае Вы можете считать мое приглашение частной поездкой, ни к чему Вас не обязывающей. Но в случае, если Вы согласитесь приехать в Лондон в качестве консультанта, мы готовы выплатить Вам гонорар из расчета тысяча фунтов стерлингов за каждый проведенный в Англии день. С уважением, Стивен Чапмен».

Он убрал письмо. Посмотрел на посла.

– Кто такой мистер Чапмен? – спросил Дронго.

– Американец, – пояснил посол. В этот момент вкатили столик, и молодой человек быстро расставил чайники и фарфоровые чашки перед гостем. И так же быстро удалился. Посол подождал, пока закроется дверь, и продолжил: – Он один из самых крупных меценатов. Несколько лет назад Чапмен купил в Лондоне дом и с тех пор живет в Великобритании. Нужно сказать, что его отец получил титул «сэр» за заслуги перед Великобританией.

– Он еще жив?

– Старику за восемьдесят. Но звание не передается по наследству. Тем не менее семейство Чапменов имеет много влиятельных друзей. Я не хочу ничего от вас скрывать. Мне звонили из министерства иностранных дел, просили передать вам это письмо и помочь с визами в случае необходимости.

– Странно, – пробормотал Дронго, – обычно чиновники вашего ведомства не выполняют просьбы даже членов палаты лордов.

– Это другой случай, – вздохнул посол, – может, вы меня не так поняли. Стивен Чапмен и его отец не просто известные люди. Стивен несколько лет был сенатором от штата Айова, входил в комитет по международным делам, являлся представителем США на нескольких крупных международных конференциях. Но с тех пор как погиб его единственный сын, он вышел в отставку и поселился в Лондоне.

– Когда погиб его сын?

– Примерно три года назад. Была очень шумная история. Журналисты раздули ее до чудовищного скандала. Роберт Чапмен был убит молодой женщиной, которая ждала от него ребенка. Убийство так потрясло несчастную, что она тронулась умом. Вы представляете, какая трагедия? С тех пор Стивен Чапмен переехал в Лондон, именно там это и произошло. Его сын жил там с дедушкой.

– Надеюсь, он не зовет меня расследовать преступление трехлетней давности? – пробормотал Дронго.

– Не думаю, – вздохнул посол, – там все было ясно с самого начала. У молодой женщины случилась обычная истерика – Роберт отказывался на ней жениться. А тут случайно оказалось ружье. В общем, как это всегда бывает, ружье оказалось совсем некстати. Кажется, еще Чехов писал, что, если есть ружье, оно рано или поздно выстрелит. Я большой поклонник русской литературы, – добавил посол. – Вот так все и случилось. Странно, что вы ничего не слышали. Все газеты об этом писали.

– Может быть, – согласился Дронго. – Я не слежу за светской хроникой. Значит, Чапмен приглашает меня для консультации? В письме не указано, какого рода «консультации» я должен ему давать.

– Я сам ничего не знаю, – пробормотал посол, – но в любом случае, я думаю, вам стоит принять это предложение. Неслыханный гонорар, интересная поездка. На вашем месте я не стал бы отказываться. Билеты вам заказаны. Их могут привезти домой, если вы пожелаете. Я думал, что у вас будут проблемы с визой, но их у вас нет. Вам ничто не мешает принять это предложение.

Дронго подвинул к себе серебряный чайник и налил в чашку чай, смешивая его с молоком. Посол предпочел пить чай без молока.

– Чапмен, – словно пробуя фамилию на вкус, произнес Дронго. – Что еще вы можете о нем рассказать?

– Ничего конкретного. Живет в Лондоне, перечисляет довольно крупные суммы в музеи. Воспитывает внука. Владелец многомиллионного состояния.

– Откуда у него деньги? Наследство?

– Нет. Он был довольно известным магнатом, до того как решил заняться политикой. Семья Чапменов владела несколькими крупными сталелитейными компаниями. Извините, но подробностей я не знаю.

– Он воспитывает внука? А до этого вы сказали о том, что погиб его единственный сын. Откуда у него внук?

– От этой молодой леди, – пояснил посол. – У нее после смерти Роберта начались преждевременные роды. Ребенка еле спасли. Он был семимесячным, недоношенным. Его мать потеряла рассудок. Сейчас мальчик живет вместе со своими дедом и прадедом. Насколько я знаю, больше детей у Стивена нет. Только племянница, которая помогает ему воспитывать мальчика.

– Ясно, – кивнул Дронго. – Я могу отказаться?

– Отказаться? – удивился посол. – Но почему?

– Не знаю. Мне не нравятся подобные истории. Я не люблю, когда меня принимают за фокусника. Спустя три года после убийства я не смогу ни найти убийцу, если старик подозревает, что стреляла не мать его внука, ни воскресить его сына. А лететь просто так в Лондон, чтобы прогуляться за счет несчастного человека, потерявшего единственного сына, было бы не совсем этично. Старик, возможно, немного не в себе, нельзя пользоваться его состоянием.

– Какой старик? – удивился посол. – Ему пятьдесят пять лет. Конечно, горе подкосило его очень сильно, но он стойкий человек. Нет-нет, я уверен, что вас приглашают по другому поводу.

– Возможно, – согласился Дронго, поднимаясь из кресла. – В любом случае я подумаю. Спасибо вам за чай. Можно мне забрать этот конверт с собой?

– Конечно, это ваше приглашение.

– До свидания.

Через полчаса он был у себя дома. Конверт весь день лежал на столе в кабинете, и каждый раз, входя в комнату, Дронго смотрел на письмо, словно ожидая дополнительной информации. В семь часов вечера ему позвонили. Автоответчик попросил оставить сообщение. Резкий мужской голос с характерным южноамериканским акцентом сказал, что говорит сенатор Чапмен, который просит мистера Дронго позвонить ему по указанному телефону. Далее следовал номер. Позвонивший отключился, а Дронго достал конверт и еще раз перечитал письмо. Мистер Чапмен, должно быть, достаточно богат, чтобы иметь своего секретаря, подумал Дронго. Сейчас в Лондоне четыре часа, разгар рабочего дня. И если Чапмен не доверил звонок своему секретарю, значит, дело действительно исключительно важное. Он подумал немного и набрал номер.