Прошлые жизни детей. Как воспоминания о прошлых жизнях влияют на вашего ребенка - Боумэн Кэрол. Страница 53

Вы сами поймете, когда воспоминание прошло. Лицо примет снова обычное для маленького мальчика или девочки выражение. Перемена происходит мгновенно – дети тут же начинают говорить на другие темы, играть или танцевать. Они снова становятся прыгучими и резвыми, ведут себя как обычные трехлетние дети, словно ничего особенного не произошло. Каково бы ни было это состояние, оно исчезает так же быстро, как и появляется. Вы не сможете возвратить его, даже если попытаетесь.

И еще один достоверный признак (как странно это бы ни звучало) – эффект гусиной кожи. Почти все родители, рассказывающие о своих детях, вспоминающих прошлые жизни, ощущали при этом озноб, покрывались «гусиной кожей» или чувствовали огромный прилив энергии (а иногда все это вместе). Почти все описания совпадают. Шарлотт Свенсон выражает это так:

Когда дети пытаются что-то придумать, вы знаете, что это лишь игра воображения. Но тут возникают другие ощущения. Я чувствую покалывания в позвоночнике. Меня бьет озноб. Вы можете ощутить энергию вспоминания – у меня возникает такое чувство, словно в тело всадили булавки или иглы, но при этом ничто не болит; все тело словно наливается энергией. Это не происходит, когда он рассказывает мне о своих фантазиях. И хотя происшествие из прошлой жизни длилось недолго, может быть, всего несколько минут, мы с сыном ощущали его. Затем все прошло.

Я тоже испытала эти ощущения. Когда мой сын впервые заговорил о воспоминаниях из прошлой жизни, волоски на моих руках поднялись. Электрический разряд пробежал по моим плечам и вниз по спине, и поток энергии хлынул к моей макушке. Я истолковала эти ощущения как узнавание истинности воспоминаний.

Что это за чувства? То, что наши тела окружены энергетическими полями, – факт, подтвержденный наукой. Я подозреваю, что, когда ребенок начинает вспоминать прошлую жизнь и входит в иное состояние сознания, что-то изменяется в энергетическом поле, окружающем его тело. Очевидно, когда мы прислушиваемся к тому, что говорит нам ребенок, то настраиваемся на его волну и реагируем на это изменение энергии. Наше энергетическое поле регистрирует эти перемены точно так же, как разум регистрирует слова ребенка.

Но каково бы ни было объяснение, эти ощущения порой действуют угнетающе. Иногда родители шокированы своей собственной телесной реакцией меньше, чем словами ребенка. Они становятся дезориентированы, почва уходит из-под ног и появляется ощущение свободного падения. Некоторые словно выпадают сквозь щель, образовавшуюся в реальности. Не волнуйтесь, это нормально. Ни вам, ни вашему ребенку ничего не угрожает.

Второй признак воспоминаний из прошлых жизней – это неизменность. Дети будут неоднократно рассказывать об эпизодах из прошлой жизни на протяжении недель, месяцев или лет, не внося в свою историю практически никаких изменений.

Эта неизменность событий является одним из основных различий между воспоминанием о прошлой жизни и фантазией. Ребенок, наделенный фантазией, сможет сочинить историю, даже довольно замысловатую историю, но вряд ли сможет повторить ее с теми же деталями через неделю, день или даже минуту. Фантазии порождаются воображением ребенка, они нестойки, изменчивы, легко обрастают новыми деталями и столь же легко забываются. Воспоминания же о прошлой жизни являются кинофильмом о реальных событиях, разворачивающимся перед внутренним взором. Они стабильны, как и воспоминания о значительных событиях нынешней жизни. Каждый раз, рассказывая свою историю, ребенок обращает свой взор вовнутрь и видит все ту же последовательность образов, заключенных в его разуме.

Сюжет не изменяется, но ребенок может добавлять детали по мере того, как развивается его речь или окружающая действительность напоминает ему о забытых фактах из прошлого. Эти дополнительные детали служат для того, чтобы оживить скелет рассказа, который, в большинстве случаев, начинается с фрагментов.

Я впервые обратила внимание и была удивлена этой характеристикой, когда Чейз регрессировал во второй раз в период Гражданской войны через три года после регрессии с Норманом. В промежутке между регрессиями мы ни разу не возвращались к его рассказам об этом периоде, и все же его второй рассказ совпадал с первым в самых незначительных бытовых деталях, таких, как куры, расхаживающие по пыльным улицам рядом с пушками, вид полевого госпиталя. Он мог дать более подробное описание, так как его словарь расширился, но суть истории и последовательность событий оставались неизменными. Такая неизменность кажется поразительной, если учесть, сколько всего произошло с Чейзом за это время. Собственно говоря, Чейз помнил события своей прошлой жизни лучше, чем многие детали жизни в Эшвилле.

Филлис Элкинс объясняет, в чем история о прошлой жизни Натали отличается от фантастических рассказов, которые та часто сочиняет:

При воспоминаниях она рассказывает всегда одну и ту же историю. Когда она фантазирует, то добавляет детали из других историй, из своего воображения и из волшебных сказок, которые ей читали. Она все смешивает вместе. Я могу легко определить это: она изменяет сюжеты и детали. Но сейчас она не фантазировала. Она очень уверенно и четко описывает детали. Она повторила все это по крайней мере три раза, и все совпадало.

Виктория Брагг работала в яслях, когда познакомилась с четырехлетним Марком, помнившим жизнь, которую они прожили вместе как муж и жена. Он повторял все ту же историю около четырех раз на протяжении нескольких недель.

Я росла при церкви как пасторская дочь, и я обучала многих детей различного возраста. Я знаю, что дети всегда забывают истории, которые они сочиняют. Они не могут не меняться, так как их маленькие головки не способны отчетливо запомнить все, что рождается в их воображении. Если дети сочиняют истории, пока мы занимаемся своими делами, они должны записать их, чтобы не забыть.

Но Марк был абсолютно последователен. Он рассказывал все точно так же и своей матери. Он никогда не ошибался в деталях – никогда.

Марк не казался расстроенным, когда сказал, что умер первым – его это нисколько не заботило. Но он становился очень настойчивым и рассердился, когда понял, что я не помнила этого. Каждый раз, встречая Марка, я задавала ему одни и те же вопросы, чтобы проверить, остаются ли прежними его ответы, например: «Когда это произошло?» Он всегда расстраивался и отвечал: «Я уже говорил тебе об этом».

Если вы услышите, как ваш маленький ребенок говорит о вещах, которым, как вы знаете, его никто не обучал и которые он не мог увидеть, значит, он сообщает вам о воспоминаниях из прошлой жизни. Помните, что только вы можете определить, что находится вне сферы опыта вашего маленького ребенка.

Конечно же, легче определить, что ваш ребенок может, а чего не может знать, если он совсем маленький и почти всегда находился рядом с вами. Вы знаете, что он мог видеть и слышать по телевизору, радио и что он мог узнать из книг. Так, к примеру, если ваш двухлетний или трехлетний ребенок точно рассказывает о распорядке дня моряка и правильно называет различные виды мачт, которые были на его корабле (детали, которые не известны вам), это может расцениваться как признак воспоминаний о прошлой жизни.

Когда дети становятся старше и их круг общения расширяется, становится трудно определить, что могло стать им известно обычным путем. Следуйте своей интуиции. Если вам показалось, что ребенок рассказывает о своем воспоминании из прошлой жизни, спросите его: «Откуда тебе это известно?» Если он ответит: «Просто известно», продолжайте выпытывать – возможно, вы наткнулись на след. Дети могут неожиданно открыться и сказать напрямик: «Когда-то я был здесь раньше, но ты не была моей мамой...»

Иногда воспоминание удается определить по одному-единственному замечанию. Но замечание, несущее в себе информацию, которая никак не может быть известна вашему ребенку из опыта, способно мгновенно выбить почву из-под ваших ног.