Охота За Мыслью - Леви Владимир Львович. Страница 11

Осевая линия эволюции — наращивание мозговой мощи. Огромные чудовища с малым мозгом, властвовавшие в отдаленные времена, в конце концов низвергались в небытие. Эволюция их растаптывала.

Большой, сильный мозг — самый главный, самый надежный козырь в ставке на жизнь.

Где же тот переходный момент, тот скачок, который позволил физически слабой обезьяне подняться над царством животных?

«Мозг пятимесячного человеческого зародыша... есть мозг обезьяны, подобной мартышке...» — писал Дарвин.

Это верно. Верно и то, что мозг новорожденного человека не слишком отличается от мозга новорожденного шимпанзе.

Но дальше начинается решающее расхождение. Примерно к пяти годам мозг обезьяныша уже совершенно созрел и дальше не развивается. Человек же оказывается существом с поразительно затянутым детством. Мозг его окончательно созревает анатомо-физиологиче-ски лишь годам к восемнадцати. Как прирожденные баскетболисты достигают своего гигантского роста благодаря тому, что у них задерживается окостенение хрящей ног, так и мозг человека обязан своей мощью неспешности созревания. У человека возник изолированный гигантизм мозга.

Откуда?

Может быть, некоторый свет на это проливает один недавний эксперимент.

Профессор Калифорнийского университета Стефан Замменгофф вводил беременным крысам гормон роста. Новорожденные крысята не отличались по своим размерам и весу от обыкновенных. Но мозг этих крысят оказывался на 20 процентов богаче нервными клетками! И уже в первых опытах эти крысята оказывались «умнее», чем им положено, они гораздо быстрее обучались проходить лабиринт.

Не произошло ли когда-то в наследственности наших предков особого изменения чувствительности мозга к гормонам роста? И не служит ли этот эксперимент провозвестником будущих способов усиления мозга людей?

Весьма вероятно, что человечество придет к необходимости усовершенствования мозга и психики не только с помощью техники, хитроумных приемов воспитания, образования и разумной организации общества — одним словом, не только «сверху», но и «снизу», со стороны биологического фундамента. Поднять биологический потолок мозга, увеличить его мощь.

Рабы, строившие пирамиды для египетских фараонов, обладали мозгом, ничуть не лучшим и не худшим, чем современные литераторы. Мозг сегодняшнего специалиста по квантовой механике, видимо, ничем существенным не отличается от мозга охотника-кроманьонца, жившего около сорока тысячелетий назад, тем более от мозга деда, неграмотного крестьянина. На одном и том же биологическом инструменте история уже давно разыгрывает пьесы эпох, в чем-то разительно непохожие, в чем-то разительно сходные. Видимо, у природы был «сезон» изготовления мозговых инструментов, растянутый на миллионы лет. Наконец она создала инструмент, способный заново пересоздать ее и себя.

Уже сейчас сплошь и рядом наша природа приходит в конфликт с требованиями прогресса; чтобы убедиться в этом, не нужно иной раз выходить из своего дома. А что будет дальше, при проникновении в чужие миры? Почему самое лучшее — это оставаться такими, как есть?

В сущности, медицина уже давно объявила войну ошибкам наследственности. Но мало только исправлять ошибки, надо двигаться вперед. Благородная идея евгеники («евгений» — по-латыни «хорошо рожденный»), изуродованная в свое время фашизмом, опошленная вульгарными биологизаторами, должна, несмотря ни на что, жить и развиваться. От нее нельзя отказываться лишь потому, что ею страшно, жестоко злоупотребили. Было бы большим неразумием считать, что человек достиг пределов биологического совершенства. Эти пределы навряд ли вообще существуют, ибо жизни необходимо вечное движение.

Скорее всего вначале придется пойти по пути химической перестройки. Конкретные методы усиления возможностей мозга скорее всего окажутся до обыденности простыми. Как сейчас женщинам, готовящимся стать матерями, дают витамины для предупреждения у младенцев рахита, так, может быть, в будущем им начнут давать особые, прежде всего совершенно безвредные стимуляторы развития мозга плода. Особые мозговые стимуляторы будут получать дети, подростки, юноши. Люди, вступающие во вторую половину жизни, станут принимать вещества, препятствующие изнашиванию мозга... Еще через какое-то время, может быть, найдут возможность задавать мозгу нужные свойства, воздействуя особым образом прямо на генетический код половых клеток.

И вот появится поколение, умственное превосходство которого станет сказываться уже с первых дней жизни. И эти новые умницы, представители вида Homo Sapientissimus (человек разумнейший), конечно же, не остановятся на достигнутом. У них будет больше возможностей, и они, если все пойдет хорошо, наверняка найдут способы усилить их в степени, которая нам и не снилась. Они ринутся к бесконечности совершенства, а мы останемся у подножия их восхождения.

Теперь вспомним неприятное. На улице иногда можно встретить людей какого-то странно нескладного облика, с некрасивыми дегенеративными лицами. У них косноязычная речь, иногда явно неправильное поведение, они могут быть и опасными и до предела безобидными. Увы, их не так уж мало, несчастных дефективных, не дотянувших до средней умственной нормы, и все они, кажутся' на одно лицо

Но нет, тренированный глаз специалиста различает среди них множество типов, множество разных ошибок, приведших к одинаково печальному социальному исходу. Вот мальчик с болезнью Дауна, с характерным разрезом глаз, коротким приплюснутым носом и маленькими, будто обрубленными ушами: весь облик его, и эмоциональный склад, и интеллектуальный дефект произвела маленькая лишняя хромосомка. Вот жертва ранней травмы, сбившей мозг с рельсов правильного созревания. А этот, белесовато-блондинистый, с тусклым взглядом и плохо сформированным лбом, — это совсем другое...

Аминокислота фенилаланин — фундаментальный строительный кирпич для множества систем организма: она входит в белки разных тканей, она же — полуфабрикат многих видов нервного топлива. Словом, вещь в высшей степени нужная.

Но кирпич надо обработать.

Новорожденный фенилкетонурик решительно ничем не отличается от своих сверстников: так же сосет, так же требовательно пищит. Но простой реактив обнаруживает предвестие трагедии: в моче повышено содержание фе-нилпировиноградной кислоты. Этот ребенок обречен на умственную отсталость: фенилаланин окисляется у него плохо — врожденный дефект фермента, — через два-три года избыток аминокислоты затормозит развитие мозга.

Так было и так происходит до сих пор, если дефект просматривается, так развиваются дефективные дети, в большинстве белесовато-блондинистые... Но наступил день, когда биохимики нашли препарат, способный заменить недостающий фермент, и разработали диету, предохраняющую от отравляющего избытка.

Ребенок развивается, как все нормальные дети. Проходит критический период, вступают в действие новые системы окисления. Диету можно отменить, дальше все идет хорошо.

Одна ласточка не делает весны. Но вот наконец первый реальный образец того, как химия обезвреживает минные поля наследственных заболеваний. Я почти не сомневаюсь, что очень скоро из мусорной корзины наследственных шизофрении, маниакально-депрессивных психозов, эпилепсии и так далее одна за другой начнут извлекать подобные мины и поступать с ними сходным образом. Выбить решающее звено, выдернуть зловредный гвоздь, сидящий в программе генов. Позаботиться о потомстве.

Эти споры о том, что важнее: наследственность или среда... Они похожи на древний спор, что было раньше: курица или яйцо.

Хороший рабочий у станка не задается вопросом, что важнее: добротная конструкция машины или бережное отношение к ней. Он знает, важно и то и другое. Недочеты, если они не слишком существенны, удается исправить и на ходу, конструкцию можно даже улучшить, но есть тот предел недоделок, за которым начинается прямой брак. Хороший портной и из неважного материала может сшить сносный костюм, а плохой...