Совесть - поиск истины - Успенский Петр Демьянович. Страница 51

й* 163

Совесть: поиск истины

ло меня вместо странных и неожиданных впечатлении, охвативших меня с такой силой в пещерах. Заснуть казалось невозможно. Временами все бенгалоу точно оживало, точно хотело подняться на воздух. Все двери, все окна, все ставни стучали сразу... Постепенно жуткое чувство и страх начали пропадать, вероятно, просто от усталости. Конечно, за этим стуком и шумом сюда мог войти кто угодно. Но, наконец, мне это стало все равно. Пускай входит, кто хочет. Я хочу только спать. Началась невероятно мучительная борьба. Я старался заснуть, делая все, что только возможно: распускал все мускулы, старался не думать; вслушивался в биения сердца, чтобы отдаться мерному качанию волн, бегущих через тело; всматривался закрытыми глазами в темноту и, наметив точку среди этой темноты, стремился уйти в нее, ничего не думая. И это удавалось мне легче, чем обыкновенно. У меня не было никаких навязчивых мыслей, и я легко усыплял себя. Но как только сознание начинало заволакиваться туманом, и передо мной появлялись какие-то картины и образы, кто-то опять начинал рвать мою дверь или стучать на веранде, и этот стук врывался в мой сон и насильно тащил меня назад. Затем, в короткие минуты затишья, наступавшие между такими пароксизмами стука, я все-таки, вероятно, начал дремать, пробуждаясь, соображая что-то и опять погружаясь в туман. Я помню, что я хотел еще раз встать и попробовать привязать ставни на веранде, помню, что страх совсем прошел, и я думал, как хорошо было бы очутиться в пещерах ночью. Потом опять стучали двери и кто-то ходил по веранде. Но мне уже было все равно... Шли какие-то картины, кто-то что-то говорил над самым моим ухом... Потом я увидел, что иду по краю обрыва над храмом Кайлас. Каменные пагоды, три в ряд, стояли внизу. Я посмотрел вниз и потом, слегка оттолкнувшись ногами от края скалы, тихо и плавно полетел над пагодами. -Так гораздо удобнее, -- сказал я себе, -- чем обходить кругом. Я пролетел над пагодами и опустился на землю, недалеко от входа.

Я сидел на ступеньках первой пагоды, недалеко от большого каменного слона с отбитым хоботом, и кого-то ждал. Как странно, как я мог забыть, конечно, я ждал дьявола. Последний раз, когда я видел его, мы уговорились встретиться именно здесь в храме Кайлас. Поэтому я и пришел сюда, хотя дорогой забыл, зачем пришел.

Дьявол вышел из-за слона в своем черном плаще, точно его появление не составляло ничего особенного, и сел на пьедестал слона, прислонясь к одной из передних ног. -- Ну, вот и я, -- сказал он. -- Теперь мы можем продолжать наш разговор. -- И когда он это сказал, я сейчас же вспомнил, что он обещал подробно рассказать мне о чертях, об их жизни и об их роли в человеческой жизни. Как я мог забыть это? Я с интересом приготовился слушать. Встречи с дьяволом и разговоры с ним всегда открывали мне много нового и неожиданного в вещах, которые я, казалось, хорошо знал.

1К4

П. Д. Успенский

-- Я повторю то, что уже говорил раньше, -- сказал дьявол. -- Тебя интересовала сущность сатанинского мира и наше отношение к вам, т. с. к людям. И я тогда говорил тебе, что вы не понимаете нас и рисуете себе совершенно ложную картину отношений. Больше всего люди ошибаются, когда думают, что мы причиняем им вред или зло. Это глубоко неверно. И нас очень огорчает, что люди не понимают, что мы для них делаем. Они не представляют себе и даже никогда не подумают, что вся наша жизнь, это -- сплошное принесение себя в жертву людям, которых мы любим, которым служим, без которых не можем жить (Когда уже это было написано, мне указали на плагиат со стороны дьявола, которого я сам не заметил. Он говорит мне то же самое, что говорил черт Ивану Карамазову. ("Я люблю людей искренно, -- а меня во многом оклеветали"). По поводу этого я могу сказать, что совпадение -только в этой фразе, все остальное, что говорит дьявол, совсем не похоже на то, что говорит черт у Достоевского. Но с другой стороны склонность к плагиату, это одна из основных черт характера дьявола. И я даже плохо представляю его себе совсем без всякого плагиата - Прим. автора}. -- Не можете жить? -- Да, вам вообще трудно понять нас, трудно прежде всего потому, что вы, если и признаете нас, то считаете нас существами какого-то другого мира. Ха, ха, ха! -- дьявол громко расхохотался. -- Это мы-то! Существа другого мира! Если бы ты знал, как это глупо звучит, потому что мы -- самая квинтэссенция этого мира, земли, материи. Понимаешь? И мы, так сказать, образуем связь между вами и землей. И заботимся о том, чтобы эта связь не нарушилась. -- Вас называют духами зла! -- Вздор! Мы духи материи. То, что вы называете злом, с нашей точки зрения, правда, часто бывает полезно, как начало связывающее вас с землей и мешающее отходить от нее. Но называть нас духами зла все-таки неверно. Среди нас есть духи зла, как я, например. Но это редкое исключение. Да и я в конце концов совсем не так силен в этой области, как меня считают. Я не произвожу зло, а только, так сказать, собираю его. Я не профессионал, а только любитель, коллекционер. Что поделаешь, вероятно, у меня немного извращенные наклонности. Но я ужасно люблю смотреть, как люди делают гадости, особенно если они при этом говорят прекрасные слова. К сожалению, помочь им я могу очень редко. Из того, что я рассказывал тебе прошлый раз, ты мог видеть, что в наиболее интересных случаях я совершенно бессилен. У вас, у людей, часто бывают очеш странные пути. Но при том, повторяю, я -- исключение. Большая част! нашей братии просто чересчур сильно привязана к людям. Но вы н( понимаете, что мы для вас делаем. Хотя без нас, от давно бы ничеп не осталось. -- А что же с нами сделалось бы без вас? -- Вы исчсзл1 бы, уничтожились совсем, расплылись в космическом эфире, -- сказа;

дьявол, -- так же, как вы исчезаете, когда... -- Когда что? -- Когда ^

165

Совесть: поиск истины

вас появляются разные глупые фантазии, -- сказал дьявол. Это называется "переходить сознанием в другой мир" и тому подобное. Но из наших прежних разговоров ты должен помнить, что я не верю ни в какой другой мир, считаю все это выдумкой. Следовательно, не могу сообщить тебе о нем никаких сведений. Я знаю только те области, с которыми я непосредственно соприкасаюсь, а с которыми я не соприкасаюсь, те не существуют совершенно. Понимаешь? Значит, люди которые отходят от земли или теряют связь с землей, уничтожаются, перестают быть везде и всегда. И вот нам вас жалко. Жалко, что вы так глупы, жалко что вы так легко даете увлекать себя фантазиями, которые вас губят. И мы стараемся, насколько можем, удержать вас на земле. И если бы мы не заботились о вас, вас бы давно здесь не было. А где вы были бы, почем я знаю? По-моему нигде, потому что ничего кроме этого мира нет. Только мы, исключительно мы, держим вас на этой прекрасной земле, даем возможность любоваться солнечными закатами и лунными восходами, и слушать соловьев, и любить, и наслаждаться. Без нас от вас бы давно ничего не осталось. -- Но, постой, -- сказал я, -- ты же сам говоришь, что не знаешь, где бы мы были в таком случае. Может быть, мы совсем не исчезли бы, не уничтожились, не перестали бы быть везде и всегда, как ты говоришь, а, наоборот, начали бы новую жизнь, гораздо более приятную там, где вас не было бы. Ты знаешь, ведь, существует такая теория. Дьявол вспыхнул, видимо сердясь. -- Все это глупости, -- сказал он. -- Во-первых, что такое это там? Где оно, направо, налево, на востоке, на западе? Все это сказки! А во-вторых, как вы будете наслаждаться чем-нибудь вне материи? Все ваши наслаждения материальны, и тела ваши материальны, и без материального тела никаких ощущений вы испытывать не можете! А кто ничего не ощущает, тот не существует. Да, наконец, если бы вы даже и стали наслаждаться там, где нас не будет, то нам-то что за удовольствие от этого. И какое нам тогда дело до ваших наслаждений? Ведь, я же говорю тебе, что мы любим вас. Ну, подумай сам, представь себе, что женщина любит человека. И ты будешь уверять ее, что ему будет очень хорошо там, где ее нет и где она никогда не будет. Что ты думаешь, она тебе ответит? Думаешь, согласится его отпустить одного? Да ни за что на свете, если это настоящая, живая женщина. Она скажет: "Пускай ему здесь иногда и не очень сладко, но зато он здесь со мной, и никуда я его не отпущу". Ведь, правда? И она будет права! Смешные вы вообще люди, сами прекрасно понимаете это, а от нас требуете невозможного. Да и потом, послушай, т' разве можно верить всем этим бредням о каком-то потустороннем мире. Мы очень хорошо знаем, что происходит с человеком, когда он умирает. И прекрасно знаем, что в нем нет ничего кроме того, что вложено внешними впечатлениями. Я позитивист, вернее сказать, монист. Я признаю только одно начало во вселенной.