Сборник научных и публицистических статей - Гарифуллин Рамиль Рамзиевич. Страница 22

Отношение к психике другого как к нечто, в чём нет тайны и непредсказуемости, уничтожает феномен присутствия живой человеческой психики. В конце концов, человек, распространяя данное отношение на себя, разочаровывается в себе, превращаясь в вещь не только для других, но и для себя. (Не в этом ли лежит одна из причин безответственного отношения к собственной жизни: суицидов, алкоголизма, наркомании и др.) Такое отношение, в конце концов, привело онтологию многих добергсонианских мыслителей к философской интоксикации, и, как следствие к НИЧТО, как главной сущности всего. Это явилось, следствием того, что эти философии, были по сути, философией мёртвого нединамического мира, не способного творить реальность. Последнее возможно только в акте непосредственного переживания, иррациональной интуиции. Таким образом, настало время когда психология должна начать основываться на качественно иных принципах, далёких от вышеприведённого редукционизма и детерминизма. Не настало ли время изменить представления о психологии как о науке в основе которой главенствует интеллект, работающий на потребу человека. Очевидно, что эти принципы не должны исходить из науки. В психологию должны внедряться принципы, которые бы способствовали развитию живой человеческой психологии, способной творить психическую реальность. Единственным примером такого интуитивного мира является искусство. Философия, на наш взгляд, является лишь разновидностью искусства смысловых форм познания мира. Наиболее адекватно отвечает принципам и алгоритмам искусства постмодернистский способ философствования (постмодернизм.) В постмодернистских проектах (текстологическом, номадологическом, симуляционном, нарратологическом, шизоаналитическом, синергетическом и других) наибольшим образом отражены язык, алгоритмы и принципы искусства. Поэтому, именно на них должна строиться постмодернистская (нелинейная психология)

Но как распространить законы искусства на психологию?

Эти исследования нами были начаты в 1988 году. Результатом этих исследований явилась научная монография (Р.Р. Гарифуллин, Иллюзионизм личности, как новая философско-психологическая концепция, 1997, 400 с.) В ней нами были изучены как работают принципы иллюзионного искусства в практической психологии и психотерапии. Мы пришли к выводу, что, для того, чтобы психика была живой-человеческой, способной творить психическую реальность (сверхсознание и др.) необходимо её рассматривать, как систему конструирующую поток заблуждений и иллюзий, некоторые из которых становятся феноменами интуиции, творчества, провидения. Таким образом, нам удалось выстроить концепцию иллюзионизма личности в качестве базового представления о существовании в человеке совершенно особого слоя его психики, активно участвующего буквально во всех сферах его деятельности. Этот слой связан с продуцированием заблуждений. Следовательно, он прямо противоположен тем уровням психики человека, которые заняты поиском истин, как о субъективном, так и об объективном мирах человека, в которых протекает его жизнь.

Таким образом, психологическая свобода требует от нас признать, что настало время когда психология должна начать основываться на качественно иных принципах, далёких от различного редукционизма и детерминизма. Не пора ли изменить представления о психологии как о науке в основе которой главенствует интеллект, работающий на потребу человека? Очевидно, что эти принципы не должны исходить из науки. В психологию должны внедряться принципы, которые бы способствовали развитию живой человеческой психологии, способной творить психическую реальность. Принципами такого интуитивного мира являются принципы искусства.

Психологические исследования С.М. Эйзенштейна показали, что основной принцип киноискусства (монтажный) является свойством художественного мышления, процессы которого подчиняются общим закономерностям диалектики. Взаимодействуя с окружающим миром, мы всегда соединяем разрозненные впечатления в единую, целостную картину. Эти монтажные принципы имеют место в литературе, живописи, театре и др. Иными словами, психологические закономерности проявляются в принципах искусства. И наоборот, в настоящее время, язык, принципы и алгоритмы искусства развились до такого уровня, что стали основательно влиять на форму и содержание нашего сознания и мышления (феномен клипового, виртуального, компьютерного, кинематографического, телевизионного сознания и др.). Поэтому в данной работе систематически исследована обратная задача: как проявляют себя принципы и алгоритмы иллюзионного, кинематографического, телевизионного, театрального, литературного, изобразительного, танцевального, музыкального и других искусств в психологии (практической психологии, психотерапии и др.)

Вначале мы исследовали проявление принципов и алгоритмов иллюзионного искусства (пальмировки, пассировки и шанжировки) в практической психологии, психотерапии и других сферах психологической деятельности. Эти исследования позволили нам выстроить концепцию иллюзионизма личности в качестве базового представления о существовании в человеке совершенно особого слоя его психики, активно участвующего во всех сферах его деятельности (Р.Р. Гарифуллин, Язык, алгоритмы и принципы искусства в психологии, Сб. Международный конгресс по креативности и психологии искусства, 188с.) Этот слой связан с продуцированием заблуждений. Следовательно, он прямо противоположен тем уровням психики человека, которые заняты поиском истин, как о субъективном, так и об объективном мирах человека, в которых протекает его жизнь. Поиск истины и поиск заблуждений, в соответствии с этой концепцией, вполне сочетаются и в человеческом обществе и в человеческой психике, составляя своего рода диалектическое единство.

На основании вышеприведённых представлений удалось разработать новые технологии (техника шанжировок и др.) в психотерапии и практической психологии, а также усовершенствовать уже широко используемые методы психотерапии: нейролингвистическое программирование, клинической психодрамы, арт-терапии, гипноза, цветотерапии и др.

Рассмотрение процессов образования иллюзий, обманов и заблуждений не в качестве продуктов случайных сбоев нормальной познавательной деятельности, а в качестве активных элементов человеческой психики, позволило нам по-новому взглянуть на многие проблемы когнитивной науки. Вопрос об активности этих элементов не раз ставился в работах многих психоаналитических школ, придерживавшихся самых разных представлений о структуре человеческой психики и по-разному объяснявших причины возникновения обманов и заблуждений. Во всех этих работах психологические алгоритмы обманов и заблуждений представлялись как бы вторичными механизмами, включающимися в зависимости от тех или иных сознательных или подсознательных стремлений человека. Отличие предлагаемых исследований состоит в том, что механизмы эти представляются нами не просто исполнительными. Мы предлагаем их известную автономность и расцениваем их в качестве важных структурообразующих элементов психики, приближающих нас к разрешению механизмов интуиции и надсознательного.