Дети и подростки с аутизмом. Психологическое сопровождение - Аршатский Александр Владимирович. Страница 41
По-новому выглядят и тяжелые поведенческие проблемы, в частности агрессия и самоагрессия, столь характерные для периода 3—6 лет. Они могут проявляться реже, но выражаться более бурно и представлять большую опасность и для самого ребенка, и для окружающих. Отмечается, что менее актуальными могут становиться его страхи. Хотя в целом ранимость, тревожность ребенка сохраняются, в привычной обстановке такой ребенок, как правило, чувствует себя в безопасности.
Что касается стереотипности поведения, то исследователи отмечают, что к подростковому возрасту она тоже становится менее жесткой. С одной стороны, это связано с уменьшением ранимости и снижением уровня тревоги, а с другой – с успехами в овладении навыками социально-бытовой адаптации, организации индивидуальной картины мира. Ребенок чувствует себя более уверенно и легче соглашается попробовать что-то новое.
В целом, можно сказать, что проявления самого аутизма в этом возрасте смягчаются, ребенок становится более контактным, отзывчивым в отношениях с близкими. Отмечается, что к этому возрасту он как бы эмоционально «дозревает». Однако ослабление аутистических тенденций делает более очевидными трудности организации контакта, самой ситуации взаимодействия, понимания ее смыслового контекста и подтекста, мимики и интонации собеседника.
Часто отмечается особый характер отношений и взаимодействий как со взрослыми, так и с ровесниками – бесхитростно-наивный, без должной дистанции, порой совершенно монологичный, с очень слабым учетом «обратной связи» от собеседника. В сочетании с «просыпающимся» порой только в этом возрасте стремлением к общению подобный стиль создает множество проблем. Так, к сожалению, аутичные подростки нередко становятся объектом насмешек и манипуляций со стороны своих сверстников.
Хотя уровень интеллектуального развития подростков с аутизмом бывает различным, известно, что при тестировании большинство из них по своим количественным показателям оцениваются как умственно отсталые. Отмечается и значительный разброс показателей профиля интеллекта, отражающий неравномерность их достижений при выполнении разных заданий. В частности, аутичные подростки в ходе обследования могут быть более успешны в невербальных пробах или в заданиях, требующих использования непосредственного запоминания. Они испытывают трудности, если для решения задач необходимы развернутые словесные рассуждения, обобщение и символизация. В целом, считается, что количественные показатели тестирования могут быть сопоставлены с глубиной аутизма подростка и косвенно служат прогностическим признаком его дальнейшего социального развития.
В настоящее время внимание исследователей привлекают качественные особенности интеллектуального развития детей с аутизмом. Именно в подростковом возрасте становится возможным стандартное интеллектуальное тестирование детей с аутизмом. Результаты исследований показали, что характер успешности в разных типах заданий соотносится с общими количественными показателями интеллектуального развития. Подростки с низким и средним коэффициентом интеллектуального развития более продуктивны в невербальных тестах, и, в противоположность этому, дети с самыми высокими показателями наиболее эффективны именно в вербальных заданиях.
Продуктивным направлением исследований, нацеленных на определение специфики интеллектуального развития, считается выявление особого когнитивного стиля познания мира высокоинтеллектуальными детьми и подростками с аутизмом (Ю. Фрит, 1992). Проведенные в нашей лаборатории исследования (И.А. Костин, 1997) показали, что и в подростковом возрасте при большей направленности на контакт и взаимодействие с другим человеком у детей с аутизмом сохраняется особый стиль познавательной деятельности – недостаточная активность в работе с информацией, в ее организации и направленном осмыслении. И в противовес этому отмечается тенденция пассивно следовать логике, заданной внешней перцептивной и смысловой структурой, стремление пользоваться готовыми штампами и стереотипами.
Для высокоинтеллектуальных подростков с аутизмом характерно оформление сверхценных увлечений, связанных с процессом школьного обучения. Это может быть обусловлено многими причинами.
Во-первых, «научившись учиться» и приобретя вкус к школьному обучению, ребенок обретает адекватные формы взаимодействия со взрослыми. Конечно, в данном случае это происходит лишь в самой простой и стереотипной форме: он знает, о чем его спросят и что он должен ответить. Часто он не может отступить от этих освоенных им простых правил, но, тем не менее, достигает явных успехов в использовании социально адекватных форм контакта и очень дорожит ими. В стремлении быть правильным учеником у таких детей часто сквозит повышенная тревожность, и они оказываются не в состоянии выполнить домашнее задание, даже если родители просят их об этом.
Во-вторых, успех в обучении помогает такому ребенку укрепить свой социальный статус в школе. Поскольку в подростковом возрасте аутичный ребенок начинает испытывать больший интерес к сверстникам, становится более внимательным к их мнению, учебные достижения являются для него крайне значимыми.
В-третьих, в учебной деятельности ребенок получает возможность развить доступные ему способы саморегуляции. Сверхценное увлечение аутичного ребенка, из которого вырастает его интеллектуальный учебный интерес, часто исходно связано с определенным пугающим впечатлением – именно оно обычно служит стимулом для увлечения биологией, химией или электротехникой. Овладевая знаниями в этих областях, ребенок приобретает способность контролировать ситуацию, воздействовать на окружающий мир, и это стимулирует его активность. Сам процесс накопления и систематизации знаний упорядочивает картину мира, делает ход событий предсказуемым, что помогает ребенку чувствовать себя более защищенным.
Понятно, что увлечение аутичного подростка учебой мы должны расценить как положительный фактор его социализации. Вместе с тем, важно отметить, что во многих случаях учение становится для него своего рода «замещающей деятельностью», компенсирующей недостаток общения и реального социального взаимодействия.
Если для аутичного ребенка в какой-то период времени интересными и важными могут стать обычные детские книги, раскрывающие переживания других людей, то теперь «беллетристика» начинает направленно отвергаться. Подросток часто осознанно доказывает, что внимания заслуживают лишь словари, справочники, энциклопедии, научно-популярная и научная литература, позволяющие накапливать и систематизировать информацию, отвлеченную от непосредственной жизни.
Формирование отвлеченных познавательных интересов может сочетаться с развитием столь же отвлеченных, но при этом аффективно заряженных нравственных установок, которые формально отвечают самым высоким общечеловеческим ценностям. Так, подросток может выступать в роли защитника окружающей среды, природы, памятников культуры, защитника справедливости, борца против «примитивной» рок-культуры (или, наоборот, за нее). Однако, в отличие от увлечений обычного подростка, эти установки реализуются в стереотипном проигрывании (проговаривании) отдельных сюжетов, вне связи с реальной жизнью. Для противодействия тенденции к формальному накоплению и систематизации знаний и выхолащиванию человеческих отношений и ценностей такому подростку требуется психологическое сопровождение, индивидуальная и групповая работа.
В наиболее тяжелых случаях, при полном или почти полном отсутствии у подростка экспрессивной речи, данный возраст становится для родителей и учителей переломным в понимании предельно ограниченных коммуникативных возможностей ребенка.
Именно в это время чаще всего происходит смена направления работы, начинают разрабатываться не только и не столько речевые навыки, сколько вообще все средства, дающие ребенку возможность связаться с близкими и сообщить им о своих нуждах. Основное внимание уделяется отработке возможности пользоваться указательным жестом, утвердительными и отрицательными движениями головы, существуют попытки развить жестовую речь, использовать карточки для выражения своих потребностей. Некоторых детей удается обучить примитивной письменной речи. Как и в случаях выработки других навыков, отработанное средство коммуникации с трудом переносится в другие условия, поэтому все навыки невербальной коммуникации отрабатываются в рамках привычных бытовых ситуаций.