Новая земля. Пробуждение к своей жизненной цели - Толле Экхарт. Страница 33

Некоторые дети подсознательно узнают об эго и теле боли, просто живя со своими неосознанными родителями.

Одна женщина, у родителей которой были сильные эго и тяжелые тела боли, рассказывала мне, что часто, когда они ссорились и кричали друг на друга, она смотрела на них и, хотя любила обоих, говорила себе: «Это какие-то придурки. Как я вообще сюда попала?» В ней уже была осознанность, что так жить — безумие. Эта осознанность помогала ей уменьшить количество боли, впитанное от родителей.

Родители часто интересуются, как им быть с телом боли своих детей. Первый вопрос будет, разумеется, таким: как они поступают со своим? Признают ли его наличие у себя? Способны ли они при активизации тела боли оставаться присутствующими настолько, чтобы осознавать эту эмоцию на уровне чувств, — пока она еще не успела перейти в думанье, — и не стать «несчастным»?

Когда ребенок подвергается атаке тела боли, вы немногим можете помочь, разве что сами останетесь в состоянии присутствия и не вовлечетесь в эмоциональное реагирование, от которого тело боли ребенка только получит подпитку. Тела боли бывают чрезвычайно драматизированы. Не покупайтесь на драму. Не принимайте ее слишком всерьез. Если тело боли ребенка активизировалось оттого, что его желание не было удовлетворено, не поддавайтесь его требованиям. В противном случае ребенок усвоит: «Чем я несчастней, тем больше у меня шансов получить желаемое». Это рецепт для получения функциональных расстройств в последующей жизни. Ваше нереагирование расстроит планы тела боли, которое, прежде чем затихнуть, еще какое-то время будет оставаться активным. К счастью, у детей подобные эпизоды, связанные с проявлением их тела боли, обычно короче, чем у взрослых.

Спустя некоторое время после того, как тело боли ребенка затихнет, или, может быть, на следующий день, вы можете поговорить с ним о случившемся. Только не рассказывайте ему о теле боли. Лучше задавайте вопросы. Например, спросите: «Что это было, что на тебя вчера нашло, когда ты никак не мог перестать кричать? Помнишь? На что это было похоже? У того, что на тебя нашло, есть какое-нибудь название? Нет? А если у этого было бы название, то какое? Если бы ты смог это увидеть, то как бы оно выглядело? Ты смог бы это нарисовать? Что с ним стало, когда оно ушло? Может быть, оно уснуло? Как ты думаешь, это может вернуться?»

 Это всего лишь несколько ориентировочных вопросов. Они нацелены на то, чтобы пробудить в ребенке способность наблюдать и быть свидетелем, то есть быть в Присутствии. Они помогут ребенку разотождествиться с телом боли. Вы также можете на языке ребенка поговорить с ним о своем теле боли. В следующий раз, когда его тело боли вернется и захватит его, спросите: «Оно возвращается, да?» Для его описания пользуйтесь теми же словами, какими пользовался ребенок, когда вы с ним об этом разговаривали. Направьте его внимание на то, что он чувствует и на что это похоже. Пусть ваше отношение будет проявлением интереса и любопытства, а не актом критики и порицания.

Вряд ли это тотчас же остановит его тело боли. Оно будет проявляться в том, что ребенок может вас и не слушать, тем не менее, на заднем плане его сознания будет сохраняться некоторый уровень осознанности, даже если его тело боли и останется в активном состоянии. После нескольких инцидентов осознанность в нем вырастет и окрепнет, а тело боли ослабнет. Ребенок будет расти в Присутствии. Однажды вы обнаружите, что он указывает вам на ваше собственное тело боли и говорит, что оно вас захватило.

Состояние несчастья

Не всякое чувство несчастья исходит из тела боли. Некоторые из подобных состояний — это новый слой несчастья, появляющийся в периоды выпадения из сонастроенности с настоящим моментом, когда момент Сейчас так или иначе отрицается. Когда ты признаешь, что настоящий момент всегда есть и поэтому измениться не может, ты начинаешь вносить в него свое бескомпромиссное внутреннее «да», и тем самым перестаешь преумножать несчастье. Причем это происходит без внутреннего сопротивления, и ты вдруг обнаруживаешь, что тебя вдохновляет сама Жизнь.

Глубина состояния несчастья, в котором находится тело боли, всегда несоразмерна видимой причине. Другими словами, это избыточная реакция. Так оно распознается — хотя обычно не теми, кто от него страдает, будучи им захваченными. Человек с тяжелым телом боли быстро находит повод расстроиться, разозлиться, обидеться, опечалиться или испугаться. Относительные мелочи, по поводу которых другой бы с улыбкой пожал плечами или вовсе не заметил, практически гарантированно вызывают у него сильное чувство несчастья. Сами эти пустяки, разумеется, не являются истинными причинами, а лишь выполняют роль спусковых крючков. Они возвращают к жизни старую аккумулированную эмоцию. Затем эта эмоция перемещается в голову, отдает свою энергию эготипическим ментальным структурам и усиливает их.

Тело боли и эго — близкие родственники. Они нуждаются друг в друге. Вызвавшее боль событие или ситуация воспринимается и интерпретируется сквозь фильтры глубоко эмоционального эго, и на основе этой интерпретации строится ответная реакция. При этом роль и смысл самой ситуации или события полностью искажается. Ты смотришь на настоящее глазами эмоционального прошлого, живущего в тебе. Другими словами, то, что ты видишь, находится не в событии или ситуации, а в тебе. Или может быть и в них, но твоя реакция это искажение усиливает. Возникшая реакция и ее усиление есть то, чего хочет и ищет тело боли, его пища.

Человек, захваченный тяжелым телом боли, зачастую не может выйти за пределы своих искаженных интерпретаций пережитого, за пределы своего нагруженного тяжелыми эмоциями «жизненного опыта». Чем больше в пережитом негативных эмоций, тем тяжелее и устойчивее они становятся. И поэтому само пережитое не распознается как прошлый опыт, а принимается за реальность. Если ты полностью захвачен движением мысли и сопутствующей ей эмоцией, то выйти из такого процесса невозможно, потому что ты даже не догадываешься, что помимо них есть что-то еще. Ты захвачен сюжетом собственного кинофильма или сна, застрял в самосотворенном аду. Для тебя это реальность, и никакая другая не представляется возможной. А твоя реакция — это единственно возможная реакция.

Разрушение отождествления

с телом боли

Человек с сильным и активным телом боли распространяет вокруг себя определенную энергию, которую окружающие воспринимают как чрезвычайно неприятную. При встрече с таким человеком одни люди испытывают желание немедленно избавиться от его присутствия или до минимума сократить с ним общение. Они чувствуют, как его тело боли их отталкивает. Другие чувствуют по отношению к нему прилив агрессии. Они могут нагрубить ему или даже атаковать вербально, а иногда и физически. Это означает, что в них самих есть что-то резонирующее с его телом боли. Это их собственное тело боли.

Не удивительно, что люди с тяжелыми и часто активными телами боли нередко попадают в конфликтные ситуации. Разумеется, иногда они же сами эти ситуации и провоцируют. Но в остальное время могут фактически бездействовать. Той негативности, что они вокруг себя распространяют, оказывается достаточно, чтобы разбудить в ком-нибудь тело боли, притянуть к себе враждебные чувства и породить конфликт. Чтобы избежать реагирования при встрече с человеком с активным телом боли, требуется сохранять высокую степень Присутствия. Если ты способен оставаться присутствующим, то твое Присутствие может позволить другому человеку разотождествиться со своим телом боли и таким образом помочь ему пережить чудо внезапного пробуждения. Хотя такое пробуждение может быть и кратким, но оно запускает сам процесс пробуждения.

Один из подобных случаев, чему я был свидетелем, произошел много лет назад. Около одиннадцати вечера мне в дверь позвонили. В домофоне раздался голос моей соседки Этель: