Путь к Дураку. Книга 2. Освоение пространства Сказки, или Школа Дурака - Курлов Григорий. Страница 53

Только недосуг сейчас было старику разбирать его бормотание.

— Когда возникает опасность, думать надо изо всех сил ногами, — думал Петя ногами, делая это изо всех сил.

Мчался он со всех ног, не обращая внимания ни на хохот колпаковский внутри себя, ни на советы его издевательские. А колпак кричал ему прямо в голову.

— Даже если ты занимаешься полной ерундой, — подначивал он старика, — не упусти возможности насладиться хотя бы самим процессом.

Долго потом Петя отпыхивался да в себя приходил. Для того чтоб успокоиться, смех в себе включил, с ощущениями своими продакался, а затем и вовсе — переключил себя «калейдоскопом» на состояние спокойное да ровное.

— Запамятовал ты, Петя, — вновь услышал он в себе голос насмешничающий, — что рядом с тобой всегда находишься только ты сам.

— Ты о чём это? — удивился старик.

— Да всё о том же, — захихикал колпак, — ведь нет на самом деле никакого дракона, а есть один лишь ты, сам собою окружённый, вот при виде себя и содрогаешься.

— Ну конечно, — недоверчиво хмыкнул старик, — нет дракона…До сих пор ещё дух его смрадный ощущаю… Не понимаю я тебя.

— Не понимаешь? Ну, что поделать… — с лёгким разочарованием вздохнул колпак. — В конце концов, человек живёт не тем, что он может съесть, а тем, что он может переварить. Глядишь и поймёшь со временем. Если только тебя самого не переварят…

Замолчал колпак. А Петя на месте потоптался, вокруг себя покрутился, да только делать нечего — не затем он сюда пришёл. С духом собравшись, начал снова к дракону подбираться.

Подошёл он к скале, от дракона его отделявшей, руками её обхватил, да голову из-за камней осторожно высунул, пытаясь чудище увидеть… Вот тут-то его лапа чешуйчатая и сграбастала.

Висел потом Петя между небом и землей, в ухмыляющиеся морды драконьи вглядываясь, да со светом белым прощался. А дракон, со всех сторон его рассматривая да из лапы в лапу перекладывая, философствовал, в предвкушении ужина.

— Счастье и несчастье — говорил он, — два сапога пара, всегда идут нога об ногу, спотыкаясь друг о друга. Ну, что поделаешь, если сейчас счастью твоему очередь выпала споткнуться. Так что попал ты, старик, под чужое колесо фортуны, под моё то есть, и буду я тебя сейчас кушать.

В этот самый момент Петя услышал осторожный шепот внутри себя.

— Смехом… — шептал ему колпак, — смехом и сам пробудись, и дракона пробуди.

Не стал почему-то Петя на этот раз с колпаком спорить, а послушно включил в себе смех. Смеялся, и будто со стороны наблюдал, как приближается к нему распахнутая пасть драконья. А когда она была готова уже совсем сомкнуться на нём, сделал он для себя неожиданное.

— Вот ты сейчас сожрёшь что ни попадя, — сказал он морде этой, — запором вы потом все вместе мучаться будете, задница-то у вас на всех одна, общая.

Дракон замер, уставившись в Петю шестью налившимися кровью глазами, а затем… затем хохотать неожиданно начал.

Смеялся он во все три глотки, старика наземь уронив да лапами за живот ухватившись. Встал Петя, от пыли отряхнулся да на дракона сочувственно посмотрел.

— Повезло тебе, трёхголовый, — сказал ему, — сожрал бы меня — долго б ещё изжогой маялся. Ведь не случайно мне когда-то сказано было, что хотя вкус у меня и неплохой, зато послевкусие — никудышнее.

— Да и мне повезло, — бормотал старик, озираясь, в поисках колпака, с головы слетевшего, — повезло, что дракон такой смешливый попался

Нашёл он свой колпак дурацкий, а пока от пыли его чистил, рога цветные в нём наружу повыскакивали да бубенцами весело зазвенели И пришла вдруг старику мысль в голову странная…Напялил он на себя колпак Дурака в виде таком развёрнутом да на дракона смеющегося глянул. А дракона-то, оказывается, и не было… А был вместо него всего лишь сгусток тумана светящегося, бесформенного такого, да безобидного совсем…

Снял Петя колпак — появился дракон вновь, опять одел — и снова облако вместо него. Стянул тогда старик колпак с себя да призадумался, наставления колпачьи вспоминая…

Зато дракон всё никак от смеха в себя прийти не мог — всхрапы вал он то одной, то другой головой, да выступившие слёзы по мордам размазывал. Наконец голос подал.

— Приходили ко мне разные, — говорил он, — и пугали они меня, и сами боялись, и драться со мной пытались. Один только ты весе лить меня вздумал. Давно я так уже не смеялся… Отныне, Петя, товарищ я твой. Проси у меня, что захочешь.

— Понимания… — сказал Петя. — Всё, что я ищу сейчас, так это понимания шагов свои дальнейших.

— Да где же я его возьму? — озадачился дракон всеми головами своими. — А может, тебе попроще чего? Золота там, скажем, или брильянтов сундук, а? У меня ведь такого добра — завались просто. Пойдём, покажу.

Пещера дракона была неподалёку. Зайдя в неё, старик подождал, пока глаза к полутьме привыкнут, да вглубь за драконом следом отправился.

…А куча сокровищ и впрямь была громадной, видать, не одну тыщу лет она собиралась. Взгромоздился дракон на неё сверху да Петю подозвал.

— Ты — первый из людей, кто это видит, — сказал ему гордо. — Выбирай, что хочешь.

Но Петя, вместо того чтобы безделушками драгоценными любоваться, вновь колпак дурацкий на себя нацепил.

— Недоверчивость, — сейчас же послышался в нём голос одобрительный, — это мудрость Дурака.

Только старику сейчас не до умничаний колпачьих было. Смотрел он с удивлением на груду сокровищ, но видел вместо них лишь множество то ли пятен цветных, то ли бликов блестящих, воздушных. Напомнили они ему картинку в калейдоскопе, вот только не было в них ни чёткости её, ни правильности.

Глядел старик на это разноцветье призрачное, глядел…Пока не поплыло всё, как когда-то уже, перед глазами его… Странно он себя почувствовал, будто сам растворился в мозаике пятен цветных, словно совсем без тела остался…

Да вдруг, вовсе из ниоткуда, как бы на нужду его внутреннюю откликнувшись, понимание к нему пришло. Да такое отчётливо ясное, что сразу он уразумел, чем дракон ему помочь сможет да куда ему путь дальнейший держать.

— Не надо мне от тебя ни злата, ни камней драгоценных, — сказал старик дракону. — А вот службу ты мне и впрямь сослужить можешь — проводила ты меня в Царство Драконье. Есть у меня там дела.

— Ишь ты, — удивился трёхголовый, — в само Царство попасть захотелось? А хватит ли духу твоего для такого дела? Не испугаешься?

— Да чего там, — как-то совсем уж бесшабашно и легко ответил Петя, — нутром чую, что судьба Драконьего Царства — быть осмеянным изнутри. Да и потом, если у меня нет выбора, значит, я его уже сделал.

— Самый коварный зверь — это медведь. Нет. от него никакого спасения. Если ты побежал, то он тоже, но ещё быстрее. Ты в реку — вплавь, он тоже — но ещё быстрее.

— А если спрятаться? — спрашивает, смеясь, Дурак.

— Так ведь и он тоже! Да так, что и не найдёшь его потом. Говорю же — очень коварный зверь…

— А если поцеловать? — хохочет Дурак.