Война с самим собой - Меннингер Карл. Страница 100

Какой бы существенной ни была наследственная предрасположенность к сердечно-сосудистым заболеваниям, нет сомнений в том, что подавленный гнев ребенка по отношению к матери стал существенным фактором заболевания. Лечение помогло ему преодолеть комплекс негативного детского опыта, он смог пересмотреть свое отношение к прошлым событиям и тем самым избавился от груза подавленных подсознательных эмоций, что, в свою очередь, оказало терапевтический эффект на его сосудистую систему.

Человек больше всего доверяет собственному опыту, даже если опыт и не очень впечатляющ. Однажды меня пригласили в больницу для консультации по поводу шестидесятилетнего пациента, который провел там около года. Десятью годами ранее ему отказали в страховке по причине крайне повышенного давления. С ним проводили все необходимые медицинские процедуры, но давление оставалось по прежнему очень высоким. У него уже был «легкий» удар; вследствие церебрального тромбоза его правая рука была частично парализована.

Принимая в расчет его возраст и ряд других обстоятельств, о психоаналитическом лечении не могло быть и речи. Однако к нему был применен особый вид психотерапии, результаты которого были весьма впечатляющими. Человек, забросивший все дела, похоронивший надежду на активную жизнь, после шести месяцев психиатрического лечения покинул больницу, активно и с большим воодушевлением принялся за работу, причем настолько успешно, что заработал денег больше, чем когда бы то ни было. Систолическое давление снизилось с 250 (на 1 января 1931 г.) до 185 мм (на 31 августа 1931 г.) и в течение двух лет, то есть столько, сколько он находился под наблюдением, оставалось на этом уровне. По окончании этого срока он счел себя абсолютно здоровым и отказался от дальнейших услуг медиков. Насколько мне известно, он и поныне жив и здоров, несмотря на некоторые жизненные неурядицы.

Анализируя этот случай, я определил, что гипертония была предопределена конфликтом между социальными и экономическими факторами, преодолевая которые пациент был обречен на поражение. Детство пациента прошло в ужасающей нищете. Отец ушел от матери, и с двенадцати лет пациент взвалил на свои плечи непосильную ношу по содержанию семьи. Природное дружелюбие, упорный труд и незаурядные коммерческие способности помогли ему разбогатеть. У него хватало сил и ума противостоять всем своим оппонентам, за исключением собственного сына, который, бунтуя против отца, проявлял незаурядное коварство /и изобретательность. Мой пациент перенес свою былую враждебность к собственному отцу на сына, и, хотя они и работали вместе, между ними велась война не на жизнь, а на смерть. Уход от дел был частичной сдачей позиций пациента в этой войне, а паралич правой руки, несомненно, свидетельствовал о подсознательном желании ударить сына-врага. Это обернулось против самого больного. В браке он был несчастлив, но трепетно относился к собственной матери, которую окружал любовью и заботой вплоть до дня ее смерти.

Я чувствовал, что повышенное давление является результатом постоянной стимуляции агрессивных настроений, своего рода подготовкой к новой битве, которая ассоциировалась с чувством страха. Его выздоровление можно интерпретировать как физическую и физиологическую реакцию на освобождение от страха и появление чувства защищенности (со стороны врача). Еще более важным моментом было снижение агрессивности, которая нашла выход в вербальном выражении[1].

[1]Многие люди могут подумать, что психиатр, выбирая подобные случаи, не слишком объективен. Определяя факторы, провоцирующие повышенное давление у своих пациентов, он не имеет права полагать, что те же механизмы задействованы у людей, которые не ходят к психоаналитикам. Чтобы избежать кривотолков, я заручился поддержкой некоторых своих коллег, которые любезно предоставили мне информацию о пациентах, никогда (за исключением данного случая) не обращавшихся за психиатрической помощью. Во всех этих случаях повышенное давление в той или иной степени было связано с психологическим напряжением; иначе говоря, приведенная выше формула справедлива для всех людей.

Сердечно-сосудистые заболевания лишь возглавляют список болезней, спровоцированных повышенной агрессивностью. Дополняют его заболевания суставов, например, артрит и ревматизм. Некоторые виды суставных патологий главным образом развиваются благодаря инфицированию (хотя мы и не знаем, почему инфекция «выбирает» конкретные суставы). В других случаях происходят внутренние изменения - химические, механические или связанные с обменом веществ. Но во всех случаях можно установить влияние психологических факторов, хотя последние, как правило, не являются предметом изучения большинства современных врачей. Однако находятся и такие, кто прямо сообщает о психологическом факторе при развитии артрита, причем это заболевание также дает основания предполагать наличие у больного повышенной агрессивности[1].

[1] См., например, X .А. Ниссен и К . А . Спенсер. Психологические проблемы при хроническом артрите. Медицинский журнал Новой Англии, 19 марта 1936 г., с. 576-81; Жиль У. Тома. Психические факторы при ревматическом артрите. Американский психиатрический журнал, ноябрь 1936 г., с. 693-710; С.И.Джеллифф. Органы тела и психопатология. Американский психиатрический журнал, март 1936 г., с. 1051.

В качестве примера приведу случай, о котором мне написала незнакомая женщина. Она была матерью двух детей. Младший брат стал жертвой неинфекционного полиартрита» который поразил практически все суставы, включая позвоночник. Был проведен курс соответствующего лечения, и больному удалили зуб. Наступило временное улучшение, затем последовало инфекционное заболевание мочевого пузыря. Следует отметить, что пациент был здоровым молодым мужчиной, который в детстве не болел ничем, за исключением «ветрянки». Он всегда был «очень сильным, опрятным и всеобщим любимцем». Его брат, который был старше на полтора года, в детские годы всячески третировал младшего, издевался и глумился над ним. Он ушел из дома примерно в то время, когда у младшего обнаружили артрит, пустился во все тяжкие, стал много пить и опускался все ниже и ниже, «всячески унижая нас своим поведением и выходками своих дружков». Он выписывал липовые чеки, которые потом оплачивал младший брат. В ответ на слова увещевания старший сын обвинял мать в том, что она всегда отдавала предпочтение младшему любимчику. На похороны бабушки он явился пьяным. Он и поныне тянет деньги из матери и младшего брата, которые владеют небольшим магазином.

Судя по всему, мать обладала незаурядной интуицией. Она чувствовала, что младший сын «не умеет рассказывать о глубоких душевных переживаниях» и что «его любовь к старшему брату была попрана и растоптана». И теперь он разочарован, исполнен горечи и отчаяния.

Казалось, мать физически ощущала, что деликатный и сдержанный младший сын сменил свою прежнюю любовь и услужливость по отношению к брату на ненависть, и эта враждебность развернулась против него самого в форме болезни.

Джеллифф сообщает об аналогичном случае, когда не менее одаренный и еще более закомплексованный младший сын в семье заболел артритом. Диагноз подтвердил рентген, показавший патологические изменения костной ткани. Этот случай был осложнен ненавистью к пасынку, с которым у пациента была судебная тяжба. Связанные с разбирательством переживания способствовали обострению артрита.

Доктор Джон Маррей из Бостона поведал мне о следующем случае из собственной практики. Молодой человек очень страдал от мысли, что по сравнению с собственным отцом он - полное ничтожество. Враждебность к родителю проявлялась скорее на внутреннем, чем на внешнем уровне.