Главная книга о воспитании детей, или О том, как помочь ребенку стать счастливым - Лууле Виилма. Страница 39

Ребенок, который не впадает в истерику в присутствии матери, не станет этого делать ни в каком случае и ни при каких обстоятельствах.

Истерия есть гнев. Гнев возникает от жалости к себе. Жалость к себе возникает тогда, когда человек настрадался от печали и больше страдать не в силах.

Всё имеет две стороны, также и принуждение. Если мы принуждаем примитивного человека учиться, т. е. развиваться, то он будет делать это с неохотой, но все же чему-то научится. Чем старше становится человек, тем больше он сознает, что учение необходимо и полезно ему самому. Сожаление о потраченном впустую времени, осуждение себя за собственную глупость, а родителей за то, что они не заставляли учиться, тоже является своего рода учением. Простите себя и родителей и принимайтесь за учебу. Учиться никогда не поздно – на то жизнь и дана. Если вы прервали учебу из-за принуждения, то простите тех, кто вас принуждал. Тогда вы не повторите той же ошибки в отношении к своим детям. Освободите свою злобу против принуждения.

Если человек жаждет учиться, а мы заставляем его работать либо считаем правильным, что сперва нужно завершить работу, а учиться всегда успеется, то это тормозит развитие жизни. К счастью, положительной стороной препятствий есть то, что благодаря им выявляются подлинно целеустремленные личности. Из них, в свою очередь, выявляются гениальные, целеустремленные личности.

Проблема бытия

Мы часто стоим перед выбором: быть или не быть, делать или не делать, поступать так или иначе. Мы сомневаемся, колеблемся, взвешиваем. Иногда машем рукой и пускаем все на самотек, иногда долго думаем и принимаем какое-то решение. Чаще всего решение принимается необдуманное, ибо нам некогда. Нет времени. Мы надеемся на свое выдрессированное рациональное мышление, на свою интуицию. Как правило, побеждает соображение, что так надо, ничего не поделаешь и т. п.

Отсюда и начинается конфликт с самим собой.

Вместо того чтобы пуститься бегом, человеку всегда следует остановиться и изменить свое отношение к тому, как он пройдет дистанцию. От дел не отвертишься, и человек худо-бедно все равно справляется со всем, что от него требуется. Но при этом важно, как он это делает, с какими мыслями. Определяющее значение имеет отношение к деятельности.

Конфликт с самим собой является проблемой бытия.

Угрозу бытию составляет только желание. Желание есть жажда наживы.

Хочу – это страх не получить того, что мне хочется.

Не хочу – это страх получить то, чего я боюсь.

В любом случае желание оборачивается тем, чего боятся – плохим. Если человек желал малого блага, то оно приходит сразу, и сопутствующее ему малое плохое может остаться незамеченным. Большое благо приносит большое зло. Желание очень большого блага обычно исполняется не сразу, и плохое успевает вырасти. Радость от малого блага обычно затмевает грусть из-за малого плохого, а с большим дело обстоит наоборот. Этот урок пытается втолковать человеку, что бытие первично, а обретение вторично. Если происходит наоборот, то бытие гибнет. Без бытия приобретение становится бессмысленным.

Ребенок появляется на свет уравновешенным и рассудительным, то есть его не отягощает бремя этой жизни. Он подобен книге с белыми листами, заполнять которую начинают родители. Увы, в очень многих случаях книга, предназначенная для долгой жизни, оказывается заполненной уже к моменту рождения, и в момент рождения приходится ставить точку. И книга закрывается… Груз родительских желаний начинающий оседать в сердце ребенка с первых минут жизни эмбриона, и в какой-то момент этот груз подавляет волю к жизни и останавливает биение сердца.

Рассудительность есть житейская мудрость. Она составляет совокупность мудрости, усвоенной в предыдущих жизнях. Житейскую мудрость нельзя доказать как тезис. Она просто есть, являя собой почву, в которую попадает семя мудрости нынешней жизни. Глубина посадки семени в почву определяет рост растения. Кто абсолютизирует школьную мудрость и ни во что не ставит житейскую, тот как бы высаживает семя на самую глубину и засыпает почвой. Но если слой земли слишком толстый, то семя гибнет, поскольку не в силах пробиться наверх. Такая незадача говорит о том, что житейская мудрость является основой всякой мудрости, и это нельзя забывать. Она не должна быть – она есть.

Если ребенок мог бы выучить уроки, перешедшие из его предыдущих жизней, то он мог бы быть в своем бытии. Но ему приходится решать проблемы своих родителей, которые те не способны решить сами при всем их большом уме. Если бы родители знали, что эмбрион более рассудителен, чем они, ибо его рассудительность пока еще не перекрыта страхом ума, то они сообразили бы доверить ребенку свои проблемы, и ребенок принял бы их признание как усвоенную мудрость. Ему не пришлось бы болеть, чтобы болезнью вразумить родителей, и его потребности не обратились бы обязанностью учить своих родителей, ибо родители иначе не понимают. Теперь он обязан делать то, за чем явился на свет как за потребностью. В дальнейшем его потребности все более подавляются родителями, поскольку ребенку положено исполнять волю родителей.

Развитие означает возрастание рассудительности. На каждой ступени развития дети всегда опережают родителей, чтобы передать им необходимую рассудительность. Рассудительность есть идеал, который следует давать потихоньку, иначе получатель не осознает его ценности. Так хорошее может обернуться плохим. Дети это знают, потому никогда не перебарщивают. Попытайтесь осмыслить, отчего младенец никогда не переедает. Если же родители – максималисты, то переедает, но тут же извергает из себя излишки. С возрастом он также становится максималистом, все чаще требуя яств повкуснее, что само по себе, и особенно в таких количествах, вредно для его здоровья. То же относится к одежде и игрушкам.

Посмотрите, сколь велика у ребенка потребность делать все самому и сколь естественным становится с возрастом его желание, чтобы жизнь была хорошей. Страх, что другие не дадут ему самому наладить свою жизнь, перерастает в убеждение, будто жизнь должна быть хорошей. Причем это представление считается настолько нормальным, что большинство людей никогда не задается вопросом: «Кто должен это делать? Какими средствами это делается?» Испуганный человек думает, но не рассуждает. Ему все некогда. В итоге надежда сменяется безнадежностью.

Представление, будто как есть, так и будет, является безнадежностью. Жизнь – это постоянное развитие. Что бы ни казалось окончательным, в следующий миг оно уже меняется. Так, человек может считать, что у него все распрекрасно, и об этом заявлять, не подозревая, что все может стать еще лучше. Он не догадывается, что выражает свою безнадежность. Безнадежность является негативностью, и она должна обучать, ибо незрячий человек в этом нуждается. В равной степени безнадежность свойственна и тому, кто говорит, что он знает, что его не любят и что ничего тут не поделаешь. Посмотрите на детей, и вы увидите, что исходящая из сердца потребность в примирении разрешает самую безнадежную ситуацию. И лишь умный взрослый глупец сидит сложа руки, раскиснув от безысходности.

Косность суждений исключает всякое прощение. Категорическое непрощение есть злонамеренность.

Детская рассудительность состоит из двух взаимоуравновешенных частей: мужской – способности видеть незримое и женской – способности чувствовать незримое. Ребенок готов научить взрослого видеть и воспринимать таинственную невидимость, однако взрослые не воспринимают всерьез его россказни. Умным взрослым невдомек, что в давние времена взрослые обладали способностью видеть невидимое. Но с тех пор как они возмечтали заполучить себе безграничные богатства Всеединства, перед людьми выросла черная стена корыстолюбия, с тем чтобы люди шарили впотьмах и в слепоте, постигая разрушительное воздействие своей алчности. Надеяться на счастье – то же, что идти на ощупь во тьме. Кто верит собственным ощущениям, тот движется в верном направлении и достигает своего счастья. Кто опирается лишь на знания, тот уподобляется играющему в прятки, от которого добыча ускользает.