По ком звенят кедры - Ивакин Алексей Геннадьевич. Страница 42
В конце концов, Индианаполис стал проповеднику тесен. Доходы стали уменьшаться, пошли слухи, что в «Народном Храме» обирают до нитки. Городские власти стали неодобрительно посматривать на безудержный поток рекламы, кричащей, что преподобный Джонс лечит от рака, туберкулеза, сердечно-сосудистых заболеваний и всей медицинской энциклопедии. Пошли и первые неудачи с исцелением.
Джонсу вовремя явилось откровение свыше. Оказывается, сам Господь Бог явился ему и предупредил, что скоро произойдет ядерный взрыв, после которого на земле мало что уцелеет. Для праведников останутся нетронутыми два места — Белу-Оризонти в Бразилии (там Джонс побывал в 1962 году) и Юкию в Калифорнии, что в ста милях от Калифорнии. Юкия оказалась поближе, и Джонс с сотней самых верных своих последователей отправился туда. Караван машин и микроавтобусов в главе с черным «кадиллаком», разукрашенный плакатами и гирляндами и сопровождающийся нескончаемым пением молитв — это было незабываемое зрелище для очевидцев.
Джонс ни с кем не собирался делиться властью. Сразу же после переезда в Калифорнию он основал новый «Храм», четко давая знать прихожанам, кто в нем настоящий и единственный хозяин. Распаляясь во время обличительных речей, он запросто швырял Библию на пол, крича при этом собравшимся: «Слишком многие смотрят на ЭТО, а не на МЕНЯ!»
Теперь он стал разыгрывать роль Отца — предводителя, которого преследуют неведомые, тайные враги «Храма». Тема преследования стала его навязчивой идеей. После убийства Мартина Лютера Кинга в 1968 году, Джонс напугал прихожан таким спектаклем: во время воскресной проповеди он упал на алтарь, облитый кровью цыпленка и закричал, что в него стреляли.
Собравшихся охватила паника, кто-то кричал, кто-то вздевал руки, а «Отец» бился в конвульсиях. Впрочем, при этом он не забывал читать молитвы. Это его «спасло». Когда он вскочил на ноги, чудесным образом исцеленный, публика заревела от восторга.
В Юкии проповеднику было неспокойно. Он превратил свою общину в лагерь, где избранных обучали стрельбе, навыкам самообороны и искусству выживания в экстремальных условиях.
Через некоторое время Джонс переместил «Храм» в Сан-Франциско, где у него ушло более полумиллиона долларов на переделку бывшего «Масонского дома» в районе, где жили чернокожие. Буквально в двух шагах от храма находился штаб экстремальной группировки «черных пантер».
Индианаполисский вариант разыгрывался в более крупном масштабе: Сан-Франциско предоставлял больше возможностей для вербовки неофитов.
По воскресным дням на богослужениях негде было упасть яблоку. Джонс с небывалым дотоле размахом занялся благотворительностью: он устраивал бесплатные обеды, открывал приюты для бездомных, которые затем отрабатывали свой хлеб, работая на предприятиях «Храма». Джонс открыл венерологическую клинику, больницу для наркоманов, а также наладил попечительство над престарелыми и детьми.
«Пророк, учитель и государственный деятель», как именовали его на плакатах, внедрился в городскую администрацию, свел знакомство с ведущими политиками Сан-Франциско, вел занятия в вечерней школе, активно занимался общественной деятельностью.
И, естественно, исцелял, спасал, пророчествовал.
Финансы росли, политическая карьера шла в гору. Все политики и журналисты с похвалой отзывались о его активном участии в социальной жизни и кипучей христианской благотворительностью.
Джонс сосредоточил в своих руках большую власть. По его указке то и дело проводились массовые кампании по сбору подписей, многотысячные толпы собирались на митинги, пикеты и демонстрации. После очередной такой кампании Джонса назначили членом комиссии по жилищному строительству.
«Этот парень просто не может делать ничего плохого» — так отзывалась о нем газета «Сан-репортер».
Однако за глянцевым фасадом проглядывало что-то нечистое. Душевное состояние Джима Джонса ухудшалось с каждым днем.
О его сексуально необузданности ходили легенды. Будучи бисексуалом, он как-то похвастался перед подружками, что даже после перемены нескольких партнеров испытывает потребность мастурбировать не менее десяти раз в день. Свой интерес к мужчинам он, правда, не афишировал и отправлялся за «новобранцами» в южную часть города по вечерам. В 1973 году его арестовывают за то, что он, нанюхавшись кокаина, снимает голубого в кинозале. Правда, дело было закрыто за недостаточностью улик.
В тоже время он клеймит с кафедры в храме сексуальную распущенность молодежи.
И, хотя сам он устроил гарем из своих белых прихожанок, половое воздержание было одним из требований к прихожанам. Это помогало ему ослабить семейные узы в своей общине. Прямо брак он не мог запретить, зато он с легкостью отделял детей от родителей.
Если узы в семье ослаблены, легче завладеть имуществом отдельных ее членов. Случалось, что постепенно семья полностью отписывала свое имущество «Народному Храму».
Легче всего под влияние Джонса попадали молодые люди до 30 лет. Образованные, восприимчивые, самостоятельные, имеющие доступ к родительским деньгам. Как многие другие сектоводы он делал ставку на юношеский идеализм и не ошибался — новички шли гуртом. А, угодив внутрь, неофиты оказывались внутри мощной организации, где не было места случайностям и самостоятельности. Чувства, мысли, слова, действия — все было под контролем секты.
Теперь службы в храме все больше напоминали спектакль, где публикой была воющая толпа, алтарь — декорацией, актером сам Джонс: отекшее от пьянства лицо, красные от наркотиков глаза, спрятанные за черными очками, черная челка, прилипшая к потному лбу, развевающиеся красные одежды, в одной руке микрофон, в другой Библия. Джонс даже нанял театрального гримера, который пудрил ему лицо, подрумянивал щеки и наклеивал черные бачки, придававшие сходство с Элвисом Пресли. И, как обычно, подставные актеры, разыгрывавшие исцеленных от паралича и одержимых бесами, которых «святой» победоносно изгонял.
Карикатура?
Но для прихожан он был Богом.
Тайные осведомители, которые раньше просто поставляли информацию Джонсу, теперь улучшили свою работу: на каждого прихожанина заводилось досье, куда заносились все возможные сведения о человеке. Характер, привычки, привязанности, слова, конечно, доходы — все было известно Джонсу.
Он хорошо знал, как сильна власть, основанная на коллективном тотальном страхе. В итоге была учреждена следственная комиссия, призванная выслушивать и разбирать жалобы. На деле же, соглядатаи, заседавшие там, разбирали и сочиняли доносы на неугодных прихожан.
Раз в неделю проводились обязательные «сеансы очищения», на которых телохранители Джонса избивали недовольных палками, при этом жертвы обязаны были молиться и кричать «Спасибо, Папа!»
Вскоре, Джонс выдвинул новую теорию в своем богословии. Теорию перемещения, по которой всем членам храма суждено одновременно принять смерть и перенестись на другую планету, где вместе со своим пастырем они будут вкушать вечное блаженство.
Тех же, кто без особого энтузиазма откликался на его страстный призыв о смерти, он гневно обличал с кафедры: «Тем, кого я назвал, нельзя доверять! Эти люди не готовы умереть за дело!» Стоя у алтаря, он распинался о том, что наша жизнь — тоска, что лишь избранные и лучшие могут отдать жизнь, за то, чтобы оградить церковь от грозящего позора. А затем, устраивал общее голосование — все ли готовы отдать жизнь за «Народный Храм»?
В 1977 году, когда СМИ вслед за Джонсом говорили о том, что «Народный Храм» объединил 20 000, а на деле их было около 3000, у «Папы» начались неприятности.
Впервые некоторые из его последователей стали отходить от церкви.
Среди первых отделившихся была белая семейная пара Элмер и Деанна Миртл. Они вместе с пятью детьми были членами «Народного Храма» с 1969 по 1975 год. Они пришли в храм потому, что верили в идеалы апостольского социализма. Супруги перевели на имя Джонса все свои сбережения и недвижимость на сумму 50 000 долларов. Как и другие прихожане они поставили подпись под текстом ложной повинной, но сбежали, когда поняли, что Джонс не шутя призывает к массовому самоубийству.