Ледяной круг (Львиный Зев) - Елисеева Ольга Игоревна. Страница 25

— Я отправляюсь к себе, и уже через час у вашего величества будут точные сведения о том, где находится Львиный Зев, — «могильщик» с усилием поклонился.

Хаген молчал.

Высокая ореховая дверь открылась и закрылась за спиной Аль-Хазрада. Король проводил его взглядом, и лишь когда шаги мага стихли в гулком арочном коридоре, позволил себе выдохнуть. Он ненавидел людей, пытавшихся управлять им. Тонкие, красиво очерченные губы Хагена тронула слабая улыбка. Он взялся за ручку двери, с минуту помедлил и крепко запер замок. Затем король вернулся к столу, на котором стоял высокий резной ларец для письменных принадлежностей. На самом дне, под аккуратно сложенными лезвиями для очинки перьев, он нашел маленькую черную коробочку из неизвестного ему материала.

В коробочке хранилась странная смесь опиума с гашишем, привезенная из самого сердца фаррадских пустынь. При помощи нее рыцари Золотой Розы учились грезить наяву. После разгрома ордена папой часть имущества еретиков досталась тем государям, на чьих землях располагались их командорства. Именно тогда заветная коробочка попала в руки наследника беотийского престола. Действуя очень аккуратно, Хаген выяснил, что небольшая доза порошка вызывает сильнейшие галлюцинации, позволяя человеку покидать свое тело и мысленно переноситься туда, куда он пожелает. Сейчас короля интересовало только побережье Гандвика.

Его холеные руки открыли заветный ларец, пальцы коснулись белой пыли и осторожно положили несколько крупинок на ладонь. От тонкого аромата вся комната поплыла у беотийца перед глазами, он опустил голову, глубоко вдохнул и с силой откинулся назад в кресле. Правая рука короля безвольно повисла, коробочка выпала на пол. Сознание Хагена постепенно угасало. Владыка Плаймара знал, что он должен успеть очень отчетливо представить себе то место, в которое собирается перенестись.

— Надо идти, — Арвен встал. Его брови сурово сдвинулись, а голос прозвучал твердо, но Астин почувствовала, что он просто не хочет показывать ей своего отчаяния. Король был откровенно слаб. Грубый черный плащ «могильщика» едва доходил Львиному Зеву до колен и не мог спасти его от утреннего холода.

— Подожди, — принцесса мягко дотронулась до руки короля, ладонь норлунга была ледяная. — Может быть, разведем костер и согреемся?

Арвен посмотрел на нее, как на блаженную.

— Не здесь, — коротко отрезал он и потянул девушку за локоть. — Если нам удастся забраться поглубже в чащу, считай, что сегодняшний день мы выиграли. Никто не станет искать нас в Иггдрасилевом лесу.

— Иггдрасилев лес? — недоверчиво переспросила принцесса. — Мне говорили, что остатки Великой Ясеневой Рощи сохранились теперь только далеко на севере у Асгарта.

— Я встречал леса с таким названием от Грейланда до Северной Сальвы, — усмехнулся Арвен. — Везде, куда переселялись племена норлунгов.

Астин удивленно посмотрела на спутника. Этому невежде, не получившему никакого образования и посвящения, были известны такие вещи, о которых она, принцесса Орнейская, даже не подозревала.

— Про этот лес говорят, что деревья в нем обладают целебными свойствами и поют по ночам, — продолжал Арвен. — Местные крестьяне избегают заходить в него. Сейчас нам это на руку.

Беглецы пересекли небольшую поляну и вступили под широкие, пронизанные яркими утренними лучами кроны деревьев. Лес был полон беспорядочного птичьего гвалта. Появление путников вызвало переполох дроздов в кустах дрока. Из-под ног Арвена метнулся в траву маленький бурундук, Астин успела рассмотреть его полосатую спинку. Король нагнулся, сорвал две крупные земляничины, на которые чуть было не наступила его спутница, и протянул их девушке.

Едва переступив невидимую границу леса, принцесса почувствовала необъяснимые легкость и веселье. Ее так и тянуло в глубину, а душа наполнилась неизъяснимым блаженством. Каждый лист, каждая веточка говорили ей: «Мы тебя знаем. Помнишь нас? Помнишь?» Плечи короля заметно расправились, спина распрямилась. Он набирал силу с каждым вздохом.

Норлунг сорвал цветок Львиного Зева и привычным жестом вставил его себе за ухо. Астин впервые подумала, что солнечно-желтый и фиолетовый, как туча, цвета королевского штандарта могли быть взяты именно от этого скромного растения.

— Так вот почему тебя зовут Львиный Зев? — рассмеялась она. — А мне казалось…

— Ну да, — кивнул Арвен, — а ты, небось, решила, что я получил кличку за звериный нрав? У нас на севере нет ни перьев райских птиц, ни конских хвостов, и воины украшают шлемы пучками травы. Я выбрал эту.

Принцесса была едва ли не разочарована разгадкой королевского имени. Как бы там ни было, но сам Арвен вполне оправдал свое грозное прозвище.

Окружавший спутников лес таил в себе то восхитительное, острое ощущение опасности, которое всегда так возбуждало норлунга. Все кругом выглядело и ярче, и крупнее, чем в обычном бору, будто по старой пыльной картине провели мокрой тряпкой, вернув ей первозданную чистоту красок. Муравьи размером с палец, ромашки с ладонь, волчьи ягоды с кулак. И трава, и деревья жили здесь своей осмысленной жизнью, так непохожей на полуобморочный сон остальной природы. Казалось, они видели путников, чьи-то недоверчивые глаза наблюдали за ними из густой листвы. Или это была сама листва?

— В прошлом году из Альбици, от самого Папы пришел приказ вырубить лес, — сообщил Арвен, уплетая пучок заячьей капусты.

Высоко в кронах деревьев возмущенно зашумел ветер.

— Что ты ответил? — Астин зябко поежилась.

— Пусть соберет кардиналов, даст им в руки топоры и присылает ко мне, — расхохотался король.

Где-то под ногами в траве послышался слабый писклявый смех, а из глубины чащи что-то заухало.

— Чтобы выкорчевать иггдрасиль от Нейстрии до верховьев Арна, мне понадобилось бы пригнать сюда всю страну с топорами, — продолжал Арвен, — и я бы нажил восстание.

— Ты мудрый государь, — серьезно сказала Астин. Горькая усмешка тронула губы короля.

— Не нажил восстания, нажил переворот и войну, — сказал он. — Знаешь, как у меня на родине называют таких конунгов? — Львиный Зев буркнул себе под нос какое-то непроизносимое ругательство. — Это значит… — Арвен осекся, вдруг поняв, что не сможет перевести Астин сокровенный смысл народного выражения. — В общем, так говорят еще о женихе, который после свадьбы не оправдал ожиданий невесты…

Принцесса хотела что-то возразить, но замолчала. Ветер донес до них приглушенный женский крик из глубины чащи.

— Ну вот, — заявил Арвен, — начались шуточки в духе Иггдрасилева леса.

— Может быть, это какая-нибудь крестьянка? — неуверенно предположила Астин.

— Я же тебе сказал, крестьяне сюда не заходят, — оборвал ее король. — Тише, иди за мной.

Стараясь не задевать за ветки, беглецы пошли вперед. Громадный норлунг двигался с такой легкостью, что ни один сучок не хрустнул у него под ногой. Зато его изящная спутница наделала столько шуму, сколько не поднимает целое стадо оленей на тропе к водопою.

Чуть в стороне от дорожки Арвен заметил два серых валуна, торчавших из земли. Крики слышались из-за них. Заглянув за камни, Львиный Зев увидел молодую женщину с растрепанными светлыми волосами, метавшуюся из стороны в сторону по прелой листве. Она не звала и не плакала, а как-то натужно выла, колотя ладонями по земле. На ее указательном пальце сверкнул лунный перстень.

Норлунг был несколько потрясен, поняв, что женщина собралась здесь рожать.

— Озарик! — выглянувшая из-за плеча короля Астин с радостным криком бросилась к несчастной.

Арвен вгляделся в грязное осунувшееся лицо роженицы. О Боже! До какого же безобразия может дойти придворная дама, если ее босиком в одной рубашке выгнать в лес!

Озарик подняла на принцессу блуждающий взгляд.

— Это же я, Астин, — хозяйка Ореня чуть не плакала от жалости. — Астин? — губы женщины дрогнули. — Астин! — в ее глазах появилось осмысленное выражение, голос потеплел. Она снова застонала, извиваясь в руках золовки и колотя ладонью