Рандеву с Валтасаром - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 24

Литераторам помогали известные французские актеры, читавшие их тексты на французском языке. Пространство в саду Сен-Сюлпайс было ограждено темно-зелеными палатками, в каждой из которых разместили павильон страны, представленной в европейском турне «Экспресса». На импровизированной сцене должны были выступать поэты. Все пространство сада было отдано в этот вечер европейской литературе. Но Дронго, стоявший в толпе журналистов, тревожно озирался, словно предчувствуя нечто неприятное. И неприятное случилось. Около восьми часов вечера зазвонил его телефон мобильной связи. Он удивленно достал аппарат. Номер его телефона не знал почти никто. Почти, если не считать Вейдеманиса. На экране высветился номер Эдгара, и Дронго сразу ответил:

– Я тебя слушаю. Где ты был весь день?

– У меня к тебе очень важное дело, – торопливо сказал Вейдеманис, не отвечая на его вопрос. – Я не могу говорить по телефону. Нам нужно срочно увидеться. Буду ждать тебя через час в ресторане «Фукетс» на Елисейских полях.

– Подожди. – крикнул Дронго, – я не могу отлучиться. Здесь выступают писатели и поэты. Мы договорились с Яцеком Пацохой, что он будет контролировать отель, а я останусь здесь.

– Нам нужно увидеться, – настойчиво повторил Эдгар.

– А нельзя это сделать через минут шесть? – спросил Дронго.

Это был их условный сигнал. Если Эдгар скажет, что нельзя, значит, его контролируют.

– Лучше через две, – сразу ответил Вейдеманис.

Это означало, что контроль существует, но опасности для встречи нет, и Дронго может приехать.

– Я приеду, – сразу сказал он.

– У тебя с собой игрушка, которую я тебе подарил?

Вейдеманис имел в виду оружие, и Дронго его понял.

– Куда я ее дену? – раздраженно спросил Дронго. – Здесь очень жарко, я в рубашке и в брюках. Поэтому я оставил ее в отеле. Мне взять ее с собой?

– Не обязательно, – чуть подумав, ответил Вейдеманис, – но приезжай обязательно. Придумай что-нибудь и приезжай. Может, Пацоха уже спит в отеле.

– Он не уснет, – убежденно сказал Дронго, – но если я уеду один, он станет подозревать именно меня. Ты понимаешь, что я не смогу с ним работать, если отсюда уеду. У нас с ним есть одна задумка. Я не могу отсюда отлучиться. Это все сразу заметят.

– Нам нужно увидеться, – упрямо повторил Вейдеманис. И неожиданно добавил: – Рядом со мной твой португальский друг из Каишкаша, с которым вы вместе испачкали свои костюмы.

– Я понял, – Дронго задумался. – Хорошо, – наконец сказал он, – я постараюсь что-нибудь придумать.

Он убрал телефон в карман. Конечно, встретиться с Планнингом необходимо. Этот настырный англичанин уже успел установить связь и с Вейдеманисом. Интересно, что ему нужно от Эдгара? Хотя, скорее, не он установил связь, а резидентура английской разведки в Париже сумела выследить Вейдеманиса, который оказывался рядом с Дронго и в Мадриде, и в Бордо, и в Париже.

Дронго смотрел по сторонам. Нужно было что-то срочно придумать. Он сжал зубы, стараясь не выдавать своего настроения. Нужно было принять решение в течение нескольких минут. Встретиться с Эдгаром необходимо, а приехать сюда он не может, потому что в этой толпе кто-нибудь может его запомнить. И хорошо, если этим человеком будет не убийца, который наверняка находится где-нибудь рядом... Дронго подумал, что он все равно уедет, что бы ни произошло. Неожиданно он увидел идущих ему навстречу членов украинской делегации. Микола Зинчук что-то рассказывал молодой семейной паре, и те внимательно слушали. Дронго шагнул к ним.

– Добрый вечер, – весело сказал он. – Мне кажется, что все места в кафе вокруг заняты. Я могу пригласить вас на чашку кофе?

Микола улыбнулся. Ему нравился этот человек, так неожиданно появившийся на их пути. Андрей Бондаренко вежливо поздоровался. На правой щеке у него был пластырь. Это был высокий молодой человек, белокурый красавец с аккуратно подстриженной бородкой и усами. Он носил очки и был похож скорее на православного священника, чем на поэта.

– Что с вами случилось? – удивился Дронго. – Вы с кем-то подрались?

– Нет, – засмеялся Андрей, – просто занес инфекцию. Еще в Испании. Врачи наложили повязку.

– Напрасно он смеется, – вставила Катя. – Мне пришлось вести его к врачу и ждать, пока тот обработает рану. Но, кажется, антибиотики не особенно помогают.

– Лучше купите «октонисепт», – предложил Дронго, – он очень эффективен. Запишите название и поищите в аптеках.

– Как вы сказали? – оживился Бондаренко. – Я запомню.

– Запишите, – повторил Дронго, – это очень хорошее лекарство. Кстати, мое приглашение все еще в силе. Вы хотите отправиться со мной?

– Куда? – спросил Андрей, оглянувшись на супругу.

Та нахмурилась:

– У нас еще выступления, – не очень уверенно сказала она.

– Знаю, – кивнул Дронго, – но они начнутся через два часа. Мы успеем выпить кофе или бокал хорошего французского вина. Какое вино вы любите?

– А где вы найдете свободные места? – вместо ответа спросила она. – Все кафе вокруг заняты. Мы уже обошли весь квартал. Здесь столько людей, ни одного свободного столика.

– Но у нас есть целых два часа, – напомнил Дронго. – Вам не кажется, что мы могли бы поехать в какой-нибудь более известный ресторан? Например в «Фукетс».

– Где он находится? – поинтересовался Бондаренко.

– На Елисейских полях, – любезно ответил Дронго, – это самый знаменитый ресторан во Франции. Во время Каннского фестиваля сюда приезжают звезды на один вечер, чтобы встретиться в Париже. И тогда ресторан закрывают. Кстати, при входе мы увидим таблички с их именами.

– Вы бывали на Каннском фестивале? – спросил Андрей.

– Нет, – улыбнулся Дронго, – конечно, нет. Но знаю это по рассказам очевидцев и по газетным статьям.

Он не стал рассказывать молодым людям о том, что произошло три года назад во время юбилейного, пятидесятого, Каннского фестиваля, когда фильм Клинта Иствуда был показан с трехчасовым опозданием, а сам Дронго едва не погиб. Им этого знать совсем не обязательно.

– Давайте поедем, – настаивал Дронго, – я угощаю.

– Ну зачем мы будем вас беспокоить? – вставил Микола. – Посидим где-нибудь рядом в кафе. Найдем свободные места.

– Быть в Париже и не побывать в «Фукетсе»! – притворно ужаснулся Дронго. – Мы едем немедленно! Я остановлю такси. Только нужно предупредить кого-нибудь из организаторов, что мы уезжаем все вместе, вчетвером, и вернемся через час. Лучше сказать об этом Нелли Мёллер.

– Я ее предупрежу, – кивнула Вотанова и ушла.

Через минуту она вернулась. Дронго поднял руку, останавливая первое же такси. Но таксист, узнав, что нужно взять четверых клиентов, отказался.

– Нельзя сажать четверых, месье, лучше возьмите две машины.

– Может, мы поедем в одной, а вы в другой? – предложил Микола.

«Только этого и не хватало, – подумал Дронго, заметив, что на них смотрят два польских поэта. – Они наверняка все расскажут Яцеку. Черт побери!» Он остановил следующий автомобиль. Но водитель также отказался везти четверых пассажиров.

– Возьмем две машины... – снова начал Микола.

Дронго решительно поднял руку. Третье такси остановилось рядом с ними. За рулем сидел негр.

– Сейчас я его уговорю, – улыбнулся Дронго и просунул голову в машину. Он сделал страшное лицо и шепотом сказал водителю, протягивая деньги: – Пятьсот франков, но мы едем вчетвером. И ни одного лишнего звука.

– Я понял, месье, – кивнул испуганный и одновременно обрадованный водитель, убирая вещи с переднего сидения.

– Садитесь, – пригласил Дронго, – я договорился.

Они разместились в салоне автомобиля, и через двадцать минут машина затормозила у знаменитого ресторана. Дронго вышел первым.

– Посмотрите на таблички, – сказал он, кивнув в знак благодарности водителю.

– Вы, кажется, ему не заплатили, – отметил наблюдательный Микола.

– Что вы, – засмеялся Дронго, – разве такое возможно! Я оставил деньги на переднем сидении. Предлагаю сесть за столик и заказать бутылку хорошего вина. Здесь великолепный выбор. Я попрошу официанта принести нам карту вин.