Избавление от колдовства в волшебных сказках - фон Франц Мария-Луиза. Страница 11

Мне вспоминается крайне рациональный мужчина, который в ранней юности, точнее, при наступлении пубертата пережил тяжелое потрясение. Его мать умерла от рака, причем болезнь протекала долго и мучительно. Любимая мама этого мальчика медленно умирала у него на глазах. Будучи от природы очень живым и темпераментным, он стал сухим и замкнутым; постепенно у него развилось сходство с отцом, человеком крайне рациональным и убежденным в том, что жизнь уже прошла. В результате он сделал бессознательный вывод, что нет доброго Бога. Это выяснилось в процессе анализа и нашло выход в снах и видениях пациента. Если такого прекрасного человека, каким была его мать, ужасная болезнь безвинно замучила до смерти, значит, за это отвечает Бог. Юноша не обладал способностями религиозного философа, чтобы сформулировать такой вывод, но бессознательно все же пришел к нему, и с тех пор его жизнью стала управлять такая идея: «Несмотря ни на что, я знаю, что мир безнравственен, а жизнь зла». Но его сознательная установка представляла собой рациональный скептицизм.

Сначала в сновидениях юноши предстала Анима в образе любвеобильной женщины, полной жизни, похожей на античную Венеру. Молодого человека беспокоили обычные сексуальные фантазии: ему казалось, что у его постели появляется какая-то женщина, которая возбуждает его, или снились дионисийские пиршества. На самом деле он был человеком скорее аскетического склада, не привыкшим наслаждаться жизнью. На вечеринках все его избегали, и все же его Анима отличалась языческим чувственным восприятием и ощущением. Я побуждала юношу следовать за этой Анимой, внушая ему, что если бы он встретил девушку, похожую на ту, что он увидел во сне, ему пришлось бы что-то предпринять. На какое-то время мои внушения подействовали, а затем все вернулось на свои места. Что его останавливало — невротический механизм или что-то другое? Я следовала указаниям его сновидений, иногда рекомендуя ему позвонить по телефону воображаемой девушке, а иногда советуя этого не делать.

Как-то в конце семестра он пришел ко мне и рассказал следующий сон: красивая обнаженная женщина с великолепной фигурой приблизилась к его кровати, сексуально возбуждая его знаками и жестами, но как только он попытался привлечь ее к себе, она исчезла. Затем та же красавица спускалась по лестнице, держа в руках, как Моисей скрижали, табличку, на которой было написано: «Ты не сможешь меня иметь». Этот сон меня так расстроил и сбил с толку, что я лишь сказала: «Да, все так и есть». Но после этого сна он впервые осознал, что такое Анима. Когда юноша пришел ко мне в следующий раз, он сказал: «В тот раз вы совершили чудо! Теперь я понимаю, что такое Анима!» Лично я не считала, что чего-то добилась, кроме того, что мой пациент осознал парадоксальную природу Анимы. Он также осознал, что она побуждает его к решительным действиям, что ему следует принять решение и разобраться с этой проблемой. Внезапно пациенту стало ясно, что он должен что-то делать. Он сказал: «Черт с ней, с этой Анимой, вместе с ее двойной игрой, я собираюсь работать и буду писать картины!»

Во всех его картинах и видениях присутствовала темная, дьявольская фигура, которая на него нападала, — темный бог, — и он осознал, что именно в ней заключалась истинная причина его депрессии. Молодой человек всегда хотел получать все, он любил по-детски и надеялся встретить прекрасную женщину, а возвращаясь к реальности, снова становился покорным. Его депрессия была похожа на грусть расстроенного ребенка. Теперь он неожиданно увидел, какое пессимистическое мировоззрение скрывалось за его депрессией, убедился в том, что не верит ни в жизнь, ни в Бога, и в том, что ему нужно создать свой образ Бога. Ужасная болезнь матери затронула ее мозг. Он видел, как это на нее повлияло, и, глядя на ее страдания, пришел к бессознательному выводу, что (бессмертной) души не существует. Юноша решил как следует разобраться в своем мировоззрении, ибо его Анима была обесценена до уровня низкопробной женщины, которая к тому же была безнравственной. Однако ее безнравственность была вызвана какой-то другой блокировкой, ибо обычно Анима нейтральна с точки зрения морали. Хотя она уже достигла уровня сознания, единственная его попытка приблизиться к ней была весьма примитивной: это был грубый сексуальный натиск — он вел себя как животное. За этим натиском стояли очень человечные чувства, но молодой человек не научился их по-человечески выражать. Даже если бы юноша смог полюбить женщину, он не знал другого способа выражения своих чувств; его Анима стала «заколдованной», потому что он находился под властью материалистических идей.

Если вы считаете, что секс сводится к гормональной регуляции тела, то он действительно становится чисто механическим занятием (как, например, вождение автомобиля), утрачивая смысл психологических чувственных отношений. Мужчина за свое ложное представление о сексе был наказан психогенной импотенцией; тело сказало ему: «Если ты думаешь, что для тебя я только автомобиль, то автомобиль больше не будет работать!» Причиной его психогенной импотенции стала ложная сознательная установка. Она была такова: если человек ведет себя правильно, значит, он имеет право на человеческое счастье; но он воспринял смерть матери следующим образом: мать — счастливая женщина, которая безупречно себя вела, но при этом испытывала адские смертные муки. Да, на уровне сознания он все еще считал Бога добрым и верил, что его жизнь должна быть счастливой. Он не мог понять, почему не получил от жизни то, что хотел, и пришел к выводу, что для него жизнь устроена иначе. Он оказался тем, кто не получил ничего, и решил, что надо примириться с этим и прекратить попытки что-то получить от жизни; на нем лежало тяжкое бремя покорности, в котором было много горечи, а его законное право на любовное чувство было подавлено. Юноша никогда не пытался прямо обратиться к тому, что он действительно думал. Он не принадлежал к мыслительному типу, который способен на это, и просто смирился с идеей, что жизнь так устроена. Он даже чувствовал свою вину, считая, что, наверное, он отвратительный человек, если судьба отнеслась к нему так плохо. Таким образом, ему пришлось осознать, что у Бога есть темная сторона.

Следует принять во внимание, какое воздействие на человека должно оказать осознание того, что Бог — не ласковый воспитатель из детского сада! Даже в христианском догмате говорится, что у Бога есть непостижимый аспект, и если это понять, можно избавиться от идеи о том, что вы обязательно будете счастливы, если правильно себя ведете. Этот мужчина преодолел свою инфантильную организацию, став более серьезным и осознанно-печальным, однако менее ожесточенным и унылым. Осознав открывшийся ему темный образ, он стал мудрее. До этого он весьма критически воспринимал поведение людей, а теперь, осознав темную сторону Бога и эфемерность человеческого бытия, стал более терпимым, поняв, что все мы — бедняги, которые борются с трудной судьбой, начало и конец которой нам неизвестны. Таким образом, он стал испытывать маленькие удовольствия, которые кажутся гораздо более радостными, если знать, что жизнь темна и трудна. У него появилось даже некое чувство юмора, которого раньше не было.

В его случае можно было бы сказать: «Страх Божий — начало мудрости». Молодой человек получил от жизни некий эквивалент своим снам, так как научился с большим смирением видеть красоту жизни и ее ценность, утратив свою инфантильную жадность и веру в то, что в его жизни что-то должно быть. Одним из его теневых образов был гангстер, и если быть уверенным, что в жизни все плохо, то гангстерское представление о жизни является совершенно правильным! Человек, который сознательно вел правильный образ жизни, постоянно видел во сне образ гангстерской Тени, ибо если жизнь так гнусна, то остается только взять пистолет и грабить! У него был и другой теневой образ — плотоядного мужчины, который жил только для того, чтобы вдоволь есть и пить. Пациент предпочитал друзей именно с такими вкусами. У него был друг — чревоугодник и любитель выпить, у которого было такое же мировоззрение. На все его бессознательные комплексы воздействовал темный образ, вызванный перенесенным в юности потрясением, которое породило образы гангстера и пьяницы-чревоугодника, наряду с его отвращением к калекам, так как он проецировал на других травму, которая искалечила его собственную душу.