Стерва высшей пробы. Игра по правилам и без - Кабанова Елена Александровна. Страница 9

Неудивительно, что любой «бизнес-клан», организованный по фамусовскому принципу «При мне служащие чужие очень редки; все больше сестрины, свояченицы детки», нередко разбавляется, как в классике сказано, деловыми людьми: «один Молчалин мне не свой, и то затем, что деловой». И — готово дело! — шанс занять «тепленькое местечко» появляется даже у тех, чьи родители не обладают нужными связями. Главное для всех, кому не хочется упустить эту возможность: знать, чего от них потребуют — и обязательно знать, готовы ли они «соответствовать» вышеупомянутым требованиям. Причем не только профессионально, но и психологически. Немалое количество людей, выбирая место работы, ориентируются на уровень оплаты и ни на что другое внимания не обращают. Но через некоторое время им становится невмоготу: кого-то доводит до исступления жесткий распорядок и механическая точность исполнения; кого-то, наоборот, невыносимо раздражает полная неразбериха и вечный хаос; кому-то вздохнуть спокойно не дает постоянная потребность в новых идеях; кто-то еле жив оттого, что никаких своих «прожектов» пробить на реализацию не может — и постепенно задыхается в густом «смоге» бесперспективности. К сожалению, наобум выбранное «призвание», как правило, становится источником постоянного стресса. Причем последствия стресса отражаются и на самом «работничке», и на его близких. Если учесть, что в современном мире человеку хватает неприятностей, то, наверное, не стоит намеренно «подставляться». Как ни странно, общественность в меньшей степени раздражает «сугубо мужское» желание «найти себя», а потом уже найти себе работу, нежели аналогичное намерение в женщине. Лицам женского пола вроде бы подходит практически любая работа — ибо призвание женщины в другом.

Еще на первых курсах многие студентки выслушивают от преподавателей фразы вроде: «Нам, конечно, хотелось бы иметь на курсе побольше мальчиков. Мальчики перспективнее — закончат учиться, займутся наукой. А девочки — что девочки? Выйдут замуж и все…» Подобные речи в заведении, где на полсотни студенток приходится один-два студента, а три четверти преподавателей — женщины, вызывают смесь раздражения и сочувствия: бедные вы, бедные… По сильному мужскому плечу соскучились, и все научными нуждами объяснили… Откуда этот сарказм? Из личной практики. Едва «общественность» обнаруживает в женской натуре те самые устремления, за которые так высоко ценит «мальчиков», реакция «последует незамедлительно»: с целеустремленной девицы попробуют взять «ясак», используя некоторые сугубо «женские» свойства вроде способности жертвовать и собой, и собственными достижениями ради эмоционального комфорта, ради мира и спокойствия в коллективе. Эта биологическая особенность женского подсознания нещадно эксплуатируется — до тех пор, пока от хронического прессинга доброта и бесконфликтность не обратятся в собственную противоположность — в истерию или в легкий аутизм. Но пока перед обществом стоит особа молодая и крепкая, можно, например, перевести дерзкую девчонку из разряда творческих личностей в разряд ботаничек-блохоискательниц, занятых мелочной, педантичной подборкой информации, анализировать которую станет отнюдь не «сборщица», а ее доброе, отзывчивое «руководство». Всякая попытка отстоять право на самостоятельную деятельность вызывает в «отзывчивых» коллегах протест: вот стерва! Да как она смеет! Да кем она себя вообразила!

Человеком. И никем иным. И теперь намерена доказать, что ее «воображение» не играет в игры, а поставляет сознанию вполне достоверную информацию. Почему-то именно за нежелание «отдаваться, как с горы катиться» женщина подвергается остракизму и получает целый набор нелицеприятных характеристик. «Стерва» — всего лишь одна из самых распространенных. За что же — и кому — дают окружающие подобные звания? Ответ один: за проявление характера. Причем не какого-нибудь, а твердого и неуступчивого. Хотя тему неуступчивости мы еще обсудим — в дальнейшем. Ну, а сейчас попробуем уяснить: чья это проблема — борьба способного человека с окружением, ищущим способ… употребить «салагу»? Конечно, окружение не помрет и даже не заболеет, если его слегка отодвинуть. К тому же нормальная тактика «среды» — теснить и теснить «исследуемый объект», пока тот не окажет сопротивления. Видимо, дальше ему отодвигаться некуда, вот он и искрит. «А заряды имеют свойство накапливаться… А если тот, в кого ваш заряд направлен, заизолирован, вы разряжаетесь в неизолированное пространство», как пишет Михаил Жванецкий. То есть ты тоже кого-то бьешь током и теснишь, выясняя, где здесь брешь, слабое звено, болевая точка. Нередко в роли «слабого звена» выступает человек, которого ты… искренне любишь — просто он рядом, и он беззащитен. В общем, чтобы самой не превратиться в «инструмент подавления», нужно не «передавать импульс по цепи», а научиться оказывать сопротивление «общественности». Причем грамотно, экономя жизненную энергию. Иначе всю себя потратишь на склоки с той категорией граждан, которых можно назвать «саламандрами» — в пламени скандала они расцветают. Им нет слаще забавы, чем «пощипать гордячку». Отсюда вывод: отстаивая свое, надо не «зажигать», а «остужать». Перед криогенной технологией «саламандры» бессильны. И им придется отступить, дав тебе поле для нормальной деятельности.

К тому же ты решишь одну из самых банальных, но оттого не менее болезненных проблем. Стерва всегда ассоциируется с агрессией: явной или подспудной. И женщин с твердым характером любят обвинить в «негативной энергетике» (не слишком вдаваясь в интересные подробности — зато уж непременно с пафосом). Стерва, безусловно, нередко проявляет агрессию, защищая свои интересы, но агрессия для нее не является «нормой жизни». Это лишь вынужденная мера, направленная на тех, кто не понимает даже самых откровенных намеков. Приходится применять «прямой посыл». В том числе заказной и с предоплатой. И все-таки: кто же они — «не стервы», заработавшие это звание своим агрессивным поведением? В каких отношениях они находятся с подлинной стервой? Компрометируют они ее или нет?

Глава 5. Лже-стерва как живой компромат

Ну разумеется, компрометируют. Потому что истинная, высокой пробы стерва — это женщина с высокой произвольностью поведения (что в психологии, напомним, означает «управление темпераментом», а не бабские капризы), самостоятельная и целеустремленная. Ее темперамент — не устройство для полива зеленых насаждений и не брызжет во все стороны. Это инструмент, которым индивидуальность четко управляет и пользуется «по делу», исходя из собственных соображений. Но за стерву частенько принимаются дамы совершенно другого типа: донельзя импульсивные, страдающие неврозами или просто распущенные, склонные «грузить» окружающих своими проблемами. Их жизнь нельзя назвать полной и гармоничной: в ней непременно имеется «сосущая пустота» на месте одной из серьезных потребностей — в общении, в самореализации, в самоуважении и т. п. Компенсируя (а вернее, маскируя) «недостачу», эти особы нередко прибегают к агрессивному поведению. Иначе окружающие легко догадаются, насколько дезориентированы, напуганы и недовольны своим существованием внешне вполне самоуверенные, настойчивые (до назойливости) и благополучные тетеньки. При том, что пресловутые «тетеньки» представляют собой не один-единственный тип, а несколько — и довольно разных. Нарисуем примерную «гамму лже-стерв». Но сначала дадим приблизительную общую характеристику.

В сущности, «лже-стерва» — это женщина, в чьей натуре еще в молодые годы начинают появляться деформации характера, свойственные… старческому возрасту. В основе их лежит уверенность в том, что человек, достигший определенного возраста, досконально знает все и обо всем: как следует воспитывать и учить «молодняк», в каком направлении должно идти развитие моды, каким образом надо освещать политические и культурные события, как управлять страной, семьей, бизнесом и проч. Но мир вокруг не изменится, сколько ни давай ему «добрых, но полезных советов» — тогда «визирь» начинает раздражаться, брюзжать, изливать агрессию на знакомых и незнакомых, обвиняя их в невнимательном отношении, в глупости, в безалаберности и т. п. К этой (и без того довольно непривлекательной) манере поведения добавляются психологические приемы, которыми человек злоупотребляет в раннем детстве, выражая свое (обычно не интересное окружающим) мнение. В числе таковых можно назвать: «монологи шантажиста», построенные по схеме «вот умру я, умру», и тогда все осознают, какого сокровища лишились; скандал, в ходе которого в сознание собеседника «имплантируется» чувство вины; воспоминания о прошлом, понижающие ценность настоящего в духе «поклонимся великим тем годам»; аналог предыдущего приема — сравнение «вчера» и «сегодня» не в пользу современности, начинающееся со слов «в мое время» и т. п. Но в любой форме психологического прессинга наблюдается желание дать понять «сопляку» («соплячке»), что их собеседник — человек «высшего качества». Следовательно, его претензии и рекомендации являются особо ценной информацией, которой надо бы дорожить и пользоваться при каждом удобном случае. Разумеется, все описанные «игры на понижение» приводят к обратному эффекту: «маститого старца» не только не хотят слушать, но и перестают принимать всерьез — видно птицу по полету, а фонтан — по брызгам.