Анализ характера - Райх Вильгельм. Страница 67

Объяснять мазохизм инстинктом смерти значит поддерживать пациента в том, что он якобы хочет страдать. Единственная и реальная гарантия терапевтического успеха — это раскрытие желания страдать как скрытой агрессии.

Мы упомянули две конкретные задачи терапии мазохизма: обратное изменение мазохизма на садизм и продвижение от прегенитальности к генитальности. Третья задача — устранение анального и генитального спастического положения, которая, как мы описали, составляет источник страдания.

Нет сомнений, что данное изложение мазохистского процесса далеко оттого, чтобы разрешить все проблемы мазохизма. Но поскольку они рассматриваются в рамках принципа удовольствия-неудовольствия, тот путь решения проблем, который был блокирован гипотезой об инстинкте смерти, снова открыт.

ГЛАВА XII

ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ЧУМА

Термин «эмоциональная чума» не несет дискредитирующего значения. Он не имеет отношения к сознательной злобе, моральной или биологической деградации, аморальности и т. д. Организм, с рождения испытывающий проблему в развитии естественных способностей к передвижению, развивает искусственные формы локомоции. Он хромает или передвигается на костылях. Подобным же образом, если подавляются присущие человеку с рождения естественные, саморегулируемые жизненные проявления, он идет по жизни эмоционально зачумленным. С характерологической точки зрения такой человек поражен эмоциональной чумной хромотой. Эмоциональная чума — это хроническая биопатия организма. Она дает о себе знать массовым масштабным подавлением генитальной любви; она стала эпидемией, которая тысячелетиями косит людей на Земле. Нет оснований считать, что она передается по наследству от матери к ребенку. Она, скорее, «имплантируется» ему с первого дня жизни. Это эпидемическое заболевание, подобное шизофрении или раку, имеет важное отличие; оно проявляется в социальной жизни. Шизофрения или рак — это биопатические результаты эмоциональной чумы в социальной жизни. Эффект эмоциональной чумы виден как на примере отдельного организма, так и на примере социальной жизни. Периодически, как и всякое бедствие (например, бубонная чума или холера), эмоциональная чума достигает размеров пандемии, принимающей форму гигантских прорывов садизма или криминогеннсти, по масштабу сравнимых с католической инквизицией средних веков или с международным фашизмом в нашем столетии.

Если бы мы не считали эмоциональную чуму болезнью в строгом смысле этого слова, то оказались бы перед опасностью мобилизации против нее полицейских дубинок, а не медицины и образования. Для эмоциональной чумы характерно то, что она может воспроизводить себя посредством полицейских дубинок. Несмотря на то что она угрожает жизни, ее никогда не преодолеть с помощью полицейских мер.

Ни один человек не обидится, если его назовут неврологическим больным или сердечником. Никто не расстроится, если о нем скажут, что он страдает «острыми приступами эмоционального беспокойства». Оргонный терапевт может сказать о себе: «Сегодня мне нехорошо. Я чувствую себя зачумленным». В наших кругах такие приступы эмоциональной чумы, если ими не пренебрегать, можно преодолеть, только устранясь от дел до тех пор, пока не пройдет приступ иррационализма. При серьезных неврозах, когда рациональных мыслей и дружеских советов недостаточно, ситуацию можно прояснить с помощью оргонной терапии. Человек обнаруживает, что такие приступы вызваны нарушением любовной жизни и что они проходят, когда это нарушение устранено. Для меня и моих ближайших коллег острые приступы эмоциональной чумы настолько знакомое явление, что мы относимся к этому спокойно и объективно. Одно из важнейших требований, предъявляемых при обучении оргонных терапевтов, состоит в том, чтобы они научились ощущать собственные приступы эмоциональной чумы и не терялись в момент их появления, чтобы не позволяли этим приступам оказывать какое бы то ни было воздействие на социальное, окружение, и преодолевали их, занимая объективную позицию. Таким способом можно свести к минимуму тот вред, который подобные приступы способны нанести нашему делу. Бывает, конечно, что острые приступы эмоциональной чумы преодолеть не удается, и человек терпит поражение, и даже уходит с работы. Мы рассматриваем такие происшествия как серьезное физическое заболевание или смерть уважаемого сотрудника.

Эмоциональная чума по своему происхождению ближе к характерному неврозу, нежели к органической болезни сердца, но при длительном течении она может привести к сердечному заболеванию или раку. Как и характерные неврозы, она поддерживается вторичными влечениями. В отличие от физических дефектов она представляет собой функцию характера и поэтому хорошо защищена. Если сравнивать ее, скажем, с истерическими приступами, то она не воспринимается как инородное для эго образование или патологический симптом. Как нам известно, характерно-невротическое поведение обычно в высшей степени рационализировано. При эмоционально зачумленном реагировании этот процесс носит более глубокий характер: осознание заболевания почти отсутствует. Может возникнуть вопрос, как же распознать чумную реакцию и как отличить ее от рациональной реакции. Ответ здесь тот же, что и в случае различения характерно-невротической и рациональной реакции: как только затрагиваются мотивы чумного реагирования, немедленно возникают тревога и гнев. Давайте обсудим это подробнее. У оргастически потентного человека, который свободен от эмоциональной чумы, тревога не возникает, напротив, когда терапевт обсуждает, скажем, динамику естественных жизненных процессов, пациент проявляет живой интерес. Тот же, кто страдает эмоциональной чумой, при обсуждении механизмов этого заболевания будет испытывать беспокойство и злиться. Не всякая оргастическая импотенция приводит к эмоциональной чуме, но каждый, кого она поразила, — либо устойчивый оргастический импотент, либо становится таковым незадолго до приступа чумы. Поэтому не так уж сложно отличить чумные и рациональные реакции.

Далее: естественное, здоровое поведение никак нельзя нарушить или устранить с помощью терапии. К примеру, нет «панацеи» от счастливых любовных отношений. Невротический симптом, как и чумную реакцию, напротив, можно устранить в процессе характерно-аналитической терапии. Можно излечиться от жадности к деньгам (типичная черта характера при эмоциональной чуме), а вот вылечиться от щедрости невозможно. Можно избавиться от склонности к надувательству, но нельзя излечиться от открытости и честности. Чумные реакции можно уподобить импотенции, которую можно устранить (излечить), а вот генитальная потенция неизлечима.

Основная характеристика чумной реакции состоит в том, что действие и мотив никогда не совпадают. Реальный мотив всегда скрыт и замещен поверхностным мотивом. В естественной реакции здорового характера мотив, действие и цель составляют органическое единство. Здесь ничего не скрыто. К примеру, у здорового индивида нет иных мотивов для сексуальной активности, кроме естественной потребности в любви и стремления удовлетворить эту потребность. А аскетичный чумной человек оправдывает свою сексуальную слабость требованиями этики. Это оправдание не имеет никакого отношения к его образу жизни. Он прикрыт отношением опровергающего жизнь аскетизма. Здоровый индивид не станет навязывать кому-нибудь свой образ жизни. Если же его попросят о помощи, то он сделает все, что в его силах. Здоровый человек ни в коем случае не будет требовать, чтобы все люди «были здоровыми». Во-первых, такое требование было бы неразумным, поскольку здоровье нельзя обрести по приказу. Кроме того, у здорового человека не возникает желания навязать свой образ жизни другим людям, поскольку определяющие его жизнь мотивы подходят только для него одного, и ни для кого другого. Эмоционально зачумленный человек отличается от здорового тем, что выдвигает жизненные требования не только себе самому, но прежде всего своему окружению. Если здоровый индивид советует и помогает, если он передает другим свой жизненный опыт, независимо от того, будет он использован или нет, то зачумленный человек силой навязывает свой образ жизни другим. Зачумленные люди не терпят взглядов, которые разрушают их панцирь или раскрывают их иррациональные мотивы.