Сборник бихевиорационализма - Елизаров Роман. Страница 29
Этого Бога отвергло Просвещение с весьма характерных позиций вроде «я осмотрел в телескоп все небо и нигде его не увидел». Самый педантичный из философов Просвещения Кант объявил мир не Творением Бога, а «Вещью в себе».
Я возвращаюсь к Богу Аристотеля. Вот установка, которой я даю развитие и призываю следовать за собой всех тех, кому наплевать на то, что «Солнце вращается вокруг Земли», если из этого делают какой-то там дурацкий «факт», с которым затем носятся, не сделав выводы для деятельности, не рассматривая «факт» как мелкий шажок к Богу.
В-общем я рискую сказать вам, часто усиленно сбиваемых с толку, следующее: «в отличие от философов Просвещения, от Канта, от подавляющего большинства современных философов, которых я называю «готическими рационалистами» я имею силы кое-что припомнить о Боге».
N-местные соответствия и проблема непрямых стимулов.
Эта работа – продолжение моих исследований в области бихевиорационализма, программной работой к которому является «бихевиористская теория рационализма».
В той программной работе читатель приобрел уверенность в тщете немотивированных суждений «готического рационализма», познакомился с идеями соответствия, деликатного и стихийного соответствиий, инструктивного поведения, стимулов и корректоров, математической модели инструктивного поведения, характеристик стимулов, приобщился к идеологии, которая выражается латинским cogitare, идеологии совместного действия.
В «бихевиористской теории рационализма» исследование велось в области двухместных соответствий. Но оказывается явным возможность n-местных соответствий.
Уже в «бихевиористской теории рационализма» рассматривались n-местные соответствия, но в целях ясности и простоты на них там не делалось акцента. Так например соответствие:
| коляска | лошадь |
актуальное в пределах инструкции «переместить коляску» можно рассматривать как n-местное:
| седок | коляска | лошадь | кучер |
Установка, принятая в «Бихевиористской теории рационализма» такова, что идея «отец» рассматривается не как общее понятие, включающее в себе свойства, которые можно приписать всем отцам, но как соответствие, между двумя людьми:
| Иван Романович | Роман Игнатович |
| Федор Иванович | Иван Сергеевич |
и т. п.
Это наиболее простое соответствие, двухместное. Но уже соответствие «дед» будет трехместным:
| Иван Романович | Роман Игнатович | Игнат Петрович |
И т. п.
Итак, я приступаю к рассмотрению n-местных соответствий, которые как будет показано ниже, плодовиты рядом категорий, наиболее фундаментальной из которых является категория непрямого стимула.
Что я имею в виду под прямым стимулом (или коррректором)? Это ясно из «бихевиористской теории рационализма». Если говорится «это не питьевая вода», то указывается стимул инструктивного поведения «пить воду». Говорится, таким образом, что не стоит пить воду.
В бихевиористской теории рационализма я рассматривал пример, в котором мы нанимаем соседского мальчишку носить пиццу заболевшему отцу:
if (отец болен)
then
if (мальчишка свободен)
then нести еду (отец строг, отец горд).
«Отец болен», «мальчишка занят» это прямые стимулы, отождествимые с условным оператором if-then программирования, и в «бихевиористской теории рационализма» рассмотрена математическая модель связанного с ними инструктивного поведения, возможности их характеристик и пр. «Отец строг», «отец горд» это корректоры, отождествимые с параметрами функций в программировании. Но в программах, в жизни мы непрерывно сталкиваемся с непрямыми стимулами. Простой пример: возможно условие «магазин закрыт», которое является стимулом к тому, чтобы не нести отцу пиццу. Этот стимул не прямой, а соответствие – трехместное:
| мальчишка | отец | магазин |
Допустим мы восклицаем «солнце взошло» побуждая друга к тому, чтобы читать книгу. Взошло солнце является стимулом к тому, чтобы читать книгу, но стимулом не прямым. Прямым стимулом было бы «книга освещена». Прямые стимулы рассмотрены в «бихевиористской теории рационализма». Сейчас я перехожу в область описания непрямых стимулов.
Ясно родство между идеями стимула и того, что философы называют причинами. В понимании причинности я буду опираться на работы Гемпеля и фон Вригта, представляющими собой относительно современный взгляд на вопрос.
Фон Вригт пишет в «Логико-философских исследованиях»:
«На обсуждение проблем объяснения в русле традиции аналитической философии оказала решающее влияние классическая статья К. Г. Гемпеля «Роль общих законов в истории», опубликованная в 1942 году в «The Journal of Philosophy». Концепции объяснения, аналогичные гемпелевской, уже выдвигались логическими позитивистами и другими представителями аналитической философии. По существу, все эти концепции являются вариантами теории объяснения, выдвинутой еще классическим позитивизмом, в частности Миллем.
Ретроспективно кажется почти иронией судьбы то, что наиболее полная и ясная формулировка позитивистской теории объяснения была разработана применительно к области, для которой эта теория подходит, очевидно, в наименьшей степени, а именно к области истории. Но может быть, именно поэтому гемпелевская статья породила такое огромное количество споров и дискуссий.
Теория Гемпеля получила известность как модель (или теория) объяснения посредством закона. Это название принадлежит одному из критиков данной теории Уильяму Дрею. Другое и, может быть, более удачное название ее – «подводящая» теория объяснения.
В ряде последующих публикаций Гемпель расширил, разъяснил и несколько модифицировал свои первоначальные воззрения. Он также провел различие между двумя подмоделями общей модели объяснения посредством охватывающего закона. Мы будем называть их дедуктивно-номологической и индуктивно-вероятностной моделями. Первую можно схематически описать следующим образом.
Пусть E будет событием, имеющим место и нуждающимся в объяснении. Почему произошло E? Чтобы ответить на этот вопрос, мы указываем на некоторые другие события или положения дел Е1,…, Em и на одно или несколько общих суждений или законов L1,…, Ln, таких, что из этих законов и того факта, что имеют место (существуют) другие события (положения дел), логически следует Е.
В приведенном схематическом описании дедуктивно-номологической модели Гемпеля Е называется экспланандумом или экспликандумом. Я буду называть его также объектом объяснения. Е1,…, Еm я буду называть экспланансом или экспликатом. Можно назвать их также базисом объяснения. L1,…, Ln представляют собой «охватывающие законы», под которые при объяснении подводятся эксплананс и экспланандум.»
Аксиома о возможности графа.
Аксиома о возможности графа гласит, что то, что Гимпель называет экспланансом может быть связано в граф.