В борьбе за смысл - Франкл Виктор Эми́ль. Страница 27

Итак, мы констатируем, что лишь тогда, когда утрачивается и разрушается первичная предметная направленность, возникает та специфическая пристрастность, которая присуща невротическому состоянию. Психологиза-торский же подход представляет дело так, как будто психика человека является закрытой системой и как будто сам человек стремится к установлению или восстановлению определенных интрапсихических состояний, например, посредством примирения и удовлетворения требований влечений, "Оно" и "сверх-Я". Тем самым, однако, антропология сводится к монадологии. Ведь для настоящего человека существенными являются не какие-то состояния его души, а реальные предметы во внешнем мире; первично он направлен именно на них, и лишь невротик уже не ориентирован, как нормальный человек, на предметы, а интересуется лишь своими состояниями.

В основе всего этого лежит в конечном счете точка зрения или, точнее, ложное понимание психики человека как сферы, в которой господствует принцип баланса и равновесия, одним словом, постулирование принципа гомеостаза как регуляторного принципа. "Основные мотивационные тенденции, постулируемые Фрейдом, мыслятся им гомео-статически, то есть любую деятельность Фрейд объясняет как средство восстановления нарушенного равновесия. Однако опирающееся на современную ему физику предположение Фрейда, что устранение напряжения есть первичная и единственная тенденция живого существа, просто не соответствует действительности. Рост и размножение представляют собой процессы, не поддающиеся объяснению через призму принципа гомеостаза" [10]. Итак, принцип гомеостаза не имеет объяснительной силы даже в биологическом измерении, не говоря уже о психологиче-ски-ноологическом. Например, творящий человек "полагает свой продукт и произведение в действительности, которую он воспринимает положительно, тогда как приспосабливающийся человек в своем стремлении к равновесию воспринимает действительность отрицательно" [10]. Полемическую и критическую позицию по отношению к принципу гомеостаза занимает также Гордон Олпорт: "Мотивация рассматривается как состояние напряженности, которое ведет нас к поиску равновесия, покоя, приспособления, удовлетворения или гомеостаза. С этой точки зрения личность--это не более чем наши привычные формы разрядки напряжения. Конечно, эта формулировка полностью согласуется с исходной посылкой эмпиризма, что человек по своей природе-пассивное существо, способное лишь получать впечатления от внешних целей и реагировать на них. Эта формула, приложимая к успешному приспособлению, терпит неудачу при объяснении природы личного стремления. Отличительной чертой такого стремления является его сопротивление равновесию: речь идет не о снятии, а о создании напряжения" [11].

Влечение и смысл

Вторым уязвимым местом антропологии с исключительно психодинамической и психогенетической односторонней ориентацией, наряду с постулированием стремления к наслаждению вместо стремления к ценностям, в действительности свойственного человеку, является принятие направленности человека на смысл за детерминированность его поведения влечениями. С точки зрения экзистенциального анализа перед желанием стоит осознанный долг, а с точки зрения психодинамики за осознанным желанием стоит неосознаваемая необходимость. С точки зрения экзистенциального анализа человек стоит перед лицом ценностей, а с точки зрения психодинамики за его спиной стоят влечения, "Оно". Любая энергия с точки зрения психодинамики-это энергия влечений, побудительная сила; любая сила-это внутренняя сила.

В действительности, однако, человека не побуждают влечения, а притягивают ценности. Лишь насилие над языком допускает применительно к ценностям такие выражения, как "влекомый" или "движимый" ими. Ценности не толкают меня, а притягивают. Я выбираю свободу и ответственность ради осуществления ценностей, я решаюсь на осуществление ценностей, я открываю себя миру ценностей, но влечение, внутренняя побудительная сила здесь ни при чем. Конечно, не только психическое, но и духовное имеет свою динамику; эта динамика основывается, однако, не на побуждении влечений, а на стремлении к ценностям. Это духовное стремление к смыслу включает в себя на психическом уровне влечения как источник энергии.

Попытаемся с помощью сравнения пояснить, какую ошибку делает психодинамика в отношении энергии влечений, питающей-но не более чем питающей- духовную жизнь. Каким видит город чистильщик стоков? Он не видит ничего, кроме водопроводных и газовых труб, а также электрических кабелей. Это все, что он видит в городе, пока он находится в канализационной системе, перемещается в "городском чреве" лишь среди энергоносителей, питающих культурную жизнь города. Но культурная жизнь не состоит из газа, воды и электрического тока.

Психодинамик также видит только "чрево", только психический фундамент духовной жизни. Он видит лишь динамику аффекта (стремление к наслаждению!) и энергетику влечений (побудительную силу!). Но духовная жизнь

не состоит из наслаждения и влечения, которые не являются тем, что по-настоящему существенно для человека.

То, что по-настоящему существенно, все-таки молчаливо подразумевается даже психоаналитиком. Ведь в той мере, в какой психодинамическое вмешательство в конкретном случае оказывается по-настоящему действенным, это совершается обходным путем посредством экзистенциальной перестройки, на основе экзистенциального переворота. Ведь психодинамик никогда не является только лишь психодинамиком-он всегда еще и человек.

Выше говорилось, что с психодинамической точки зрения за осознанным желанием стоит неосознанная необходимость. В этом смысле цели, которые ставит себе "Я", являются лишь средствами достижения целей, которые реализует "Оно", причем реализует за спиной "Я", через его голову. Все человеческие мотивы неизбежно выглядят в таком свете ненастоящими, да и человек в целом предстает невзаправдашним. Все культурные устремления, будь они теоретической или практической, эстетической, этической или религиозной природы, одним словом, все духовные устремления выглядят простой сублимацией.

Если они действительно сублимация и ничто иное, тогда духовное в человеке-это всего лишь ложь, самообман. Для психодинамики за всем кроется что-то еще; отсюда и происходит стремление психодинамики к разоблачениям. В сущности, это "разоблачающая" психотерапия.

Разоблачение неистинного должно оставаться средством для того, чтобы на расчищенном месте было лучше видно истинное. Если же разоблачение становится самоцелью и не останавливается ни перед чем, даже перед истинным, то оно оказывается на самом деле вовсе не самоцелью, а также лишь средством, которое служит направленности психолога на обесценивание того, с чем он имеет дело. В этом проявляется циничная, нигилистическая установка.

Перед чем человек несет ответственность

Выше речь шла о том, что ответственность, которую экзистенциальный анализ помещает как раз в центр своего поля зрения, не сводится к простой свободе постольку, поскольку ответственность всегда включает в себя то, за что человек каждый раз несет ответственность. Как выясняется, ответственность подразумевает (также в отличие от простой свободы) еще что-то сверх того, а именно то, перед чем человек несет ответственность. Пока же, однако, мы стоим перед вопросом, содержится ли вообще в человеческой ответственности это "перед чем". Пока я не включил в рассмотрение "перед чем" человеческой ответственности, я имею право говорить лишь то, что данный человек в состоянии отвечать за свои поступки, что ему может быть что-то вменено в ответственность, но не то, что он ответствен за них; ведь ответственность человек всегда несет не только за что-то, но и перед чем-то.

То, перед чем человек несет ответственность

Речь идет о совести. Проецируясь из ноологического в психологическое измерение, совесть отражается в виде "сверх-Я"; "сверх-Я", однако,-это "не более чем" ин-троецированный образ отца, а бог-"не более чем" проекция "сверх-Я". Воистину мюнхгаузеновская ситуация: "Я" вытаскивает себя за шевелюру "сверх-Я" из болота "Оно". Таким образом, психодинамика, с одной стороны, заменяет экзистенциальность фактичностью, а с другой- отрицает трансцендентальность, направленность и нацеленность на трансценденцию.