Троцкий. Мифы и личность - Емельянов Юрий Васильевич. Страница 13

Недовольство растущим влиянием евреев порой перерастало в шумные антисемитские кампании. Писатель Эмиль Золя открывал свою статью «В защиту евреев» заявлением: «Уже несколько лет я со все возрастающим удивлением и отвращением наблюдаю кампанию против евреев, которую стараются раздуть во Франции». В своем «Письме Франции» писатель обвинял католическую церковь в том, что она помогла «заразить народ бешенством антисемитизма: отравленный ядом изуверства, он мечется по улицам с воплем: «Долой евреев! Смерть евреям!» Эмиль Золя писал: «Их обвиняют в том, что они представляют собой национальность, вкрапленную в недра других национальностей, что они живут замкнутой жизнью религиозной касты, что для них не существует границ и они являются интернациональной сектой, не имеют настоящей родины и, если когда-нибудь восторжествуют, способны подчинить себе весь мир. Евреи женятся на еврейках, у них очень крепкая семья, в противоположность распущенности, царящей в современном мире, они поддерживают и ободряют друг друга, сторонятся иноплеменников, обнаруживают огромную силу сопротивления и каким-то непостижимым образом медленно завоевывают мир. Но главное, это племя проявляет редкую практичность и проницательность, у них в крови жажда наживы, любовь к деньгам, они отличаются поразительными деловыми способностями и меньше чем за столетие прибрали к рукам колоссальные состояния, которые будто бы обеспечивают им царственную власть в наши времена, когда капитал правит миром. Все это правда».

Признавая справедливость этих обвинений, Золя писал, что «евреи стали таковыми, каковы они теперь, в результате идиотских преследований, длившихся целых восемнадцать веков… Им предоставили заниматься денежными делами, презрительно отмахнувшись от таких занятий, создали им в обществе положение торговцев и ростовщиков, – и не удивительно, что, когда пришел конец господству грубой силы и стали править силы разума и труд, евреи оказались хозяевами капиталов, унаследовали от многих поколений своих предков острый, гибкий ум и созрели для господства».

Осуждая антисемитские призывы, Золя предлагал христианам бороться с евреями в сфере коммерции, то есть там, где до сих пор их побеждали евреи. Он заявлял: «Перед нами широкое поле деятельности, и если евреи на протяжении веков пристрастились к деньгам и научились их загребать, – то нам стоит лишь пойти по их стопам, приобрести те же свойства и побить их их же оружием… Довольно ругать их понапрасну! Добьемся превосходства над ними и победим их!»

Однако Золя ломился в открытую дверь. К этому времени христианские дельцы уже не уступали еврейским в жестокой битве «за металл». Не случайно те же писатели, которые создали в своих книгах отталкивающие образы еврейских торгашей, изобразили и не менее отвратительные портреты христиан, для которых жажда наживы стала главной в жизни. Достаточно вспомнить образы Растиньяка и «милого друга» Дюруа, которые добивались успехов в борьбе с потомками древних финансистов. Не случайно в романе «Наш общий друг» Ч. Диккенс создал образ ростовщика-христианина, который умело использует еврея, выдавая его за «типичного Шейлока», чтобы прикрывать собственную беспощадность в отношении кредиторов.

Объясняя превращение многих христиан в торгашей, Карл Маркс в своей статье «К еврейскому вопросу» писал: «Еврей эмансипировал себя еврейским способом, он эмансипировал себя не только тем, что присвоил себе денежную власть, но и тем, что через него и помимо него деньги стали мировой властью, а практический дух еврейства стал практическим духом христианских народов. Евреи настолько эмансипировали себя, насколько христиане стали евреями».

В отличие от писателя Э. Золя, К. Маркс не считал, что в тогдашнем мире власть грубой силы сменилась властью труда и разума. Поясняя что такое «практический дух еврейства», восторжествовавший в мире XIX века, Карл Маркс писал: «Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги… Деньги – это ревнивый бог Израиля, перед лицом которого не должно быть другого бога… То, что в еврейской религии содержится в абстрактном виде – презрении к теории, искусству, презрении к человеку, как самоцели, – это является действительной, сознательной точкой зрения делового человека, его добродетелью… Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека».

Превратившись, по словам Маркса, в евреев, денежные люди христианского мира не проявляли христианской готовности отдать хотя бы часть своих богатств ближнему. Развитие капитализма, сопровождавшееся растущим культом наживы, привело к резкому обострению противоречий как внутри стран, так и между ними. Борьба между буржуазией различных стран за рынки и источники дешевого сырья стала причиной многих войн XIX века и подготовки к мировой войне.

В то время как развитие капиталистических отношений, по словам Маркса, превращало христиан в евреев, этот же процесс ломал стены гетто и многие евреи переставали быть евреями в традиционном понимании этого слова, утрачивая свои социальные связи с еврейской общиной и иудейской культурной традицией. Знакомясь с достижениями науки и культуры XIX века, бывшие ученики хедеров ощущали неудовлетворенность культурным рационом из средневековых изречений об устройстве Вселенной, из ветхозаветных и талмудических правил и запретов, определяющих образ жизни, из религиозных праздников и синагогального пения. Быт общины с неумолимой диктатурой раввината все больше раздражал просвещенную часть еврейства. Усиливался процесс ассимиляции евреев и их интеграции в мир за пределами еврейской общины.

Суммируя свои впечатления от общения с евреями России конца XIX– начала XX века, В.В. Шульгин утверждал: «Евреи не особенно ценят «еврейскость»… Евреи очень привержены к своей религии, но только до известной степени умственного развития: перейдя ее, они очень легко впадают в едкий атеизм и яростный материализм… Евреи не проявляли особой привязанности к своему языку». Если это было так, то пренебрежение к своему родному языку и своей национальности, которое демонстрировал Троцкий, проявляли и многие другие евреи того времени.

Шульгин полагал, что «у евреев в высшей степени выражена другая особенность, которая с избытком пополняет вышеизложенный «национальный дефектизм». По мнению Шульгина, эта особенность состоит в том, что евреи «в глубине существа хранят глубокую привязанность к своим единоплеменникам». Для того чтобы объяснить причину этой «глубокой привязанности», Шульгин привел совершенно неправдоподобную историю про опыт с лошадьми некой породы. Он уверял, что даже через огромные расстояния все лошади этой породы повторяли все те движения, которые проделывала в состоянии гипноза одна из этих племенных лошадей. Из этой сомнительной информации Шульгин делал удивительный вывод: «Нечто подобное мы наблюдаем у евреев. У них, кроме душ индивидуальных, есть какая-то коллективная душа, удивительно функционирующая».

Национальная солидарность, обнаруженная Шульгиным у евреев, не была неизвестным психобиологическим явлением, а поддерживалась теми же силами, которые в то время укрепляли национальную солидарность разных народов мира – национальной буржуазией. Буржуазные революции сопровождались подъемом патриотизма, энергичными усилиями по сплочению народов под знаменами национальной солидарности. В это время буржуазия различных стран обращалась к мифам об уникально великом прошлом своих народов и преувеличенным претензиям на их нынешнюю исключительность, чтобы доказать право своей страны на «место под солнцем», на деле – право на захваты рынков и колоний.

Эти процессы проявлялись и среди евреев. Эрозия традиционных начал не привела к полному исчезновению из сознания евреев всех тех механизмов, которые превращали их в послушных членов спаянных религией общин. Задача верхушки еврейской буржуазии состояла в том, чтобы использовать в своих интересах сложившуюся этническую сплоченность евреев на основах, отвечавших современным условиям жизни! С этой целью в современной жизни постоянно выискивались свидетельства в пользу традиционных легенд о самом талантливом и самом праведном еврейском народе и о вечном преследовании его остальными народами мира, невежественными и порочными. Всемерная популяризация достижений выходцев из еврейских общин и реклама даже скромных талантов служили доказательствами тезиса об исключительной одаренности евреев. В то же время рост националистических настроений в мире и антисемитские кампании то в одной, то в другой стране служили обоснованием для укрепления солидарности еврейства. Как и во времена средневековых гетто евреям внушали мысль о том, что они должны придерживаться «двойного подданства». Конец XIX века был отмечен появлением сионизма, отвечавшего стремлению еврейской буржуазии создать свою колонию за пределами Западной Европы, подобную тем колониям, которые в это время имела всякая крупная держава мира. Правда, первоначально не было ясно, где будет создана эта колония невидимого государства: то ли в Африке, то ли на Ближнем Востоке.