Осознание - де Мелло Энтони. Страница 11

Человек просто оживает, он чувствует огромный прилив энергии. Может показаться, что отсутствие желаний делает его живым трупом. На самом же деле отсутствие желаний снимает с вас лишнее напряжение. Вы избавляетесь от страха быть отвергнутым, избавляетесь от навязчивой идеи добиться успеха и становитесь самим собой. Становитесь настоящим. И тормоза больше не мешают вам двигаться. Вот что происходит на самом деле.

Великий китайский мудрец однажды сказал (я постарался выучить это великолепное изречение наизусть): «Если лучник стреляет просто так, не ради награды, он спокойно использует все свои способности. Если он хочет выиграть медную пряжку, он уже заметно тревожится. Когда же лучник знает, что в случае удачи ему вручат золотой приз, он становится слепым, вместо одной мишени видит две и вообще сходит с ума. Его мастерство остается прежним, но мысль о награде мешает ему сосредоточиться». Он волнуется! Его мысли заняты не стрельбой, а победой. Стремление победить лишает лучника силы. Разве большинство из нас — не такие лучники? Если вы не ставите перед собой никаких целей, вы полностью реализуете ваши способности, свободно распоряжаетесь своей энергией, вы естественны, вы не волнуетесь о том, победите вы или проиграете — вам это абсолютно безразлично.

Теперь вам открыта человеческая жизнь. Ведь именно это и есть жизнь. Она приходит к человеку через осознание. Осознание поможет вам понять, что почести и слава — вздор, ерунда. Не более чем принятые в обществе условности. Поэтому пророки и учителя-мистики нимало не заботились о них. Хвале и хуле они не придавали никакого значения. Они жили в ином мире, в мире проснувшихся. И успехи, и неудачи они встречали одинаково равнодушно. Ко всему они подходили с позиции: я дурак и ты дурак, так в чем же дело?

Кто-то когда-то сказал, что вовсе не интеллектуальные свершения и не чудеса физической ловкости труднее всего даются человеку. Самое трудное — это, во-первых, ответить любовью на ненависть; во-вторых, принять неприемлемое; и, в-третьих, признать свои ошибки. Но если вы не отождествляете свое «я» с собой, все это покажется вам легче легкого. Ведь вы запросто можете сказать, например, такое: я ошибся! И если ты знаешь меня лучше, чем знаю себя я сам, ты знаешь и то, что ошибаюсь я очень часто. Чего можно ждать от дурака? Но если я не отождествляю мое «я» с этими гранями себя, вы не сможете меня обидеть. На первых порах старые условности еще будут давать о себе знать и вы будете сердиться и огорчаться. Вы будете плакать, будете убиваться и все такое. До того, как я обрел знание, я часто расстраивался; теперь я обрел знание, и все равно расстраиваюсь. Но между вами прежним и нынешним все-таки есть разница: теперь вы не идентифицируете себя с вашими эмоциями. Знаете ли вы, как много это значит?

Вы становитесь в сторонке, смотрите на свою тревогу и не отождествляете себя с ней. Вы не пытаетесь прогнать ее восвояси; вы готовы продолжать ваш путь до конца. Если вы не догадываетесь, что это значит, то вам есть на что надеяться. Как же быть с тревогой? Она есть, но она не беспокоит вас. Как странно! Вы встревожены, но не обеспокоены.

Парадокс? Вы стремитесь приблизить это облако, поскольку чем больше вы с ним боретесь, тем мощнее оно становится. Вам нравится наблюдать, как оно проплывает мимо. Тревога не мешает вам быть счастливым. Потрясающе, не правда ли? Даже переживая депрессию, вы ощущаете себя счастливым. Ваши представления о счастье уже не иллюзорны. Вам казалось, что счастье непременно сопровождается душевным смятением и нервным трепетом? Но ведь именно смятение и трепет приводят человека к депрессии. Никто не говорил вам этого? Даже когда вы трепещете от счастья, вы подготавливаете почву для очередного приступа отчаяния. За приятным возбуждением стоит тревога: как бы сделать так, чтобы счастье никогда не кончалось? Это не счастье, это навязчивая идея.

Интересно, сколько беспристрастных людей читает мою книгу? Наверное, единицы — если моя аудитория состоит из обычных представителей человеческого рода. Не смотрите свысока на алкоголиков и наркоманов: быть может, вы так же зависимы, как они. Когда я впервые увидел этот мир, я ужаснулся. Я понял, что обитать в нем — значит жить одному, не имея за спиной тихой гавани; жить свободно самому и даровать свободу другим; любить не одного человека, а всех людей: любовь способна на это. Она одинаково греет и добрых, и злых; проливается дождем на святых и грешников.

Если бы розы обладали даром речи, разве могли бы они сказать такое: мы будем источать аромат только для хороших людей; если нас понюхает плохой человек, мы утаим от него наш аромат? Могла бы лампа заявить, что она светит только благородным людям, а негодяям не светит? А дерево могло бы сообщить, что отныне оно не будет давать тень злобным странникам? Все эти образы помогают понять, что такое любовь.

Все это время она была здесь, яркой звездой блистала со страниц Писания. Но мы не желаем замечать ее, ведь мы по уши увязли в давным-давно сложившемся понимании любви — вся наша лирика пропитана этими представлениями. Но то, что мы называем любовью, на самом деле вовсе не любовь, а что-то противоположное ей: желание, контроль, чувство собственности. Манипулирование, страх, тревога — все что угодно, только не любовь. Нам говорили, что счастье — это прежде всего внутреннее спокойствие, душевный комфорт. Это не так, но мы очень умело ставим свое счастье в зависимость от разных событий — как внутренних, так и внешних. Мы говорим: я отказываюсь быть счастливым, пока не избавлюсь от этого невроза. У меня есть хорошая новость: вы можете быть счастливы прямо сейчас — невроз не помешает. Разве это не лучшая из новостей? Только одной причиной можно объяснить, почему в настоящий момент вы не испытываете того, что в Индии называется ананда (блаженством, счастьем): ваши мысли заняты тем, чего у вас нет. Иначе вы были бы счастливы. Вы сосредоточены на том, чего у вас нет. Однако уже сейчас вы можете блаженствовать — для этого у вас есть все. Обращаясь к простым людям, к голодным и обездоленным, Иисус взывал к их здравому смыслу. Иисус принес добрую весть: все это ваше, берите его! Но разве кто-нибудь услышал его? Нет, все предпочли спать.

СТРАХ — НАИБОЛЬШЕЕ ЗЛО НА ПЛАНЕТЕ

Говорят, весь мир — не что иное, как олицетворение Бога и страха; любовь и страх — единственное, что есть в мире. Страх — единственное зло на земле; любовь — единственно доброе начало. У любви много имен: счастье, свобода, мир, радость, Бог… Название не имеет значения. И нет на земле такого зла, в основе которого не лежал бы страх. Такого зла нет.

Невежество и страх, обусловленные страхом, — вот корень вселенского зла, корень насилия. Если человек не склонен к насилию, если он не способен причинить боль другому существу, это значит, что чувство страха ему неведомо. Вы злитесь только тогда, когда чего-то боитесь. Вспомните, когда вы последний раз вышли из себя, и поищите кроющийся за вашим гневом страх. Что боялись вы потерять? Что вам так не хотелось отдавать? Вот причина вашего гнева. Вызовите из глубин памяти образ злого человека — возможно, вы даже боитесь этого человека. Видите, как он напуган? Он действительно перепуган. Она действительно боится — иначе она не была бы такой злюкой. Вот и выходит, что во всем мире есть только две вещи — любовь и страх.

Позже мы еще вернемся к любви и страху — пока же я оставлю этот тезис как есть, не стану анализировать его, не стану раскладывать его на составляющие, вновь и вновь возвращаясь к исходной точке. Так будет проще понять то, что я хотел сказать. С первого или со второго раза, но это заденет вас за живое. Если же нет, быть может, кто-то другой не пройдет мимо. Я поднимаю тут разные вопросы, но все они связаны общей идеей. Эту идею можно назвать осознанием, любовью, духовностью, свободой, пробуждением — как угодно. Все это, действительно, одно и то же.

ОСОЗНАНИЕ И СОПРИКОСНАВЕНИЮ С ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ

Наблюдать за внутренним и внешним миром, воспринимать события отстранение, не смешиваться с ними, не комментировать и не оценивать их, не пытаться ничего изменить, только наблюдать. Если вы сможете просто наблюдать, вы увидите, что внутри вас происходит процесс дезинтеграции. Св. Тереза Авильская говорила, что на закате жизни на нее снизошла божественная благодать. Конечно, она обозначает это другим словом, но главное состоит в том, что она перестала отождествлять свое «я» с собой.