Сияние драгоценных тайн Лайя-йоги. Шакти-янтра - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо". Страница 64

Когда, созерцая, он пробуждает энергию, и чакра «оживает» — это первый признак успеха. Затем йогин усиливает недвойственное созерцание, чакра разогревается, и часть праны входит в сушумну.

Наконец, еще больше усилив созерцание, йогин расслабляется и убирает усилие, позволяя нисходящей силе лавиной устремиться в чакру. На этой стадии чакра работает интенсивно, порождая блаженство в теле, и видится духовным зрением. Йогин пребывает в глубоком созерцательном недеянии, полностью отдавшись нисходящему просветляющему потоку. В это время большая часть ветров входит в центральный канал, порождая самадхи и растапливая капли в теле.

В конечной стадии йогин устраняет всякие понятия о внутреннем и внешнем, усилии и неусилии, теле и пространстве, устраняет идею о себе, как о медитирующем, и входит в глубокое самадхи созерцания вне всякой двойственности, удерживая созерцание в той чакре, с которой он объединяется. Так ветры, которыми управляет чакра, входят в центральный канал, а элемент полностью берется под контроль.

Сначала йогин входит в созерцательное присутствие, подобное небу.

Затем йогин пытается направить присутствие в муладхара-чакру, с которой хочет объединиться.

Затем он чувствует соединение пространства с муладхара-чакрой, ощущая объединение с бесконечным принципом земли.

Затем он зарождает ощущение божественной гордости, исходящее из этой точки. Он ощущает «Я есмь Всевышний Владыка» (Ахам Брахмасми). Он усиливает это состояние, пока муладхара не разогреется, и не ощутит пульсацию. Вслед за этим он устраняет самое тонкое усилие и чувство «я», настроившись точкой муладхары на нисходящую силу вселенной, позволяя ей наполнить муладхару и центральный канал.

В состоянии мистической одержимости (самавеша[36]) йогин входит в резонанс с просветляющей силой Исконного «Я» и мгновенно наполняется ощущением бесконечного величия, всемогущества, всеведения.

Наполненность (самавеша) может случиться, если йогин натренирован в созерцании и может «отпускать» себя и расслабляться.

Через мистическую одержимость йогин впускает в свое тело вселенскую силу высшего Источника, подобно тому, как шаман впускает в себя духа, с той огромной разницей, что при этом входящая сила и тот, в кого она входит, неотличны.

Можно сказать, в самавеше йогин открывает себя нисходящей бесконечной вселенской силе Просветления (Ануграхе) и затем входит в полное единство с ней. В момент такого вхождения его ограниченное сознание скачком увеличивается до вселенского сознания Высшего «Я», давая ощущение бесконечной силы величия, божественного совершенства и могущества.

Когда медитация на нисходящий импульс и последующая самавеша набирают силу, такая практика приводит к достижению полного Освобождения при жизни (дживан-мукти), когда йогин может проявлять сверхспособности (сиддхи).

В конце, расслабившись, он полностью устраняет понятия внешнего и внутреннего и чувство «я», отдавшись Единой силе вселенной, и погружается в сахаджа-самадхи.

«Чистота других учений для нас — нечистота. Пребывая в Изначальной Реальности, не разделяй на чистое или нечистое».

«Вигьяна Бхайрава тантра» (98)

Согласно Учению Ануттара-тантры, реальность, мир, все вещи во вселенной в своей основе чисты и совершенны. Однако ум может быть чистым или нечистым в зависимости от того, находится ли он в созерцании, в единстве с Источником или нет[37].

При различении на чистое или нечистое оцениваются не объекты или события, а сознание, ум созерцателя.

Если йогин утрачивает связь с Ясным Светом, покидая безупречное созерцательное недеяние и ощущение «единого вкуса» всех явлений, он переживает чувство ограниченности, суженности умом, считает себя телом и эго. Мир видится им как отдельная масса твердых объектов. К некоторым из объектов возникает привязанность, к другим — отвращение. Так у него появляются чувства вины, греха, ответственности за содеянное телом или умом, отождествление с видимым многообразием отношений в мире, простодушное деление на священное и обыденное, чистое и нечистое, правильное и неправильное, без понимания их условности. Такое видение именуют «нечистым».

Когда йогин находится в глубоком созерцательном присутствии, его ум распахнут и подобен небу. Тогда, если он долго пребывает в распахнутости, открывается связь с великим Источником-Умом — бесконечным, непостижимым и изначально чистым. Он объединяется с пространством Всевышнего «Я» и переживает неописуемое божественное величие, священность, всемогущество и всеведение. Любые внешние объекты и события являются выражением этого священного величия, бесконечности и всемогущества, все события и вещи есть непостижимая игра Всевышнего «Я».

Когда йогин так видит, для него нет ни неведения, ни кармы, ни побуждающих импульсов (васан), ни иллюзии. У него нет оценок чего-либо как чистого или нечистого. Все изначально чисто и совершенно. Добро и зло, правильное и неправильное, правда и ложь, жизнь и смерть, внутреннее и внешнее, прошлое и будущее, пространство и время — видятся им как безупречное проявление энергий Единой Сферы. Мир в его видении предстает как священное божественное пространство — игровая мандала, все события в нем видятся как игра Всевышнего Источника, все звуки — как мантры или священные песнопения, а все существа — как божества.

Такое видение именуют «чистым». Оно естественно присуще Исконной Мудрости, Великому Источнику, и никогда не может запятнаться. А потому, йогин, пребывающий в связи с Источником, всегда чист и совершенен. Чем бы он ни занимался с точки зрения других, святыми действиями или мирскими, он всегда свят и совершенен.