Люди пути. О суфиях, суфизме и суфийских историях - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо". Страница 29

Этот век отважился отбросить верования. Эти верования раньше давали людям ощущение, что в жизни есть смысл. Теперь эти верования исчезли. Это хорошо. Судя по тому, как это происходит, хорошо, что верования исчезли. Это — первая стадия агностицизма. Впервые человек стал зрелым, зрелым в том смысле, что он больше не полагается на верования, на суеверия. Мы отбросили все суеверные верования.

Но в существовании образовался некий вакуум. Верования исчезли, а вместе с верованиями исчезло и ложное ощущение смысла. Воцарилась пустота. Мы прошли часть отрицания, мы снесли старое здание. Теперь нужно выполнить положительную часть — мы должны возвести новое здание. Старого храма больше нет, но где же новый храм? Вера разрушена, но где же доверие? Вера ушла — это хорошо — но этого недостаточно. Это необходимо, но не достаточно. Теперь вам придется дорасти до доверия.

Позвольте мне объяснить вам эти два слова. Вера заимствована, кто-то другой дает ее вам — ваши родители, ваше общество, ваш священник, ваш политик, они дают ее вам. Сразу же после рождения ребенка мы начинаем с ним что-то делать — например, мы делаем ему обрезание, или крестим. В тот же миг мы его обусловливаем. Прежде чем он становится бдительным, верования глубоко проникают в его плоть и кровь, даже в спинной мозг. Прежде чем он становится бдительным, прежде чем он может ясно думать, он уже отравлен. Верования стали бессознательными. Он уже обусловлен. Он не свободен в своих мыслях.

Поэтому все религии так заинтересованы в религиозном обучении детей. Они очень быстро реагируют. Первое, что они хотят сделать, это научить детей религии. Психологи говорят, что есть только одна возможность научить ребенка религии — пока он не достиг семилетнего возраста. Как только он выйдет из этого возраста, все труднее и труднее учить его, потому что он начнет задавать вопросы, он начнет спорить. Он начнет сомневаться, станет скептиком. До семи лет ребенок просто доверяет своим родителям, он верит: что бы они ни делали — все правильно. У него нет сомнений. Это естественное состояние. Ребенок должен доверять матери. Ребенок так беспомощен, что не может существовать самостоятельно. Это необходимость, непременное условие для его выживания — доверять родителям. И он доверяет.

Религии используют это природное доверие, чтобы обусловить ребенка. Мать отводит его в церковь или в храм, к священнику или к проповеднику, и ребенок следует за матерью, за родителями, за семьей. В саму атмосферу семьи начинают проникать незаметные обусловленности. К тому времени, когда ребенок может думать, формулировать мысли, он уже обусловлен. Эти обусловленности теперь проникли так глубоко, что он уже никогда не сможет с легкостью их отбросить.

Мастер нужен, чтобы ударить молотом. Вам понадобится кто-то, кого вы сможете любить больше, чем вы любите отца, кого вы сможете любить больше, чем вы любите мать. Вам понадобится мастер — в свое время. Мастер может проникнуть к тем самым глубоким слоям вашего существа, где появились обусловленности, и может разрушить их. Но пока мастер не станет для вас более важным, чем родители, это невозможно, это психологически невозможно.

Поэтому Будда говорит: «Пока вы не уничтожите, не убьете своего отца и свою мать, вы не можете прийти ко мне». Странное заявление. Иисус говорит: «Пока вы не возненавидите своего отца и свою мать, вы не можете следовать за мной». Это выглядит как-то нехорошо. Иисус, посланник любви и мира, Будда, самый сострадательный из всех людей, когда-либо ступавших по этой земле, говорит о ненависти? — не только ненависти, но и убийстве?

Что они имеют в виду? Они не имеют в виду ваших настоящих родителей, они имеют в виду тех родителей, которые проникли глубоко в ваше существо, которые стали вашей основой. Эту основу нужно разрушить. Как только эта основа исчезнет, вы снова станете ребенком. Как только обусловленность будет отброшена, вы внезапно снова станете ребенком, простым, невинным. И на этот раз вы окажетесь в гораздо лучшей ситуации, потому что вы не будете беспомощными, вы будете твердо стоять на своих ногах — но невинный как ребенок.

Таково значение саньясы. Таково значение посвящения. Это имеют в виду суфии, когда говорят, что кто-то стал садхакой, кто-то стал учеником.

В наш век мало-помалу вера исчезла. И на ее месте ничего не возникло.

Должно быть, вы слышали о немецком мыслителе, Людвиге Фейербахе. Кажется, что он — предвестник современного ума. Фейербах объяснил Бога как бесконечное желание человеческого сердца. Он сказал: «Бога нет. Бог не существует в объективной реальности. Это всего лишь исполнение желаний. Человек хочет стать всемогущим, вездесущим, всеведущим. Человек хочет стать Богом — это желание человека, желание стать бесконечным, желание стать бессмертным, желание получить абсолютное могущество».

Это было первым ударом молота по вере в Бога: что Бог не объективен, что Бога нет, что Бог — это всего лишь проекция человеческого ума, что Бог не онтологичен, он — лишь психологическая мечта, что человек думает о Боге из-за того, что сам чувствует себя бессильным. Ему необходимо что-то, что бы придало ему завершенность. Ему необходима идея, наделяющая его ощущением того, что он здесь — не посторонний, что в этом мире есть кто-то, присматривающий за ним. Бог — не что иное, как проекция отца. Человек хочет на что-нибудь опереться. Это — чистое желание. Оно не имеет реальности.

Затем появился Карл Маркс. Маркс объяснил Бога как идеологическую попытку подняться над данной реальностью. Маркс сказал, что из-за того, что люди бедны, страдают, несчастны, им нужна мечта — мечта, которая может дать им надежду. Люди живут в безнадежности, в таком абсолютном страдании, что если они не смогут мечтать о том, что где-то в будущем все будет совершенно, они не смогут выносить эту невыносимую реальность. Поэтому Бог — это опиум.

Религия — опиум для народа. Это наркотик. Она помогает, утешает. Это разновидность транквилизатора. Вы пребываете в такой боли, что вам необходимо обезболивающее — идея о том, что пусть сегодня наполнено страданиями, но завтра все будет хорошо.

Маркс говорит, что именно поэтому блаженства Иисуса стали так важны. «Блаженны нищие». Почему? Почему «блаженны нищие»? Потому что «они унаследуют царство Божие». Теперь бедные могут надеяться. Здесь он беден, но там он унаследует царство Божие. Не только это, Иисус также говорит: «Первые в мире этом будут последними в мире том, а последние в мире этом будут первыми в мире том». Теперь бедняк чувствует себя по-настоящему счастливым. Он забывает о своей бедности. Он будет первым там. Иисус вкладывает другие смыслы в эти утверждения, но Маркс думает, что это просто наркотики.

Маркс тоже кажется очень логичным. Когда люди несчастны, у них есть лишь один способ это терпеть: чтобы как-то провести время, они воображают лучшее будущее. Вы находитесь в больнице — вы можете представить, что завтра вас выпишут из больницы, вы поедете домой, и все будет хорошо. Это лишь вопрос нескольких часов. Можно чуть потерпеть.

Этот мир — вопрос нескольких лет, не беспокойтесь об этом, скоро вас ожидает рай. И чем вы беднее, тем выше вы будете в раю. И все, чего вам недостает здесь, там будет представлено в изобилии. У вас нет прекрасной женщины? Не беспокойтесь. В раю у каждого будет столько, сколько он захочет — и самые красивые женщины, которых вы только можете себе представить, апсары. Они настолько прекрасны, что никогда не стареют, никогда не становятся старыми, их тела сделаны из золота, и они все время остаются застрявшими в возрасте шестнадцати лет. Они никогда не становятся старше. Таковы мечты мужчины.

Здесь ты не можешь добыть выпивку — или даже если можешь, это трудно и дорого, или, чтобы ее получить, ты сталкиваешься с тысячей и одной проблемой. Политики все время думают о запретах. Но в фирдаусе, в раю, есть реки из вина, всех видов алкоголя. Вы можете пить, сколько захотите, можете плавать, хоть целиком пропитаться им.