Нордическая мифология - Торп Бенджамин. Страница 84

Пышно разросшаяся и образовавшая круг трава считалась, как мы уже говорили, местом, где танцевали эльфы. Крестьяне полагали, что буйный рост травы объясняется именно этими танцами, и называли траву в честь эльфов альвэксинг (Cynosurus caeruleus). Крестьяне считали, что потница вызывается «эльфовой пылью» или встречами с эльфами. Средством против этой лихорадки являлся лишайник, носящий название эльфнафвер (Lichen aphosus или Lichen caninus). В старых топографических трудах упоминается множество семейств, которые по материнской линии якобы происходили от подобных существ. В Смаланде существует легенда об известной там семье; в этой легенде говорится, что род этот идет от прекрасной девушки-эльфийки, которая влетела с солнечным лучом через отверстие в стене, после чего наследник взял ее в жены. Подарив мужу семь сыновей, она исчезла тем же путем, каким и появилась.

Слово «Лёфьерскор» встречается в древнем шведском катехизисе. По всей видимости, им обозначаются существа подобные «лесным девам» (Lundjungfrur) — разновидности эльфов, которую также называют лесным народом (Lundfolk). Долгое время существовали священные рощи язычников, которые духовенство запрещало посещать, — а тем более осуществлять в них поклонение языческим богам. Во времена язычества считалось, что священные рощи охраняют невидимые божества. Если липа или какое-нибудь другое дерево — в лесу или стоящее отдельно — росло более пышным, чем другие деревья, его называли жилым деревом (boträd), поскольку считалось, что в нем обитает эльф (Ra, Radande), который, оставаясь невидимым, обитал в его тени. Того человека, который заботился о дереве, эльф награждал здоровьем и благосостоянием, тех же, кто приносил дереву вред, он наказывал.

Наши деды-язычники с особым почтением относились к раскидистым деревьям и рощам из подобных деревьев, поскольку считали, что Всемогущий создал их, чтобы украсить ими свое великое творение — а также, чтобы дать людям и скоту защиту от палящих лучей полуденного солнца. Вышеприведенная легенда, наряду со многими прочими, учила не уничтожать преднамеренно жизнь даже малого ростка, который когда-нибудь может стать полезным деревом. Легенды учили не наносить вред и рощам, в которые истинный христианин не имел права войти для отдыха в тени, не подумав о доброте Бога и не вспомнив, что Спаситель часто приходил в рощи со своими учениками, чтобы рассказать им о божественных понятиях и о бессмертии их душ. Именно в тени деревьев Он молился, именно там Ему явился ангел со словами утешения, укрепившими Его волю. Пусть каждый христианин подумает об этом. Пусть он позаботится о каждом растении, которое украшает землю и приносит ей пользу. И если, встретив на своем пути побег, он захочет его сломать, то пусть сперва подумает так: «Я не уничтожу растущую жизнь, не испорчу украшения матери-земли; ибо жизнь эта — собственность моего соседа. Нанести ему вред несправедливо, а всякая несправедливость представляет собой грех».

Святость языческих рощ и деревьев, похоже, уходит корнями в обычай развешивать в них изображения человеческих органов и прочие жертвы после того, как они на некоторое время были погружены в священный источник. Однако рациональные христиане имели и другую причину придерживаться этого предрассудка: таким образом они стремились оградить леса от людей, которые относятся к деревьям недостаточно бережно. Даже в наши дни существуют рощи, куда человеку с топором не дозволено заходить. Эти рощи часто стоят отдельно от леса. В некоторых местах существуют легенды, согласно которым человек или несколько людей, которые отрезали от «обитаемого дерева» ветку, впоследствии обязательно заболевали. В Вестманланде существовала знаменитая сосна, называвшаяся высокой клинтой. Она была очень стара и почти засохла; путникам она казалась стоящей на голой скале; эта сосна только недавно упала от старости. Русалка, которую видели в узком заливе озера Милар, как утверждали, обитала в горе под этой сосной и была ее духом. Крестьяне часто видели белую как снег скотину, переходившую от озера к ближнему лугу. Ствол и ветки сосны до сих пор лежат на скале, и их никто не трогает. В одной древней рукописи рассказывается про человека, который собирался срубить куст можжевельника в лесу и вдруг услышал доносящийся из земли голос: «Друг, не срубай меня!» Но он ударил топором, и из корня полилась кровь. Перепуганный и чувствуя себя скверно, он поспешил домой [600].

В балладах и легендах упоминаются молодые девы, волшебным образом превращающиеся в деревья и кусты, однако о лёфьерскорах сохранилось немного легенд, причем трудно понять, откуда взялось само название. В рощах языческих божеств обитали также существа под названием хоргабрудар, к которым люди обращались за советом в случаях сомнений и трудностей. По-видимому, именно от них в более поздние времена идет обычай искать помощи у лёфьерскоров (или рас, которые жили в деревьях) в случае болезней и трудностей. Позднее христиане запретили этот обычай. Интересно отметить, что мать Локи носила имя Лёфья (Лауфей). Вполне возможно, что жены троллей и лёф-девы берут свое начало от нее. Во всех странах язычники поклонялись своим идолам в рощах и под деревьями. В «Житиях святых» рассказывается о св. Мартине, который жил среди язычников и разрушил языческий храм. Он не встретил при этом противодействия, но когда попытался срубить росшее неподалеку дерево, люди бросились к нему и не позволили ему это сделать.

К тому же роду эльфов, о котором мы уже говорили, похоже, относились и скогсра, лесные эльфы, известные, вне сомнения, с языческих времен. Точно так же, как для моряков угрозу представляла встреча с русалкой, так для охотников считалось несчастьем встретиться со скогсра. Согласно древним охотничьим легендам, скогсра обнаруживали сзое присутствие особенным, резким, сильным завихрением воздуха, которое было способно с такой силой качнуть ствол дерева, что оно могло повалиться. Если после этого охотник сплевывал и разжигал огонь, тогда он мог считать, что опасность его миновала, поскольку ветер терял силу и оставался только шум. Скогсра, как считалось в народе, были только женского пола; отсюда возник предрассудок, что если покинувший дом охотник встречает первой на дороге женщину, то ему удачи не будет. Он должен сплюнуть; считалось, что он сплевывает сопровождающие эльфов пылинки (которые называются карингмоте — пылинки колдуньи). В сагах эти лесные жительницы несут несчастье и воплощают в себе зло и распутство, однако в некоторых повествованиях охотники, встречавшие подобные существа, называли их дружелюбными; при расставании они даже желали им отличной охоты. После этого охотникам удавалось набить много дичи. Когда охотники отдыхали в полночь в лесу, лесные существа тоже согревались около костров, но так, чтобы была видна только их передняя часть. Те, кто встречался с этими существами, рассказывают примерно такое: «Как только она стала перед огнем, явно гордясь своей красотой, я достал из огня горящую ветку и ударил ее со словами: «Убирайся в лес, проклятый тролль!» После этого она, хныкая, поспешила прочь; поднялся сильный ветер, закружились сорванные с мест камни. Когда она повернулась спиной, оказалось, что она пустая внутри, как пустое дерево или корыто пекаря». Если какой-либо христианин переспит с лесной женщиной, то от этого союза родится вредоносное существо, на горе и несчастье других.

Скогсра описывается еще и как лесной дух женского рода. Она появляется также в виде молодой девушки в элегантном одеянии, дружелюбной и невысокой — однако с когтями вместо ногтей! Один свидетель рассказывал, что однажды, застрелив куропатку, он разжег огонь и расположился на отдых, и тут перед ним появилась скогсра и дружелюбно с ним поздоровалась. На его приглашение погреться она ответила дружеским кивком. Затем он хотел поделиться с ней своей добычей, осторожно протянув ей кусок мяса на лезвии топора. Однако при виде когтей скогсры ему стало несколько не по себе. Но гостья отказалась от угощения, улыбнулась и исчезла. После этого он застрелил пять шотландских куропаток. Если бы он не предложил часть своей добычи скогсре, то не сумел бы убить и маленькой птички.