В тисках мирового заговора - Кассе Этьен. Страница 4

Это многое объясняет, но перед нами встает новый вопрос: зачем было строить пирамиды и выдавать их за место захоронения фараонов? Не следовало ли предпочесть какой-нибудь тайный храм в скале или подземное святилище? Не слишком ли рискованной и, одновременно, дорогостоящей является задумка жрецов?

Визит к мадам Федак

Чтобы лучше разобраться в тайнах пирамид, я написал письмо одному своему знакомому египтологу, который много лет занимается историей Древнего Царства. Он живо откликнулся на мое послание и прислал такой ответ:

Действительно, внутри пирамид очень много тайн и загадок. Вопреки распространенному мнению, там действительно есть еще что исследовать. Дорого бы я дал за то, чтобы разобрать пирамиды по камушку, а потом еще и раскопать то место, на котором они стоят! Там обязательно должно что-то быть, я это знаю. Тебе, наверное, уже попадались сведения о том, что, по данным новейших исследований, не менее 10 % внутреннего пространства пирамид занимают пустоты. Интрига в том, что открытые, на сегодняшний день, комнаты и коридоры – это не более 1 % внутреннего объема. Кроме того, в их расположении отсутствует всякая логика – такое чувство, что это – всего лишь часть какой-то более крупной системы. Но она нам пока недоступна, остается только кусать локти. У некоторых исследователей поиски внутренних помещений дошли до помешательства. Так, известный в 70-е годы археолог Пьер Мари Федак утверждал, что он нашел какие-то потайные ходы. Но в то время он уже был тяжело болен и свои последние записки в бреду диктовал своей дочери – Марианне Федак. Вскоре он умер, а записки до сих пор хранятся у нее. Если хочешь, могу дать тебе ее адрес: она убеждена, что ее отец действительно что-то нашел, и охотно поделится данными.

Конечно же, я хотел. И через несколько дней уже сидел за рулем автомобиля, мчавшегося по шоссе в маленький городок в окрестностях Дижона. Дверь небольшого скромного домика открыла дородная служанка по имени Аннет. Марианна оказалась брюнеткой средних лет, которая внимательно выслушала меня и, кивнув головой, подошла к компьютеру.

– Периодически ко мне приезжают люди, которые хотят узнать о последних записках моего отца, – сказала она, пока принтер неспешно выдавал один лист бумаги за другим. – Правда, они воспринимают это как фантастику, как бред больного. Никто не хочет верить.

– А вы? – спросил я. – Вы верите?

– Месье Кассе! – ответила она. – Мой отец был человеком весьма трезвого ума и страстно преданным своей работе. Более того: он был закоренелым скептиком. Он никогда не взялся бы рассказывать сказки – его имя и так было хорошо известно в научном мире, и портить себе репутацию он бы не стал. Да, я верю ему. Хотя бы потому, что он принес кое-что с собой.

И она указала пальцем на статуэтку, стоявшую на старинном комоде. Это было сделанное с большим искусством изображение Гора – бога с головой сокола, сына Осириса.

– Отец принес это с собой из пирамиды – сказала дочь археолога. – Но кто поверит, что статуэтка именно оттуда?

– Но ведь ее можно точно датировать!

– Это уже сделано, – покачала головой мадам Федак. – Ее возраст не превышает трех тысяч лет, то есть она гораздо моложе, чем пирамиды. Возможно, ее принесли туда позднее, но разве это докажешь?

Распечатку я начал читать, сидя в машине, отъехав от дома мадам Федак на два квартала. Слишком велико было мое нетерпение. И действительно: то, что я прочел на этих немногочисленных листах, потрясло меня. Потому что я, в отличие от многих других, верил давно умершему исследователю.

В ночь на 21 мая я снова вошел в пирамиду. По ночам здесь было прохладно, а темнота царила в любое время суток. Я двигался по главному коридору наверх, к погребальной камере. Мой фонарик тускло светил в темноте, и я довольно бодро продвигался в перед, как вдруг после негромкого хлопка воцарилась кромешная тьма. Перегорела лампочка. Запасной у меня не было. Проклиная себя за непредусмотрительность, я повернулся и пошел назад, держась руками за стенку. Внезапно я споткнулся обо что-то и упал. Пытаясь встать, я сильно уперся рукой в стенку, и вдруг мои пальцы провалились в какое-то углубление. Тут же раздался громкий шорох – словно открывалась тяжелая дверь. И откуда-то сбоку прямо на меня хлынул поток свежего воздуха. Все еще боясь поверить своему счастью, я повернул направо, там, где должна была быть глухая стена, и нащупал края проема размерами приблизительно метр на метр.

Я осторожно пролез внутрь – меня могла ожидать высокая шахта, в которую я запросто мог свалиться. Но все нормально: под ногами был твердый пол. Я шел, держась за стену. Временами я натыкался на какие-то предметы и ощупывал их. Невероятно: это была мебель, причем, похоже, весьма древняя. Это, впрочем, было неудивительно – удивительно, что она при моих прикосновениях не рассыпалась в пыль. Еще удивительнее было то, что воздух в помещении был свежим. Очевидно, действовали какие-то древние вентиляционные шахты.

Я понял, что открыл новые помещения. Ликованию моему не было предела. Мне не хотелось уходить, но я понимал, что в темноте, вслепую, легко могу погибнуть в какой-нибудь ловушке, не найти выхода или в лучшем случае переломать массу древних предметов – бесценных свидетелей прошлого. Прихватив какой-то небольшой предмет, я двинулся к выходу тем же путем, которым пришел.

Выбравшись из пирамиды, ученый хотел первым делом схватить запасной фонарик и идти обратно. Но сдержался, решив подождать коллегу, который должен был утром приехать из Каира. Предмет, который он принес с собой, оказался статуэткой Гора. Всю ночь он не мог сомкнуть глаз, а к утру почувствовал себя плохо. Приехавший днем коллега позаботился о его госпитализации. На самолете из Франции прилетела дочь, которая и записала последний рассказ археолога. Через три дня его не стало.

С Марианной Федак я общался еще раз, позвонив по телефону несколько дней спустя после нашей встречи. Меня интересовал вполне конкретный вопрос:

– Скажите, а от чего умер ваш отец?

– Этого я не знаю до сих пор, – ответила она, помолчав. – Врачи в госпитале были не очень квалифицированными и не смогли поставить точный диагноз. В конечном счете ему приписали какую-то нетипичную форму тропической лихорадки. В пустыне!

Это было все, что я хотел уточнить. Излишне говорить, что обнаруженные археологом скрытые помещения никто и никогда больше не видел. Однако это не значит, что они не существуют.

Начинка пирамиды

Пришлось пока довольствоваться известными помещениями. Их система достаточно проста: проход идет вниз и в толще пирамиды раздваивается: одно ответвление продолжает путь вниз, к помещениям, расположенным ниже уровня земной поверхности – двум небольшим камерам. Второй проход ведет наверх, к так называемой камере царицы. Здесь начинается главная галерея, идущая к камере царя. Вот, в сущности, и все (если не считать нескольких вентиляционных шахт), что известно о внутренностях пирамиды Хеопса.

Весьма простая конструкция, не правда ли? Никаких ловушек, потайных коридоров, слепых ходов, которыми изобилуют скальные захоронения в Долине Царей. Правда, вход в восходящую галерею был некогда закрыт многотонной гранитной пробкой, но практически никак не замаскирован. А это – все равно что пригласительный билет для грабителей, которые в конечном счете нашли способ прорваться сквозь преграду.

Итак, строители пирамиды пренебрегли весьма важными мерами защиты. Случайно? Нет, за такое разгильдяйство фараон легко скормил бы их крокодилам. Следовательно, это было сделано вполне сознательно. Для чего? Для того, чтобы пирамиду ограбили?

Как это ни парадоксально, но только такая версия может объяснить все странности. Предположим, что пирамиды никогда не были усыпальницей фараона, но кому-то очень нужно было заставить всех поверить, что это – огромные могилы. Как сделать это легче всего? Произвести торжественное погребение (неважно, кого), выдать его за похороны фараона, спрятать в толще сооружения не особенно ценные сокровища, сделать путь к погребальной камере как можно более простым, преградить дорогу грабителям мощными, но примитивными заслонами. В итоге все оставались довольны: грабители, раздобывшие немного золота, и создатели пирамид, добившиеся своей цели. Но эта версия порождает сразу несколько вопросов.