Путь мастера ЦИГУН. Подвижничество Великого Дао. История жизни учителя Ван Липина, отшельника в миру - Шуньчао Чжэн. Страница 6

Когда погода прояснилась и снег сошел, патриарх Цю продолжил путешествие на запад, дошел до Баоцзи у подножья гор Наньшань, там протекала большая река, звавшаяся Паньси. Русло ее было очень широким, когда река разливалась, напор воды был так силен, что невозможно было построить мост, а когда вода отступала, из-за мелкости ее нельзя было пользоваться лодками. Путникам приходилось переходить реку вброд. Прибыв сюда и увидев, как переход труден, патриарх Цю подумал: «Почему бы мне здесь не сделать доброго дела и не накопить немного заслуг перед Небом. Ведь это корень совершенствования в Дао?» И стал переносить людей через реку на спине. Все люди его хвалили. Недалеко от реки тоже была старая кумирня. Как раз подходящее место для совершенствования в выплавлении. И вот патриарх Цю днем переносил людей через реку, а ночью в кумирне медитировал и тренировался в мастерстве. И так шесть лет без перерыва. За шесть лет, упражняя тело и ум, он семь раз пережил большую смерть. А малых смертей было бесчисленное количество. Умирая, он воскресал, и его воля становилась все крепче, а сердце все честнее, мастерство выросло настолько, что он уже превзошел «Нижний из Трех миров».

Почтенный даос Чжан, оканчивая этот рассказ, напоследок сказал: «У патриарха Цю была поговорка: „Когда ни одна мысль не рождается, –это свобода, когда ни в голове, ни в сердце нет вещей, –это бессмертный будда“ . И бессмертные духи и небесные бессмертные получаются в результате такого вот упорного совершенствования и такой упорной тренировки.» Он погладил рукой бороду и бросил взгляд на Ван Липина, словно говоря: «Понял, малец?»

Ван Липин слушал завороженно и, только когда старик на него посмотрел, будто проснулся, словно опомнился, и сказал: «Понял».

«Что ты понял?» – спросил старик.

«Сердце должно быть чистым, воля должна быть крепкой, только тогда можно выковать подлинное мастерство», –без запинки ответил Ван Липин..

«Молодец, сообразительный», – все три старика удовлетворенно улыбнулись.

Затем Чжан Хэдао перестал улыбаться и серьезно сказал: «Липин, ты хочешь учиться Дао?»

«Хочу учиться, – Липин сказал эти два слова очень серьезно, с большим убеждением. –Хочу учиться. Да вот не знаю, как надо заниматься, нет у меня учителя». Откуда было ему знать историю сидящих перед ним стариков?

«Хорошо», –сказав это слово, Чжан Хэдао приостановился и обменялся взглядом с другими двумя стариками. Ясно, что они заранее уже условились и договорились, и сейчас наступал момент, когда этому подростку должна была быть «передана суть».

Чжан Хэдао продолжил свою речь: «Липин, если есть у тебя стремление учиться Дао, не печалься, что нет учителя. Ты знаешь, кто такие мы трое и откуда мы пришли? Мы ученики того самого патриарха Цю, которые существуют в каждом поколении. С его времени доныне прошло семьсот лет, и всего было больше десятка поколений трансляторов традиции, я транслятор шестнадцатого поколения. А они двое – трансляторы семнадцатого. Мы уже состарились. Все, чему мы учились, надо передавать дальше. Если у тебя есть стремление учиться Дао, надо приготовиться к трудностям и лишениям.

Не умея перенести труднейшего из трудных, нельзя стать Человеком из Человеков. И первое правило изучения Дао – именно перенесение трудностей, затем надо научиться быть человеком. То есть совершать хорошие дела и не совершать плохих, это называется накоплением Дэ, накапливая мастерство и накапливая Дэ, потом естественно вступаешь на Путь».

Три даосских старца долго еще говорили о накоплении мастерства и накоплении Дэ, и Ван Липин запечатлел все эти слова в своем сердце. Эта ночь была для Ван Липина необычной. Тогда решилась его судьба.

Три старых даоса понимали,. что хотя Ван Липин и мал годами, но основа у него правильная, способность к пониманию высокая, сердце честное, а природа чистая, и для передачи ему Дао время наступило. Но если хочешь создать великий сосуд, большой труд надо приложить к созданию основы, только тогда он будет стоять крепко. Труд воспитания человека требует методических действий и все нового и нового приложения усилий. Только тогда полное понимание может быть достигнуто.

В трактате «Канон Тайшан Лао Цзюня о постоянстве, чистоте, покое и сокровенности» («Тайшан Лао Цзюнь шо чан, цин, цзин, мяо цзин») говорится:

«В Дао есть чистое и грязное, есть движение и есть покой. Небо чисто, земля грязна, Небо движется, земля покоится. Мужчина чист, женщина грязна, мужчина движется, женщина покоится. Снисходит начало, проистекает конец и рождается Тьма вещей. Чистое – источник грязного, движущееся –основа покоящегося. Если человек постоянно чист и спокоен, к нему приходит знание Неба и земли.

Человеческий дух любит чистоту, а сердце замутняет ее, человеческое сердце любит покой, а желания соблазняют его. Кто постоянно умеет осуждать свои желания, у того сердце от этого успокаивается, он очищает свое сердце, и от этого очищается его дух». Смысл сказанного можно назвать очень глубоким, и он действительно очень глубок; можно назвать его простым, и он действительно очень прост; но осуществить его чрезвычайно трудно. В чем же трудность? В этом «осуждении желаний, очищении сердца, вхождении в покой». Эта философия патриархальной простоты, взгляд на жизнь с точки зрения патриархальной простоты, очень отличаются от философии и взгляда на жизнь, принятых сейчас у обычных людей. Какова нынешняя ситуация? Человеческие желания все более и более развиваются. Различные способы увеселений и формы искусств, обостряющие чувственные желания, все обновляются обновляются, и для этого в большом количестве используются энергетические ресурсы земли. Но чем дальше, тем меньше остается времени на удовлетворение развития желаний. Так в чем же ценность такой философии и такого взгляда на жизнь? В них нет меры для оценки развития желаний, тем более, в них нет никакого устойчивого критерия, с помощью которого можно было бы регулировать отношение человека к самому себе, а также к обществу и природе.

Три даосских старца начали обучение Ван Липина именно с этого основного пункта, и первый шаг мастерства назывался «раскаянием в ошибках».

Что такое «раскаяние в ошибках»? Ты думаешь, это то самое, что мы обычно подразумеваем, когда говорим о раскаянии и исправлении допущенных ошибок? Разумеется, в таком значении понимать это нельзя. По здравому смыслу, в каких «ошибках» может раскаиваться подросток, которому всего тринадцать лет? Но, с точки зрения даосов, даже у этого невинного ребенка, поскольку он родился из материнской утробы и прожил какое-то время в этом суетном мире, природа сердца заражена немалом количеством грязного ци, это грязное ци и есть «ошибка», от которой прежде всего следует полностью очиститься. Значит, на какое-то время следует отделить себя от суетного мира, в чем есть весьма определенное сходство с «изоляцией подследственного», а отличие состоит в том, что не другие тебя проверяют, а ты сам по собственной воле пристально вглядываешься в себя, чтобы произвести кардинальную чистку природы сердца и перемениться. Это и есть результат начального «раскаяния в ошибках».

Что касается людей, которые погружены в суетный мир очень глубоко и к тому же не имеют правильного культурного руководства, которые весь свой ум, энергию, способности используют для удовлетворения своихвожделений, гонятся за известностью и корыстью, но при этом основных моральных качеств, делающих человека человеком, у них не хватает, то как же тяжелы и глубоки их «ошибки»? А если они хотят полностью очиститься, то как сложны и трудны их задачи – это ясно без слов! Поэтому первый шаг мастерства «раскаяния в ошибках», в сущности говоря, это первоначальное сопоставление двух видов философии и взглядов на жизнь, но оно носит фундаментальный характер. Без решимости оставить неверную культуру, философию и взгляд на жизнь, свойственные суетному миру и его людям, то есть без желания обновиться как человеку кардинально, стать отличным от людей суетного мира, в этих «ошибках» крайне сложно раскаяться и их исправить. Этот труд «раскаяния в ошибках» делится на три стадии. Сначала человека закрывают в темной комнате, при этом не определяется, что ему нужно делать, просто он изолируется от суетного мира. Если так провести два месяца, то «своеволие» постепенно придет к концу, исчезнет; если первый шаг проделан успешно, наступает время второй стадии, когда надо сидеть в темной комнате со скрещенными ногами, каждый раз увеличивая сроки сидения. Только на третьей стадии условия меняются: сидят со скрещенными ногами в обычной тихой комнате, каждый сеанс сидения должен быть свыше четырех часов.