Птицы и камень. Исконный Шамбалы - Новых Анастасия. Страница 9

Ребров озадаченно вышел на своей остановке. В голове сами собой складывались слова, произнесённые разными людьми: «Докажи Богу, что…» Проходя мимо театра, майор привычно скользнул глазами по афишам и тут же вновь возвратился к ним. Среди всей галиматьи слов необычно была написана фраза «ты Человек». Ребров для эксперимента отвернулся. Потом снова взглянул на пестрящую рубрику афиши. И снова его взгляд сразу безошибочно попал на эти слова, точно сейчас это была для Реброва самая важная информация. Он встряхнул головой, слегка опешив от своих открытий, и продолжил свой путь.

До РОВД оставалось совсем немного, буквально двести метров. Дорога пролегала через парк. Ребров шёл не спеша, прогулочным шагом, раздумывая над необычно составленной фразой. «Докажи Богу, что ты Человек… Докажи Богу, что ты Человек», – прокручивалось в его голове. Неожиданно где-то совсем рядом звонкий детский голосок громко произнёс: «…и Бог поверит в тебя». Майор вздрогнул и от удивления даже обернулся.

– Правильно, бабуль? – счастливо улыбаясь, лепетал пятилетний малыш, теребя за руку свою пожилую бабушку, сидящую на лавочке.

– Правильно, правильно, мой хороший, – ответила умилённая старушка и поцеловала внука в лоб.

Эта сцена и главное эти слова просто потрясли Реброва до глубины души. В голове моментально сложилось готовое предложение: «Докажи Богу, что ты Человек, и Бог поверит в тебя». Нечто Сущее общалось с ним, как

вполне реальное живое существо. Оно давало в знаках ответ на волнующий его вопрос. Неожиданно Реброва осенило. Это же было всегда! Это Сущее не появилось из ниоткуда и никуда не исчезало, оно постоянно присутствовало рядом с ним в течение всей его жизни. Только он, словно слепец, не замечал такой поддержки, этих знаков, которыми щедро осыпала его Судьба. Как же всё просто, мудро и ясно… «Докажи Богу, что ты Человек, и Бог поверит в тебя…»

Рисунок Анастасии Новых

«Докажи Богу, что ты Человек и Бог поверит в тебя»

Ребров зашёл в райотдел и удивился сам себе, своим новым открытиям и наблюдениям. Люди, говоря о его вчерашних действиях, словно примеряли это «покрывало» на себя. Одни смотрели на всё сквозь пелену зависти. Другие гордились за себя, что работают с человеком, который всегда придёт на помощь. Третьи радовались за показатели и за ту награду, которая их ожидает за такого подчинённого. Четвёртые тайно посмеивались, считая его «простофилей» и «дурачком», добровольно «подставившим свою задницу под пули ради семьи какого-то торгаша». И лишь единицы, его настоящие друзья, искренне были просто рады, что всё обошлось и их друг остался жив и невредим. Ребров точно чувствовал людей изнутри. Каким-то непонятным образом он ощущал, что на самом деле они думают. Оказывается, из ста процентов всех высказанных поздравительных слов лишь десять соответствовали искренним чистым помыслам. Остальные девяносто процентов – точно от лукавого. Эх, люди, люди… Однако Реброва это обстоятельство, вместо того чтобы разозлить, изрядно рассмешило. Ведь каждый из сотрудников наивно полагал, что он один такой тайнодум своего «великого величества Мнения». Но в этом-то Ребров и узрел глобальный обман, поскольку вокруг находились такие же штампованные клоны легиона Эго, и мало кто из них был действительно по-настоящему индивидуален в блеске истины своего душевного мира.

Ребров взглянул на жизнь будто под другим углом зрения. Проходя мимо «обезьянника», он подумал: а чем отличались по внутренней сути сотрудники от задержанных? Ничем, такие же люди. Раньше задержанные являлись для Реброва потенциальными преступниками, грязью людского общества. Сейчас он впервые смотрел на них человеческими глазами. Это были те же люди, со своей душой, внутренним миром, своими хорошими и плохими мыслями, недостатками, слабостями. И внешнее отличие было всего лишь в том, что однажды они поддались на провокацию своего Негатива, не замедлившего поглотить их порождёнными обстоятельствами. Но от этого ведь никто по большому счёту не застрахован, в том числе и сотрудники, поскольку данная проблема является поприщем внутреннего глобального сражения между силами добра и зла в каждом человеке.

Удивительно, но люди с крайне злобным складом ума в этот день как-то сторонились Реброва, как будто боялись выбелиться чем-то светлым и добрым и пошатнуть свою избранную некогда позицию. Но таких внутренних злыдней выявилось в стенах РОВД немного, впрочем как и искренне добрых. В основном люди показались Реброву стоящими на пограничной полосе между добром и злом. Куда их прельстит мысль, туда и клонило, словно пьяных штормило то в одну крайность, то в другую. Но они упорно карабкались на нейтральную полосу, будто боялись потерять из виду этот важный для них жизненный ориентир. Но люди не видели одного – объёмной картины, всего того, что сразу бросилось в глаза Реброву. Ползали-то они по кругу.

Майор засел в дежурке писать рапорт, но его постоянно отвлекали поздравлениями, так что отписывался он практически до вечера. То один заглянет поговорить по душам, то другой… Люди словно не могли с ним наговориться. Они рассказывали разные жизненные случаи, анекдоты, всякие пустяки, лишь бы растянуть время и задержаться возле Реброва подольше. К вечеру, когда ушло начальство, в дежурке вообще собралась большая гогочущая компания. И если раньше сотрудники бежали после работы поскорее домой, то сегодня никто и не думал расходиться. Все смеялись, шутили, подбадривали майора, «благословляя» на новые подвиги. Люди заражали друг друга весёлым смехом, отдыхая душой. Но, пожалуй, самым невероятным было то, что никто в этот вечер не только не пил, но даже и не вспомнил о водке. Как говорится, когда поёт душа, тело всецело наслаждается.

Домой Ребров пришёл далеко за полночь. Даже ложась спать, он никак не мог отойти от своих впечатлений насыщенного дня. Мир менялся вокруг него с поразительной быстротой. И он менялся вместе с ним, хотя и не успевал всё осмыслить до конца и объяснить привычной логикой. Теперь он просто доверял своей интуиции. Ребров был уверен – она знала о мире практически всё. Сегодня, когда он писал рапорт, интуиция подсказала ему, что это будут последние его отчётные бумаги в РОВД, хотя логика утверждала скорее обратное. «Ну что ж, – подумал он про себя, – поживём – увидим».

На следующий день Ребров должен был идти к своему другу-врачу на очередной осмотр.

Он чувствовал себя вполне здоровым. Но остатки старого сознания требовали доказательств, каких-то подтверждений того, что его тело действительно в полном порядке.

Увидев посвежевшего, резко изменившегося майора, друг несказанно удивился. Он осмотрел его, пропальпировал печень, измерил давление… И в растерянности пожал плечами. Не веря собственным глазам, врач направил Реброва на повторные анализы. Попросил сделать УЗИ и часика два погулять.

Все эти два часа майор волновался, как студент на экзамене. Вернее, волновалось внешнее, какое-то поверхностное «я», с которым было связано его старое привычное мышление. Но новое большое «Я», набиравшее внутри него невероятную силу, от которой и исходила эта самая интуиция, оставалось спокойным. Поэтому и Ребров, размышляя, то ходил взад и вперёд, со страхом ломая голову над неопределённым будущим, то проникался таким спокойствием, перед которым любые страхи таяли, как снег под тёплыми лучами яркого солнца.

Еле дождавшись назначенного срока, майор поспешил в поликлинику. Подойдя к двери врача, он в нерешительности остановился. Перед глазами всплыла серая дверь того частного дома, за которой недавно ночью его ждала пугающая неизвестность. Но это видение длилось буквально секунду. Ребров на удивление легко справился со своим временным испугом. Что-то хорошее вновь охватило майора изнутри. И именно оно давало возможность увидеть мир в светлых тонах, настраивая сознание на исключительно положительную волну. Ребров уверенно открыл дверь и шагнул навстречу своей судьбе.