Слезы звезд - Ривера Луис. Страница 19

Не теряя времени, Рамон приступил к строительству. Хоть он и был вором, ему все же пришлось освоить несколько ремесел. В том числе и ремесло строителя. Довольно быстро рядом с горой выросла небольшая, хорошо сколоченная хижина. И бывший вор начал праведную жизнь.

Первое время ему очень нравилось быть отшельником. Он был счастлив, что порвал с прошлым. Целыми днями Рамон предавался созерцанию и медитациям, неторопливо размышлял о жизни и о своем месте в этом мире.

Но длилась эта тихая, лишенная волнений и забот жизнь недолго. Причина, по которой Рамон вдруг почувствовал себя глубоко несчастным, была весьма банальна — в его доме завелись крысы. Она отравили все его существование. Ночью они не давали ему спать, бегая по дому в поисках еды. Иногда какая-нибудь особенно наглая крыса пробегала по лицу хозяина, вызывая у него чувство омерзения. Днем, пока хозяина не было дома, грызли все, что можно было разгрызть. Повсюду был крысиный помет. Ничего нельзя было оставить в комнате. Одежда превращалась в некое подобие рыбацкой сети, в хлебе появлялись аккуратно прогрызенные туннели и пещерки, в воде плавали опилки, которыми был посыпан пол.

Теперь вместо того, чтобы предаваться благочестивым размышлениям, Рамон был вынужден вести войну с непрошенными гостями. Он мастерил хитроумные ловушки, заделывал крысиные ходы, составлял сложные смеси, которые могли бы отравить грызунов. Но все было бесполезно. Ловушки оказывались пустыми, новые ходы появлялись на следующий день, а ядовитые смеси могли причинить вред разве что самому отравителю, но никак не действовали на крыс.

Через несколько месяцев войны, отшельник опустил руки. Крысы побеждали. Ему оставалось либо уйти самому из собственного дома, либо завести помощника. То есть хорошего, злобного и сильного кота. Настоящего кошачьего монстра.

Оставлять дом Рамон не хотел. Во всяком случае, из-за каких-то крыс. Он не мог так просто признать свое поражение. И решил бороться до последнего. Отшельник отправился в ближайшую деревню и рассказав о совей напасти, попросил, чтобы ему подарили кота. Жители посочувствовали святому человеку и отдали ему самого крупного и ловкого кота. По их уверениям, его побаивались даже деревенские псы. Он передушил всех мышей и крыс, потом принялся за цыплят и кур, а недавно люди начали находить задушенных кроликов. Словом, селяне были рады избавиться от этого чудовища. И тут представился такой удобный случай.

Он с радостью отловили мохнатого разбойника, засунули в плотный мешок (что стоило двум мужчинам многочисленных ран) и отдали мешок отшельнику. Рамон, предвкушая скорую победу над крысами, довольный отправился в свою хижину.

Придя домой, отшельник выпустил кота из мешка и вышел, закрыв за собой дверь. Потом он сидел на пороге, с наслаждением слушая звуки бойни, доносившиеся из хижины. К ночи с крысами было покончено. Отшельник мог спать спокойно.

Но, как известно, решение одной проблемы почти всегда влечет за собой другую проблему. Так получилось и на этот раз. Теперь головной болью отшельника стал кот. Он ходил целыми днями вокруг жилища и орал дурным голосом от голода. Грубый хлеб, который готовил Рамон, он не ел, к воде относился с презрением, а крысы даже не смели приближаться к дому. Сначала кот ловил птиц, но вскоре и они поняли, что лучше близко к этой хижине не подлетать. Так кот остался без пропитания. И естественно, был этим очень доволен. Что и пытался донести доступным ему способом до своего нового хозяина.

И снова Рамон оказался перед выбором. Либо вернуть кота в деревню и готовиться к скорой встрече с крысами, либо — начать всерьез заботиться о своем питомце. Крыс он видеть больше не хотел. Оставалось одно — снова идти в деревню.

Так он и сделал. Жители деревни радушно встретили отшельника. Он рассказал им о своей проблеме. Бывший хозяин кота хлопнул себя по лбу и сказал, что совсем забыл предупредить — кот жить не может без молока.

Рамон приуныл. Откуда он возьмет молоко в лесу? Тогда одна из старушек, которая очень трепетно относилась к отшельникам и монахам и сама собиралась в скором будущем стать монахиней, подарила Рамону свою корову. Довольный отшельник отправился домой, ведя за собой новое приобретение.

Теперь у него было чем кормить кота. Да сам он охотно пил свежее молоко. Но о корове надо было заботиться. Рамон построил хлев, небольшой сарайчик, где можно было бы хранить сено. Каждое утро ему приходилось доить корову, а потом косить траву, убирать хлев, кормить кота, ремонтировать свои постройки. С утра до вечера ему некогда было даже присесть. Он забыл о медитациях и неторопливых размышлениях, по ночам, вместо того, чтобы любоваться луной, он проваливался в глубокий сон, чтобы на рассвете снова приняться за дела по хозяйству.

Промаявшись так пару месяцев, Рамон пришел к выводу, что дальше это продолжаться не может. В конце концов, не для того он отказался от прошлой жизни, чтобы дни напролет заботиться о корове и коте. Нужно было что-то придумать. Единственное, что пришло в голову измученного непосильным трудом отшельника — привести в дом женщину, которая могла бы вести хозяйство. Чем дольше он об этом думал, тем привлекательнее казалась ему эта мысль. Хозяйка ведь будет заботиться не только о живности. Она будет готовить вкусные обеды и ужины, чинить одежду, и делать еще целую кучу нужных дел. А он сможет, наконец, вздохнуть свободно и вернуться к своему созерцанию и медитациям.

И Рамон в третий раз отправился в деревню. Там он быстро нашел себе хорошую девушку, здоровую и хозяйственную, и к тому же довольно симпатичную. Они сыграли скромную свадьбу и отшельник забрал молодую жену в свой дом.

Жена рьяно принялась за хозяйство. Рамону пришлось построить амбар, разбить сад, перестроить дом, в котором вдвоем было тесновато… Теперь он целыми днями копался в огороде, чтобы было чем кормить молодую жену. Но своих продуктов все равно не хватало и Рамону пришлось заняться зарабатыванием денег. Он неплохо владел ремеслом гончара и решил, что делая и продавая посуду, сможет поправить свои дела. Он построил гончарню и принялся за дело. Всю неделю он делал горшки, миски, чашки, а по воскресеньям отправлялся в деревню, чтобы продать их. Денег хватало. Жена настояла на том, чтобы они завели кур и коз.

Вскоре место, где Рамон впервые появился полтора года назад, было не узнать. Там, где раньше стояла лишь маленькая хижина на берегу горного ручья, теперь был большой дом со множеством пристроек, отличный огород, загоны для скотины. Повсюду сновали курицы, в сторонке паслись козы… А Рамона и его жену можно было увидеть хлопочущими по хозяйству.

Потом появились и дети. Мальчик, а сразу за ним — девочка.

И тогда Рамон вдруг спохватился. Он же хотел стать отшельником! А превратился в обычного крестьянина, занятого своим хозяйством и зарабатыванием денег. А ведь в молодости он больше всего боялся такой жизни. Она казалась ему пресной и скучной. Потому-то он и стал вором. Затем раскаялся в своем занятии… И что же? Он снова встал на путь обогащения. Пусть этот путь был честнее, чем предыдущий, но все же. Он же хотел стать отшельником в том числе и потому, что решил отказаться от мыслей о деньгах.

И подумать только, все началось с обыкновенных крыс! Как же он не заметил изменений в своей жизни? Куда смотрел? О чем думал?

С того дня бывший вор по прозвищу Пройдоха стал ходить мрачнее тучи и покрикивать на жену. Он стал раздражительным, постоянно был в скверном настроении и время от времени впадал в глубокую задумчивость.

Решение пришло скоро. Он должен был уйти и снова стать отшельником. Пускай в первый раз не получилось, надо попытаться снова. Больше он не сделает такой ошибки.

И однажды ночью, когда жена и дети спали глубоким сном, Рамон выскользнул из дома, взял из амбара заранее приготовленный мешок со всем необходимым для дороги и отправился в путь.

На этот раз бывший вор был не так требователен к красотам места, в котором будет жить. Теперь главным было, чтобы человеческое жилье находилось как можно дальше. И он пришел в пустыню. Миля за милей оставались позади, а Рамон шел и шел все дальше на север. Под его ногами был то сыпучий вязкий песок, то твердая, как камень растрескавшаяся земля. Это единственное, что менялось на его пути. Все остальное было неизменным, словно на картине. Он хотел забраться в самое сердце пустыни. Там уж ему точно некуда будет пойти, заведись у него крысы.