Ключ к пониманию произрастания растений и человеческой жизни - ЮЛИУС ФРИТС Х.. Страница 3

У отдельных растений стебель – это то, посредством чего они выявляются меньше всего, зато широко представлены листьями. С точки зрения потока поколений стебель представляет собой нечто иное, так как именно он заботится о простирании формы в пространстве, тогда как семя являет величайшее сжатие.

В учении Гете о метаморфозе говорится еще об ином ритме расширения и сжатия – он ясно выражен в его стихотворении. Первое большое расширение начинается при прорастании и заканчивается в высшей точке постоянно нарастающего развертывания листьев, Затем следует задержка роста Последующие листья становятся меньше и тоньше, и, наконец, имеет место сильнейшее сжатие в бутоне. За ним следует новое расширение весьма лучистого характера при развертывании цветка и затем последнее, самое сильное, сжатие в семени.

Этот внешне зримый ритм роста пересекается с другим, невидимым ритмом сил роста, протекающим прямо противоположным образом. На практике именно он имеет огромное значение. В п. 6 это будет развито конкретнее.

Хотя растение и живет по самым простым принципам, в форме произрастания оно редко производит однообразное впечатление. Правда, существует постоянное вхождение и выхождение, но при каждом новом проявлении оно часто – как если бы растение хотело этого – превосходит себя самого. Мы видим это на преобразовании формы от одного листа к другому.

Вполне развитый лист на стебле более выработан, тоньше очерчен, нежели лист ростка. Лепесток цветка очень нежен и благороден, он опять-таки превосходит в этом лист на стебле. Но все-таки все, что выходит из стебля растения в разные стороны, по сути своей одно и то же – это всегда лист.

Такое постепенное изменение формы выявления одного-единственного органа мы вместе с Гете можем назвать метаморфозом. У растения, где метаморфоз ведет к более высокому развитию, можно говорить, кроме того, еще о повышении.

Низшие органы растения построены большей частью так, что могут мало сказать нам своей окраской или выявленными формами. Большей частью они довольно сильно наполнены плотной материей. Высшие же органы, – органы цветения, – крайне утонченного строения, зато бедны материей. Они сформированы, так как если бы хотели поведать нам много сокровенного. Расцветающее растение может произвести на нас впечатление подобное тому, как если бы кто-либо, кто долго молчаливо делал свою работу вдруг от всей души заговорил с нами.

В чем же состоит то таинственное, что остается скрытым у почвы из-за преобладания материи, а в направлении вверх все больше и больше с помощью света преодолевает сопротивление вещества и наконец гласит нам формой, цветом и ароматом?

Вместе с Гете мы можем назвать это таинственное нечто идеей. Ранее мы уже назвали его сущностью, которая, как постоянно действующая сила стоит позади явления. Если же углубленное изучение природы ведет нас к деятельности идей, то эти идеи не то же самое, как если в повседневной жизни нам что-то приходит в голову и мы говорим: «У меня идея!». Даже в очень серьезном и исполненном достоинства мышлении мы получаем в лучшем случае образ истинных идей. Они – больше, чем абстрактные мысли; это силы, которые могут действовать с огненной мощью. Это существа, постоянно творящие новые формы. В конечном счете, мы можем возвести к ним всю природу и весь человеческий труд. Они суть праобразы всего, что сотворено и творится.

Идеи не чувственны, не воспринимаемы органами чувств и тем самым достижимы только в мышлении. Они вне пространства, но могут действовать в пространстве. Отдельный праобраз непрерывно и постоянно стремится осуществлять себя в новых формах. Идеи не знают инерции, покоя, им известно одно постоянно истекающее из самих себя стремление к развертыванию.

Как действуют эти силы? Нет другого примера, который учил бы нас этому лучше, чем растение. И если мы чему-нибудь от него научились, то мы приобрели весьма много для несчетного множества других областей (см.: Штейнер Р. «Теософия», гл. «Страна духов»).

Рассматривая растение так, как мы это сделали здесь, мы постоянно встречаем следы деятельности идей. Чтобы осуществлять себя в пространстве, идее необходимо взаимодействовать с материей. Материя это то, что простирается в пространстве, что наполняет пространство. Тем самым материя полностью покинула область идеи. Поэтому также материя склоняется к бесформенности, к тяжести и инерции. Материя никогда не может развить из самой себя чего-либо нового, никогда не может изменить своего состояния. Когда она предоставлена себе самой, все кончается распадом формы и распылением, всеобщим уравниванием.

Итак, что же составляет содержание жизни растения? Борьба между материей и идеей. Постепенная реализация идеи с помощью вещества, постепенная идеализация материи. Пока растение растет и цветет, до тех пор идея преодолевает материю. При старении растения идея утрачивает силу, пока совсем не погаснет при отмирании. После смерти опять царит одна материя.

а) Вертикальная и спиральная тенденции по Гете

В конце своей жизни Гете написал статью «О спиральной тенденции у растений». В то время глубокое впечатление производило открытие спиралевидных сосудов. Многие исследователи полагали, что по меньшей мере значительная часть строения растения должна объясняться спиралевидными сосудами, Один из них провел различие между вертикальной и спиральной тенденциями у растений. Гете весьма приветствовал это и счел это разъяснением того, на что он указывал уже в своих более ранних сочинениях, хотя и лишь в таких неопределенных выражениях как «господствующая сила центра» и «периферия». Как всегда, Гете хотел выводить не целое из частностей, а части из целого. Вертикальная и спиральная тенденции сделались у него творящими принципами, которые в своем взаимодействии строят все растение, Наличие спиралевидных сосудов было для него признаком того, что даже в мельчайших проявлениях выразились общие принципы. Для наших дальнейших наблюдений особенно важно, что Гете мыслил себе оба этих принципа нерасторжимо связанными, но всетаки так, что у одной растительной формы перевешивает один принцип, у другой – другой.

Мы будем говорить отныне о «вертикали» и «периферии». В дальнейших рассмотрениях нам нет надобности рабски следовать характеристике этих принципов у Гете, но мы будем идти далее по указанному им следу и смотреть, что мы сможем теперь найти сами.

б) Действие идеи в стебле и листе

В строении развившегося растения вертикаль имеет свою проекцию, особенно в стебле, а периферия во всем, что имеет характер листа.

Следовательно, растение несомо вверх вертикальным принципом и обязано ему своей самостоятельностью и своей внутренней связью, Своими периферийными органами оно в значительной мере обращено к окружающему.

Если судить только по внешним признакам, то вертикаль надо было бы характеризовать как наиболее постоянное в земном смысле, как больше всего проявляющееся в действительности. Зимой дерево состоит, в сущности, лишь из стеблеобразных частей и благодаря этому принадлежит царству вертикали.

В сравнении с этим периферийные органы, каковыми являются листья, необычайно изменчивы и преходящи, ибо они появляются во время развертывания весной и вновь исчезают самое позднее осенью.

Совершенно иной, более глубокий взгляд на оба принципа мы получим, посадив в почву стебель и листья и проверив тем самым их силу прорастания. Лист, который сорвали и сунули в землю, скоро увянет и начнет загнивать. Есть лишь немногие исключения, как, например, листья некоторых бегоний, из которых можно получить новое растение.

Стебель же, который правильно посадили в землю, в очень многих случаях вновь пойдет в рост, Такой стебель еще полон возможностей дальнейшего роста, а в листьях стремление к росту угасло.